А вообще, свой замысел я выполнил: таких временных складов в лесу вокруг нашёл огромное количество, но охрана была везде. Меня интересовали винтовки, желательно СВТ, захламлять закрома «мосинками» не буду, если только снайперскими. Нужны пистолеты-пулемёты, пулемёты, что ручные, что станковые, что крупнокалиберные, особенно зенитные. На том складе, который я первым обнаружил, такие вроде были. ДШК, миномёты, пушки, полевые кухни, грузовики и танки, топливо – это всё меня интересовало. Склад продовольствия – тоже. На складах я нашёл почти всё, кроме техники и танков.

Вот так и закончился первый день. Ночь я провёл у того, первого склада. Людей практически не видел, только цепи, прочёсывающие леса. Оба раза это были армейцы, видимо, искали кого-то, возможно даже, немецких лётчиков, раз их тут так шустро сбивают.

Утром двадцать третьего июня, позавтракав, я сбегал посмотреть на склад. Охрана на месте, и ещё грузовик появился, стоял у въезда. Обычная полуторка с открытым кузовом; кажется, завтрак привезли. Вернувшись, я оседлал коня, делал это уже уверенно. Не обращая внимания на боль в ногах (попробуй с непривычки столько времени в седле провести), снова забрался на него и уже уверено, стегнув поводьями по бокам коня, поскакал прочь. Вскоре выйдя к дороге на Белосток, я стал двигаться по лесу параллельно трассе, обходя болотца и озёра. Приметив, что на обочине стоит танк (Взор указал), а дорога опустела (обед), я вышел к нему. Он с воздуха не виден, под деревьями стоял. Новенькая «тридцатьчетвёрка» радовала глаз. Пулемёты, похоже, сняты: стволов не видно. Люки закрыты, фара одна спереди. Видимо, танк брошен. Следы гусениц рядом, как будто его сюда отбуксировали. Охраны нет, бери кто хочет. Однако подходить я не стал, изучил конструкцию Взором: похоже, коробка переключения передач полетела, металл не выдержал. Нашёл я поломку. Не стал забирать боевую машину. Может, сюда ремонтники прибудут, отремонтируют, и та будет решающим фактором в каком-нибудь бою? Нет, я так наших подвести не могу. Вот уйдут, всё побросав, тогда другое дело.

Ближе к вечеру, когда как раз поужинал, я услышал стрельбу неподалёку: несколько выстрелов, вроде винтовки, и дудукнул короткой очередью пулемёт. Рядом был мой конь, которого я назвал Огонёк. Он любил скорость, я по лесным дорогам уже галопом скакал. Но только один раз: чудом удержался в седле, поэтому больше не рисковал. Так вот, Огонёк на звуки стрельбы тоже насторожился, вслушиваясь и поводя ушами. Быстро прибравшись, поскольку возвращаться сюда не планировал, я убрал коня в Хранилище и побежал в сторону места стрельбы, сжимая рукоятки наганов.

Уже через пятьдесят метров Взор показал мне лесную дорогу, на которой застыла командирская «эмка», убитого водителя, свешивающегося из открытой двери, и одиннадцать нападавших. В данный момент те тащили в лес девушку, лапая её и срывая одежду. Похоже, та была пассажиркой в машине. Семь в лесу, двое на подстраховке, ещё двое машину осматривают. Убитого водителя уже вытащили и, бросив у машины, снимали ремень с подсумками, из машины достали карабин Мосина. Кстати, остановили их просто: доска с гвоздями была на дороге. Хорошие шипы, машине хватило. Жаль, двигатель прострелен: видимо, когда водилу убивали, зацепили.

Моё появление на дороге стало полной неожиданностью для бандитов. Судя по разным элементам формы и гражданской одежды, работали поляки. Я сразу же с двух рук выстрелил; пулемётчик и часовой, которые охраняли своих, были готовы. Первый уткнулся лицом в приклад своего оружия, а второй повалился на траву. После этого я резко развернулся, вставая на одно колено, и открыл огонь по тем двум, что были у машины. Одного сразу наповал, а второй перекатом попытался уйти, я три патрона потратил, пока его достал. От основной группы сюда уже бежало пятеро, а двое остались с девушкой: один держал её за руки, а второй снимал штаны, пристраиваясь у неё между ног. Странно, тут бой идёт, а они её трахнуть хотят. Неужели такое впечатление произвела?

На ходу перезарядить оружие, особенно такое, трудно, так что я убрал наганы и достал два вальтера. Они мне с убитых лётчиков достались, парабеллум и три вальтера. Я их уже изучил, разобрал и смазал, хорошее оружие; жаль, патронов маловато. Пропустив тех пятерых стороною и сделав крюк, я вовремя оказался рядом с не состоявшимися насильниками. Выстрелил в того, который уже пристроился возле девушки, а после и по второму. Первого пуля не убила, добил подранка и стащил его с девушки.

– О как! Знакомые всё лица, – весело хмыкнул я, изучая уже знакомую мне красавицу с железнодорожного вокзала Белостока.

Да, не удивительно, что поляки так на неё возбудились, мужики есть мужики, какой бы нации они ни были. С трудом отведя взгляд от обнажённого тела, я сказал:

– Уходим, сейчас остальные вернутся.

Мы не успели. Пока я поднимал пребывавшую в шоке девушку, Взор показал, что оставшиеся поляки уже бегут обратно, среагировав на выстрелы в тылу. Зло ругнувшись, я бросил девушку там, где она лежала, закрывая руками прелести, а сам, сорвав с плеча убитого бандита ремень карабина Мосина, встал за ближайшее дерево и, вскинув ствол, почти сразу выстрелил. Бандиты меня ещё не видели, но Взор их видел вполне, показывая удобную траекторию для выстрела. Первая же пуля попала в живот одному из пятёрки, и тот упал, оглашая лес криками и стонами. Быстро открыв затвор, выбивая стреляную гильзу, я дослал новый патрон и выстрелил по другому бандиту. Тот забирал сильно правее, обходя, и пуля попала ему в грудь. Тоже подранок, тяжёлый. Потом пробегусь, добью. Следующий выстрел попал в голову вожаку, именно он отдавал команды.

А вот оставшиеся двое, развернувшись, побежали обратно к дороге. Одного я успел свалить пулей в спину, за вторым пришлось побегать, через километр только смог достать. Подошёл, добил, собрал трофеи и пробежался по остальным. Оружие убитого водителя тоже забрал, трофей, снятый с поляков. Из «эмки» я достал чемодан, видимо, принадлежащий девушке, и направился с ним обратно. Неподалёку послышался рёв моторов нескольких грузовиков. Подбежал к девице, которая уже успела прийти в себя и заполошно подпрыгнула, когда я появился у неё за спиной и дунул ей в ухо. Она уже успела вооружиться германским карабином, снятым со второго трупа. Пришлось перехватить ствол рукой, чтобы не пристрелила.

– Спокойно, это я. Все бандиты уничтожены. Вот, видимо, твой чемодан, оденься, если есть во что.

Сам я отвернулся, а девушка, поблагодарив, скрылась в кустах. Колонна грузовиков, на которых везли раненых, как я видел (дальность Взора была уже триста шесть метров), остановилась у расстрелянной «эмки». Со стороны колонны вышли два командира и несколько красноармейцев из водителей с винтовками в руках. Я с помощью Взора с интересом за всем этим наблюдал. А когда вернулась девушка в уже знакомом мне платье с вокзала и в туфельках, я сказал:

– Там на дороге наши. Автоколонна с ранеными. Они тебя заберут.

– Спасибо ещё раз, – сказала та и подошла, клюнув губами мои губы. Неожиданно.

Нет, так дело не пойдёт. Ухватив девушку, которая была на полголовы выше меня, под попку и прижав её к себе, я впился поцелуем в её губы, быстро обнаружив, что целоваться она совершенно не умеет; вот и пришлось устроить экспресс-урок. Заметив, что у колонны забегали и, похоже, сейчас уедут, я с сожалением оторвался от податливых сладких губ и сказал: