— Послушайте, — начал он, — я человек слова. Я хочу вас, и намерен добиться своего. Я готов играть по тем правилам, которые вы мне предложите, но рано или поздно вы все равно окажетесь именно там, где я желаю вас видеть, а именно — в моих объятиях!

Такого Арилла никак не ожидала и с испугом посмотрела на лорда Рочфилда; в его темных глазах бушевало пламя. На миг девушке показалось, что она смотрит в горящую печь. Его пальцы с силой сжали ее руку, словно лорд намеревался привлечь ее к себе.

Вырываться не было сил. Паника охватила девушку. Ей хотелось вскочить и убежать — от него, из комнаты, куда угодно, лишь бы подальше от этого человека. Но тут присущее с детства самообладание пришло ей на помощь.

— Теперь я совершенно уверена, милорд, что вы нарушаете все правила приличия, позволяя себе разговаривать со мной в таком тоне, — ледяным голосом процедила она и, презрительно глянув на него, продолжала: — И поскольку я не имею ни малейшего желания слушать подобные речи, надеюсь, вы поймете, почему я предпочитаю покинуть вас.

Она решительна встала, и лорд понял, что, если не отпустит ее руку, может выйти весьма неприятная сцена. Арилла медленно и, как ей показалось, с достоинством отошла, слыша за спиной тихий смех лорда Рочфилда. Тот словно забавлялся случившимся, хотя в то же время был явно заинтригован. Арилла подошла к Гарри и встала рядом, прислушиваясь к его остроумной и занимательной беседе с княгиней. Он как раз закончил рассказывать что-то смешное и повернулся, чтобы представить Ариллу, но тут какой-то мужчина поцеловал княгине руку и заговорил с ней по-русски.

— В чем дело? — спросил Гарри, как показалось девушке, довольно резко.

— Его милость… пугает меня, — пролепетала она. — Не можем ли мы уехать?

— Господи, конечно, нет! Через несколько минут подадут ужин, и уехать раньше полуночи — значит оскорбить хозяйку.

Арилла расстроенно вздохнула, и Гарри по-прежнему резко велел:

— Ради Бога, помни, что ты не наивная дебютантка, а замужняя женщина и вполне способна дать отпор таким наглецам, как Рочфилд.

— Я… я попытаюсь, но это не так легко.

— На свете нет ничего легкого, но в этом весь смысл игры. Позволь лучше представить тебя моему другу.

Он положил руку на плечо мужчины приблизительно своего возраста, который только что приблизился к ним.

— Чарльз, — сказал он, — я хочу познакомить тебя со своей кузиной.

— Здравствуй, Гарри! — воскликнул Чарльз. — Я рассчитывал, что встречу здесь тебя.

Он давно заметил Ариллу и искал удобного случая, чтобы познакомиться с девушкой.

— Сэр Чарльз Леджер — моя кузина леди Линдсей, — объявил Гарри.

— Почему я никогда не слышал, что у Гарри есть такая обворожительная кузина? — удивился сэр Чарльз. — Все родственники, с которыми он меня знакомил, были унылыми и обыденными, как осенний дождь!

— Спасибо за комплимент, — рассмеялась Арилла, — боюсь, что вы слишком правдиво описали членов нашего семейства!

— Да и мои не лучше! — с сожалением воскликнул сэр Чарльз. — Но мой отец говорил, что, как бы ни была судьба к нам неблагосклонна, в конце концов всегда выпадет нужная карта! И теперь я вижу, как он был прав — разве мог я подумать, что выпадет счастье познакомиться с вами, леди Линдсей!

— Париж научил тебя манерам, старик, — заметил Гарри. — Никогда не слыхал от тебя такой смелой лести!

— Ты прав, в Париже есть чему поучиться, — ответил сэр Чарльз, очевидно, намекая на что-то другое.

— Чарльз, — пояснил Гарри, — был в Париже по поручению министра иностранных дел и, очевидно, успел там неплохо отшлифовать свои манеры!

— Я бы тоже хотела поехать в Париж, теперь, когда война закончилась, — мечтательно протянула Арилла, — ведь все эти годы многие города Европы были для нас всего лишь названиями.

— Получилось так, что во время войны мы с Гарри повидали немало стран, — задумчиво проговорил сэр Чарльз, — но теперь там все по-другому.

— Я тоже это слышал, — вмешался Гарри, — но неплохо бы побывать там еще раз.

Он едва заметно вздохнул, и Арилла поняла, что такие расходы ему не по карману. Будь я богатой, сказала она себе, я могла бы так много для него сделать! Ужасно, что он так беден, когда у всех его друзей денег столько, что они выбрасывают их на ветер.

На этом роскошном приеме Арилла особенно остро ощутила собственную бедность. Ужин был великолепен, блюда — самые дорогие, а вина таковы, что Гарри и сэр Чарльз, сидевшие по обе стороны от девушки, не переставали их хвалить.

— Если хотите знать, — объявил сэр Чарльз, — ее милость пытается затмить вечера в Карлтон-Хаус[4]или в Королевском павильоне в Брайтоне.

По правде говоря, все важные шишки собираются последовать ее примеру, особенно теперь, когда его королевское высочество переехал в настоящую пещеру Аладдина.

— Очень верное описание, — согласился Гарри, — и говорят, обстановка этих апартаментов стоила целого состояния.

— Не уверен, что мне это нравится, — задумчиво произнес сэр Чарльз. — Все эти китайские штучки мне не по вкусу, но должен признать, что павильон весьма впечатляет. Именно тот фон, на котором должен блистать наш Принни[5]!

— Тут я с тобой согласен, — отозвался Гарри.

Арилла не была уверена, что ей когда-нибудь представится возможность побывать в Карлтон-Хаус или Королевском павильоне. Она с некоторой грустью вспомнила, что принц-регент предпочитает женщин постарше, если верить сплетням и тому, что говорил Гарри.

После ужина они вернулись в гостиную. Струнный оркестр играл нежную романтичную мелодию. Гарри и сэр Чарльз горячо обсуждали скачки, которые должны были состояться на следующий день. Арилла немного отошла от них, чтобы рассмотреть картину, как ей показалось, кисти Рубенса. За спиной снова раздался голос лорда Рочфилда:

— Вы куда прекраснее любой картины, и я хочу лишь не переставая смотреть на вас, чтобы вам не удалось исчезнуть, когда пробьет двенадцать часов.

Арилла еще раньше заметила, что за столом он сидел рядом с хозяйкой. Помня предостережение Гарри о том, что графиня при желании может оказать ей неоценимую помощь, девушка испугалась, что, если убежит от лорда, тот постарается отомстить ей.

— Вы, наверное, хорошо разбираетесь в живописи, — любезно ответила она, — может быть, вы расскажете мне о картинах, которые висят в этой комнате.

— Лично я предпочел бы смотреть на вас, — повторил лорд Рочфилд. — Но готов подчиниться, позвольте вам показать пейзаж, которым невозможно не восхищаться. Это Пуссен.