— Да. Едем обратно.

Такси плавно тронулось.

— Как они тебя выпустили? — не выдержала одна из девчонок.

— Они там что-то не поделили друг с другом, начали выяснять. Я в это время ушел.

Майя улыбнулась, тут же закусила губу. Но не могла не спросить.

— Им сильно достанется?

— Основательно. По заслугам.

Выезжая на главную дорогу, они увидели мчавшийся полицейский патруль.

Богдан размышлял, как поступить дальше — отчитывать Майю или просто предупредить, чтоб больше так не делала. Воздействовать на Петухова, или не заговаривать с ним? И стоит ли брать деньги за такси с него? Или пожалеть? Решил действовать по обстоятельствам.

Дома Майя подробно рассказала, как попали на дачу. Произошло все просто и глупо. Гуляли возле дома, когда им уверенно махнула из иномарки Наташа. Все трое, не сговариваясь, подошли к машине, считая, что это знакомая одной из подруг. Ира — одна из их троицы, потом призналась, что поначалу приняла ее за свою знакомую, возможно, она и потянула своих подруг. И они все, как овцы, залезли в машину, чтоб доехать до магазина. А та повезла их развлечься на дачу. И ничего не насторожило простушек, пока на даче не увидели парней, и Наташа ткнула пальцем в Майю, оповестив, что «эта его сестра, и все оказалось куда легче, чем планировали». Девчонок пытались угостить фруктами и даже развлечь, но, когда они заупрямились, самый главный- Кирилл- сообщил, что учится вместе с Богданом, что машина Наташи сломалась, и они никуда не уйдут отсюда, пока за Майей не приедет брат. Майя даже не заподозрила ловушку на брата. Испугалась позже. Девочкам не дали позвонить своим родителям, сказали, что только брату Майи доверят их отвезти домой. Наверное, подруг это устроило, потому что Богдану они доверяли, он им нравился. Увидеть его лишний раз были не прочь. И почему — то никто из девчонок не сообразил тайком позвонить родителям, за ними особо не следили, но и не выпускали.

Глава 16

На следующий день Богдан в институте Кирилла не видел. Но среди студентов ходили слухи, что он вляпался в какую-то очередную неприятность. Что интересно, его трех друзей — прихлебателей тоже на занятиях не было.

Через несколько дней Петух появился. Богдан увидел его на перемене в коридоре у буфета. На скуле красовался сходящий синяк. Он общался с двумя товарищами. Они тоже были с ним на даче. Все трое были «слегка побиты». Богдан не мог сдержать улыбку. Он сразу же подошел к ним.

— Привет, парни! Как отдохнулось в выходной? — тон был беззаботный, но явно издевательский. — Развлеклись? Натанцевались? Я ушел пораньше, не стал вам мешать. Надеюсь, не особо много пропустил?

Петухов хотел ответить колкостью, но его слова превратились в шипение. План мести, который казался таким эффектным, так тщательно продуманным и блестяще осуществляемым, не пришел к финальной кульминации — аресту Богдана. Легко оказалось выследить и посадить девчонок в машину. Наташа правильно рассчитала, что даже физическую силу применять не придется, достаточно уверенно и доброжелательно поговорить с девчонками, прикинувшись знакомой одной из них. Даже когда девчонки выяснили, что это случайная девушка везет их на дачу, не истерили, вели себя спокойно. Наташа пообещала отвезти их обратно. Пришлось чуть напугать их, соврав о неисправности машины и, притворившись пьяными, разбросать стулья, перевернуть стол, чтоб ловушка для Богдана быстрее захлопнулась. Тот не разочаровал, приехал быстро. Ни страха, ни волнения не показывал. Лишь удивление, когда увидел Кирилла. А дальше… Кирилл не мог понять, что произошло после его ухода. Вообще, как он ушел? За дверью следил Тимофей. Тот мышь не пропустит, не то что человека, которого нужно было задержать! Его так тщательно продуманный с ловушкой план вдруг пошел кувырком. После его неожиданного и непонятного ухода все словно с цепи сорвались. Мистика какая-то. Всем до смерти захотелось подраться и надавать друг другу по морде, как в хорошем боевике. Все, кто там находился, попали под соседние удары. Даже Наташке досталось, что пыталась сначала их разнять, а потом сама пошла в наступление. Нарисованный для полиции синяк превратился в самый настоящий. Дрались и попарно, и, навалившись все вместе, словно сцепились в клубок. А когда приехала полиция, никто не мог назвать причину драки, и кто начал первым. Абсолютно. Словно у всех провалы в памяти. И имя Богдана никто не упомянул, словно он и не приезжал на дачу! Поразительно! Третий раз он сталкивается с этим странным парнем, желая преподать ему урок, и третий раз встреча заканчивается совсем не так, как планируется. Что не так с этим Богданом?!

— Думаю, у вас хватит ума ко мне больше не цепляться? — спросил парень, чуть выпустив силу. Кирилл не мог подобрать нужные слова. Сознание вопило, что нельзя больше лезть к этому студенту, иначе все закончится печально. Его товарищи тоже молчали, накрытые тихой паникой. — Я так и думал.

Богдан был уверен, что Петухов его больше не побеспокоит. И, действительно, пару недель прошли вполне спокойно. Он расслабился и не ждал неприятности.

Глава 17

Как-то в будничный день возвращался поздно домой из магазина, подрабатывая погрузкой. На улице было пустынно. Идти пешком от магазина до дома — минут десять. Богдану показалось за спиной какое-то движение.

Обернулся, но никого не увидел. Скорее всего, действительно, показалось. И уже не в первый раз. Свернув за угол к дому, услышал поспешные шаги, но не успел повернуть голову, как получил удар по затылку, и сознание вырубилось.

Приходил в себя долго. Первое, что почувствовал — голова побаливала, там куда стукнули. Кто его так приложил? Пошевелился, оказалось — лежал на боку, на холодном полу со связанными за спиной руками и непонятной повязкой на глазах. Что за чертовщина?! Его похитили? Ерунда какая-то. Пошевелил руками, связаны крепко, но можно попробовать расслабить узел. Неужели Петух не успокоился? Нет, не может быть. Внушение было, Богдан это видел. Да и «почерк» не Петухова. Тот на такое не отважился бы. Наверное.

Прислушался. Было прохладно, как на улице, но ветра не было. В помещении кто-то был. Потом услышал мужские голоса в нескольких шагах от себя. Разговаривали трое. Два голоса были незнакомы, а вот третий прямо — таки царапал своей узнаваемостью. Мрачный, низкий, прокуренный, неприятный.

— Говорил тебе — бей несильно! Прибить же мог! — недовольно проворчал неприятный. — Когда теперь очухается?

— Паш, ну ты же предупредил, чтоб без шума, а он поворачиваться начал… Ну, я