Но он ошибся, приняв нарисованную им же самим в голове картинку за реальность.

Тиму не только не удалось получить расчет за переданный им на реализацию товар, но пришлось еще и унижаться, чтобы выпросить у двоюродного брата триста рублей в долг.

Несолоно хлебавши, двое парней отправились обратно на Белорусский. Здесь, на площади близ вокзала, они купили в минимаркете две банки пива и пару беляшей. Надо было срочно что-то придумать, что-то предпринять, чтобы поправить свое пошатнувшееся в последние дни материальное положение.

– Ну что, возвращаемся, Тим? – угрюмо произнес Санек. – Что с баблом?

– Хреново.

– Денег на билеты до первой станции хотя бы наскребем? Дальше-то зайцами…

– А что будем в Можае делать? – Тим отправил в урну пустую жестянку. – Дилер в долг нам «герыча» больше не даст…

– Не, не даст, – скучным голосом сказал Санька. – Точно не даст.

– И перекумариться, брат, не на чем и не за что. Так что… Хм… Есть одна мыслишка!..

– Что придумал?

– Помнишь, мы осенью и зимой удачно здесь несколько тачек почистили?

– Ну… – Санек невольно заозирался. – Так то ж когда было, – зашептал он. – Народ валил как шальной. Митинги… или че там было…

– Митинги, шмитинги… нам-то какая разница?!

– Да сейчас вроде спокойно… как-то оно все устаканилось.

– А откуда ты знаешь? – Тим остро посмотрел на товарища. – Ты че, может, газеты читаешь? Или ящик смотришь, чтоб быть в курсе новостей?

– Слушай, Тим… не сношай мне мозг! Выкладывай, че ты там придумал!

– Раз уж мы здесь, то хрена ли нам при первом обломе валить к себе в Можай?!

– Ну? – Санек потер ладонью влажный от испарины лоб. – А что делать-то?

– Прошвырнемся по тем точкам, где нам подфартило…

– Так, так…

– Может, на дурака какую-нибудь тачку почистим! Я знаю одного барыгу… Мало, тварь, дает… но платит сразу и наликом! Если возьмем чё-нить путное, то съездим в Реутово… Я знаю, где он тусуется и как его вызвать.

– У меня из инструмента только перочинный нож и струна с петлей… – Саня похлопал себя по тощей борсетке. – Так что если только на лоха какого-нибудь попадем…

Они выждали, пока мимо них, просеивая глазами толпу, но не удостоив даже взглядом этих двоих, прошествовал парный полицейский патруль.

– Если и это дело не выгорит, – задумчиво произнес Тим, – то спустимся в метро.

– В метро?

– Придется вспомнить молодость, Санек…

– Ты это о чем?

– Подрежем сумку или щипнем лопатник у какого-нибудь ротозея! Ну не подыхать же нам с голоду, когда куча народа вокруг жрет в три горла и ездит на крутых тачках?

Он ободряюще хлопнул товарища по плечу.

– Санек, это ж Москва, город больших возможностей и богатых лохов!.. Вот увидишь, свое мы возьмем.

Парни повернули возле угла дома с салатового цвета фасадом с Большой Никитской на бульвар. Никакого особого плана ни у Тимофея, ни тем более у его приятеля не было. Они оказались здесь, потому что когда-то им повезло. Месяца три назад они почистили салон «Лексуса», припаркованного в ближнем переулке. А спустя неделю еще раз удачно поохотились: это было в выходной, когда здесь собралось какое-то протестное стадо, и они вскрыли оставленную близ одного из домов на бульваре новенькую иномарку…

Тим первым увидел выбравшегося из серебристого «Дастера», припаркованного чуть дальше, у другого крыла этого же здания, мужчину. Он дернул приятеля за рукав, подавая знак. Затем присел на одно колено – сделал вид, что у него что-то не в порядке с кроссовкой, что надо завязать распустившийся шнурок (хотя обувка у него на липучках). В то же время он продолжал наблюдать за тем мужиком в сером костюме, что только что – на глазах у него – выбрался из внедорожника…

Вот тот подошел к двери кафе… А вот уже он скрылся за этой дверью!..

«Не поставил тачку на “сигналку”! – пронеслось в голове у Тима. – Унесся в кафе как угорелый! Ой-ё!.. это шанс!..»

Он достал из кармана мятую пачку, в которой остались две или три сигареты и в которую же была вложена дешевая китайская зажигалка.

– «Дастер», – просипел он (голос внезапно сел). – Саня… откроешь со стороны пассажира!

– Понял, – подобрался напарник. – Камеры видишь где-нить?

– Не парься! – Тимофей все же покосился на фасад здания, возле которого они остановились. – Не, не вижу… но капюшон не помешает накинуть!

– А если этот чувак вернется?.. А если…

– Вскрывай по моему сигналу, – перебил его Тим. – Я перемещусь ближе ко входу! Как только я прикурю… вскрывай. Понял?!

– Отход?

– Обратно за угол!

– Понял!

– Я – сразу за тобой. И потом рвем когти отсюда!..

Давно доказано, что женщины более внимательны, более наблюдательны и менее склонны к рассеянности и дуракавалянию на рабочем месте, нежели мужчины. Собственно, именно по этой причине большинство из персонала имеющихся нынче почти в каждом районе округа центров наблюдения (ПЦВН или ИТЦ) – женщины.

Но в то же время надо понимать, учитывая огромные объемы информации, выведенной на сотню с лишним плоских мониторов в операционном зале – по три или четыре на оператора, – что для того, чтобы обнаружить нетипичную или криминальную ситуацию там, где люди стараются действовать тихо, не привлекая к себе внимания, требуется еще нечто, помимо самой техники, опыта, профессиональных навыков и внимания. Можно назвать это нечто везением или удачей: фортуна переменчива, она может улыбнуться как человеку, преступающему закон, так и тому, кто стоит на страже этого самого закона и порядка.

Одна из тридцати шести сотрудниц дежурной смены Пункта центрального видеонаблюдения Пресненского района ЦАО поначалу не обратила внимания на двух молодых людей, остановившихся на тротуаре возле здания, фасад которого входит в зону наблюдения по меньшей мере четырех камер.

Взгляд скользнул дальше, на другие мониторы…

Но затем вновь вернулся; и теперь уже оператор повнимательней стала присматриваться к этой остановившейся только что парочке парней.

Причина этого интереса, пока неявного, до конца неосознанного, заключалась в том, что парни эти вдруг набросили на головы капюшоны своих курток. Хотя осадков на улице в данное время не наблюдается.

Но и в этом нет ничего криминального. Ходить по улице в наброшенном на голову капюшоне даже в пригожий солнечный день никому не воспрещено. Опять же, за время дежурства оператор сталкивается с десятками, сотнями ситуаций с участием человеческих личностей, которые кажутся подозрительными, не совсем типичными или даже из ряда вон. Но лишь сравнительно небольшой процент этих эпизодов реально таит в себе опасность. И лишь в некоторых случаях речь идет о реальных правонарушениях или ситуациях, которые могут быть истолкованы оператором как правонарушение, как ЧП или криминал, – именно о таких случаях немедленно сообщается коллегам на пульт УВД ЦАО или в ближайшее отделение.