Вместо всего этого доктор Дрю наклонился к окну машины Харриет и очень заинтересовался щенком — очаровательным золотым Лабрадором: взял его в руки, погладил и спросил его новую хозяйку, не слишком ли она занята сегодня.

— Нет. — Харриет с удивлением посмотрела на него. — А что?

— Меня интересует, как вы отнесетесь к приглашению выпить чаю у меня дома.

— Что?

— Я сказал, что надеюсь убедить вас зайти ко мне в гости на чашку чая.

Доктор стоял, склонившись к дверце автомобиля, его темные глаза весело поблескивали, а уголки губ вопросительно улыбались.

— Меня? — спросила Харриет, как она тут же поняла, неловко, резко и в любом случае невежливо.

— А что такого? — Доктор опустил щенка в корзину и вытащил ее из машины. — У меня свободный день, а экономка уехала к родственникам. Она все приготовила — поднос, чай в чайнике, кекс, пирожные и сандвичи, — а мне одному с едой не справиться. Кроме того, ненавижу пить чай в одиночестве. Обычно мне все равно. Но по выходным я должен что-то делать, чтобы отличать их от остальных дней.

Харриет выбралась из машины. На ней был новый светло-желтый шерстяной костюм, она знала, что выглядит в нем особенно элегантно, и на сей раз не стеснялась своей внешности…

— Вы имеете в виду, — сказала она, — что не желаете утруждать себя приготовлением чая и хотите, чтобы кто-то поработал за вас. Ладно, я не очень спешу и не прочь оказать такую услугу. А может быть, — с несколько тревожным взглядом на собеседника добавила она, — вы отправитесь со мной в «Фалез» и мы с сестрой угостим вас чаем?

Доктор Дрю отрицательно покачал головой с неопределенным выражением и странной улыбкой:

— Вчера ваша сестра приглашала меня, но, увы, у меня не было времени задержаться, и я не смог принять приглашения.

— Ах! — насмешливо вздохнула Харриет.

— Хотя очень хотелось, — услышала она и удивилась, почему не отказала этому нахалу с самого начала.

— В таком случае приходите к чаю сегодня… — начала девушка, но доктор Дрю улыбнулся еще неприятнее и снова покачал головой.

— Я упомянул шоколадный кекс и другие пирожные, — напомнил он ей. — У вашей кухарки преимущество перед моей. Ей не приходится печь пирожные. Она их покупает.

— О, я понимаю, ответила Харриет и стояла в сторонке, дожидаясь, пока он откроет боковую калитку, ведущую в сад доктора Паркса.

Их сразу же окутал дивный аромат роз. Лужайки были очень хорошо подстрижены, живая изгородь блистала осенним великолепием. Проходя по роскошному саду, Харриет хотела остановиться и полюбоваться всем окружающим, но щенок, которому надоело сидеть в корзине, выскочил из нее и вбежал в дом.

Перед дверью Харриет на миг заколебалась, ее охватило странное чувство. Она знала, что в доме никого нет и они будут там одни — если не считать щенка. Харриет не была настолько старомодна, чтобы из страха за свою репутацию опасаться зайти в гости к одинокому мужчине и проделать всю процедуру приготовления чая на кухне под аплодисменты или насмешки видного холостяка. Просто она считала, что в обществе Филипа Дрю ведет себя не лучшим образом и от ехидного замечания в неподходящий момент обязательно еще больше растеряется.

Поэтому когда через стеклянные двери гостиной Харриет разглядела сугубо мужской, сдержанный интерьер комнаты, который отражал характер ее владельца, то инстинктивно отпрянула, словно хотела обратиться в бегство.

Брови доктора насмешливо поднялись. В глазах читался откровенный вызов.

— Боитесь войти в логово льва? — предположил он.

— Нет, конечно. — Но под проницательным взглядом доктора девушка вдруг вспыхнула. — Просто я пожалела, что в доме нет женщины, которая сделала бы его уютнее. Конечно, бедный старый доктор Паркс уже много лет вдовец… а у вас только экономка.

— Она так хорошо ухаживает за мной, что не на что пожаловаться. Впрочем, поскольку ей за шестьдесят и она категорически не признает безделки, как их называет, возможно, я что-то теряю… художественно оформленные букеты, например. На ваш взгляд, жена станет лучшим капиталовложением в этом смысле?

Харриет порозовела еще сильнее:

— Однажды я слышала изречение, что жена нужна доктору и священнику. Но вероятно, вы не согласны.

— Этого я не говорил.

— И я не вижу изъянов у вашей экономки. Разве что, по-моему, в такой комнате нужны цветы.

— Тогда перед уходом наполните для меня вазы цветами… если найдете хотя бы одну! И раскройте секрет, что я теряю, не имея жены!

С неопределенной улыбкой на губах доктор проводил ее на кухню и включил электрический чайник — тот, кстати, стоял уже наполненный водой. Затем налил щенку блюдце молока, нашел половую тряпку и вытер пару лужиц, которые клубочек золотого шелка уже успел оставить, и сильно развеселился, когда Харриет пришла в ужас, увидев его за этим занятием.

— Что скажет ваша экономка! — Девушка отобрала у него тряпку и решила, что блюдце молока будет самым неблагоразумным актом щедрости. — Пусть дождется, пока я привезу его домой. Боюсь, на этой стадии щенята ужасно текучи!

— Это он?

— Я попросила выбрать кобеля.

— Суки лучше подходят для дома, — заметил хозяин.

Доктор Дрю подобрал щенка и с интересом осмотрел, сообщив Харриет, что малыш вырастет в очень красивое животное и привнесет немного мужественности в чисто женский дом. А потом пристально следил, как Харриет наливает заварочный чайник, вынимает из обертки сандвичи, и, когда она собиралась отнести поднос в гостиную, забрал его у гостьи.

Поднос они поставили на маленький столик и удобно устроились в креслах напротив друг друга. Харриет, несмотря на доведенное до автоматизма умение разливать чай, посадила пятно довольно крепко заваренного индийского чая на белоснежную скатерть с кружевными краями и от досады и волнения прикусила губу. В очередной раз она пустилась в извинения:

— Даже не представляю, как это произошло!

— Забудьте, — посоветовал врач. — Забудьте и успокойтесь. Я пригласил вас на чай не ради того, чтобы испытывать ваши нервы на прочность. Хотя, очевидно, время от времени они у вас шалят!

Харриет возмутилась:

— У меня крепкие нервы.

— Да неужели? — Доктор Дрю насмешливо выгнул бровь. — А позавчера вечером?

Харриет впилась зубами в сандвич с огурцом и мысленно пожелала доктору отвести взгляд в сторону. Темные, пронзительные глаза будоражили воображение, и неудивительно, что она не совладала с нервами. Если доктор будет смотреть на нее вот так же пристально, блеск в этих глазах станет ярче, а изгиб рта — таинственнее, она на самом деле что-то уронит… тарелку или даже чайник.

Харриет схватила щенка и прижала к груди, пряча в его шерсти дрожащие руки. Филип Дрю улыбнулся.