Окончание фразы утонуло в новом поцелуе, и я машинально потянулась к широким плечам, чтобы прижать Андрея ближе.

Сарафан через голову к его майке, трусики в сторону, и карамель по венам, когда вставил, срывая с губ хриплый стон.

— Тише, кис, нас услышат. — Его тоже вело от того, с каким упоением отдавалась его губам, рукам, толчкам. И он не сбавлял темп, постепенно ускорял, чтобы продлить нарастающее бурей в теле удовольствие.

Сжала его бедра ногами, подаваясь навстречу. Поддалась желанию ощутить его глубже. До боли. Но так упоительно остро и туго, что забыла как дышать.

И он забыл. Двигался на мне, во мне. Затуманенным взглядом скользил по лицу, шее, груди, ласкал глазами, и от этого вело еще сильнее. Обоих.

— Боишься, что поймут… — Вздрогнула, когда толкнулся жестче, сминая грудь. Склонился и лизнул нежную кожу, едва не рыча от кайфа.

— Ты с виду хорошая девочка, — хриплый шепот на ухо, и мурашки разлились по коже от его близости, — но никто кроме меня не должен знать, что на самом деле плохая…

Вздрогнула, выгнулась, ощутила жар его кожи голой грудью. Оргазм взорвал тело, вены, мозг, и жесткие губы накрыли мои, чтобы не дать крику вместе с телом сорваться в пропасть.

Одна секунда, и он вздрогнул, падая вслед за мной. Толкнулся и вынул, опаляя жаром влажный от пота низ живота.

Горячие струи обожгли и заскользили вниз, заставляя меня в панике опустить руку, чтобы стереть их, не давая коснуться пульсирующей от сошедшего кайфа плоти.

Рвано выдохнула, когда заметила на груди засос. Подняла взгляд на красивое лицо, вглядываясь в подернутые дымкой кайфа глаза, и поняла. Без слов.

Андрей оставил метку, чтобы показать, что это его территория, и он никому не позволит к ней приближаться. Глупо. Первобытно. Эротично.

Ухмыльнулся, поняв, что я все верно усвоила, и протянул мне одежду, помогая сесть удобнее.

— Если ты снова спишешь все на провалы в памяти, я потащу тебя к специалисту. — Подколол и едва увернулся, когда швырнула в него трусики. Поймал и сунул в карман шорт, которые только натянул. — Хотя я не против напоминать тебе периодически, как нам бывает хорошо…

Закатила глаза и покачала головой.

— Ты неисправим. — Вздохнула обреченно, хотя внутри были совершенно иные чувства. И мне пока не хотелось их анализировать. — Ты собираешься грести, или так и будешь на меня пялиться? И верни мои трусики.

Потянулась к Андрею, но тот перехватил руку и приблизив меня к себе снова поцеловал в губы.

— Трусики мой трофей, буду показывать парням и хвастаться, что завалил тебя. — Он сказал это с изрядной долей иронии, и снова охнул, когда в его сторону полетела туча брызг.

— Я утоплю тебя прямо сейчас!

Он не отставал, начал раскачивать лодку, и я ухватилась за канаты, едва сдерживая визг.

— Умрем вместе, это так символично…

— Ладно-ладно. Хватит, живи, я передумала!

Заметил, как я побледнела, и прекратил, подтягивая к себе весла на канатах. Лодка снова встала ровно, и Андрей мне подмигнул.

— Нам рано умирать, я планировал снова насиловать тебя завтра. И послезавтра. И пос…

— Ой всё! — Снова закатила глаза, а потом дурные мысли ворвались в сознание и настроение мгновенно испортилось. — Я не смогу завтра встретиться с тобой, мне нужно идти на ужин.

Андрей заметил перемену в моем настроении и затих, видимо ожидая продолжения, но я замолчала, и он так и не получив ответ, снова заговорил.

— Как твой парень, я должен знать, с кем ты…

— Я иду с мамой, так что расслабься, — не сразу дошло сказанное им, — постой, ты не…

— Куда идешь?

Он продолжил меня пытать, и я сдалась, понимая, что не отстанет.

Взгляд скользнул по черной глади воды и утонул в пространстве.

— Мама хочет познакомить меня со своим парнем. — Видимо по моему голосу было слышно, как эта тема удручает, и сама атмосфера изменилась, из шутливой в напряженно безмолвную.

Андрей молча грёб к берегу, а я продолжала разглядывать черное озеро, и на несколько минут в лодке воцарилась тишина, которую нарушал лишь мерный плеск весел о воду.

— А что с отцом? — Вопрос ожидаем, но все равно заставил пульс ускориться.

— Его не стало четыре года назад. — Не хотелось поднимать эту тему, поэтому я постаралась избежать грустных воспоминаний. — И теперь мама хочет, чтобы мы переехали к мужчине, с которым у неё роман.

Сама не заметила, как выложила то, что меня мучило, и на душе странным образом полегчало. Андрей не перебивал, позволяя мне высказаться, и я была ему благодарна за это.

— А ты не хочешь переезжать? — Мы уже почти подплыли к берегу, и весла снова были отброшены, и я оказалась на коленях Андрея. Он притянул меня к себе, и я положила голову ему на плечо и прикрыла глаза, вдыхая тонкий аромат его геля для душа. — Ты можешь жить отдельно от них, ты не обязана ехать за матерью.

Его слова звучали здраво, но я понимала, что все не так просто.

— Я обещала ей. И мне не хочется оставлять маму одну.

Снова замолчали, и в этом молчании не было напряжения. Мне стало легче, и теперь я просто наслаждалась близостью Андрея.

Его рука придерживала меня за талию, а вторая лежала на колене, а я обхватила его шею, невесомо касаясь пальчиками загорелой кожи.

Захотелось задать ему вопросы, и в то же время не хотелось нарушать умиротворяющее молчание.

— Эй ребята, подгребайте к нам! — С берега донеслись голоса парней, и смех моих подруг, и мы обернулись на крики. — Хватит зависать.

Перевела взгляд на Андрея, и он улыбнулся мне, разглядывая сквозь опущенные ресницы.

— Я грёб туда, твоя очередь грести обратно. — У него просто талант говорить всякую хрень с серьезным ебальником. — Либо, можешь предложить взамен это…

Рука скользнула под подол сарафана, и я рассмеялась, но звук оборвался, когда он коснулся нежной кожи бедра.

— Я выбираю грести.

Андрей вернул меня домой только под утро, когда город уже начинал просыпаться, а рассветное солнышко жечь своими лучами небо. Мы побыли с ребятам на озерах еще немного, а потом катались по городу, и только развезя всех по домам, он подъехал к моему двору.

— Трусики верни. — Собралась уходить, но вспомнила, что белье так и осталось в его кармане. — Андрей.

Предостерегающие нотки его только рассмешили, и он улыбнулся, переводя взгляд на свои колени.

— Уговори меня.

Ухмылка этой самодовольной сволоты была такой заразительной, что я не раздумывая перебралась на его колени и устроилась на них удобнее. Руки скользнули по загорелым плечам, и я прижалась к Андрею грудью, наблюдая, как его взгляд темнеет.