Правду говорят, что никогда не стоит зарекаться. От сумы, от тюрьмы… да вообще ни от чего! Жизнь обязательно ткнет тебя моськой в это вот самое и заставит разгребать дырявой ложечкой.

Я вот никогда не верила в высшие силы. Нет, я, разумеется, как почти все дети, рожденные после развала СССР, была, скажем так, обращена в доминирующую в моем семействе религию. Но, как любит говорить мой немногословный батя: «на Руси креститься — не значит верить».

Так вот мне — человеку, громче всех возмущавшемуся открытию магазинчика «Ведьмино счастье» на цокольном этаже нашего дома, было безмерно стыдно идти туда за покупками. Стыдно и даже физически больно, потому что я лично грозила святой инквизицией ее хозяйке — некой мадам Люсинде, по совместительству моей соседке по лестничной клетке.

Колокольчик над дверью коварно дзынькнул, оповестив о моем приходе, и я вся сжалась — только бы тут не практиковали агрессивный сервис. На мое счастье никто не подлетел ко мне с кратким анонсом магазинных акций и навязчиво-вежливым «могу ли я вам чем-нибудь помочь?».

«Ведьмино счастье» было весьма атмосферным местом — приглушенный свет, дурман благовоний, который и без того весьма активно ароматизировал нам весь подъезд… хотя все лучше, чем вонь от алкашей со второго этажа, вечно путавших лестничную клетку с общественным туалетом. По стенам были развешаны яркие туземные маски, которые будто следили за каждым моим шагом, под стеклом витрин поблескивали и переливались разнообразные диковинные штуки — кристаллы, шкатулки, испещренные рунами, амулеты всех форм и размеров…

— Ты никак дверью ошиблась, милая? — Раздался откуда-то из глубины магазинчика скрипучий голос мадам Люсинды. — Кляузы писать — это тебе направо. Только ЖЭК сегодня до трех работает, завтра приходи.

Я зажмурилась, вся подобралась и выдохнула. Что ж, хочет пристыдить меня — имеет право. В конце концов, я и правда жаловалась на то, что в ее магазине отсутствуют элементарные средства защиты от огня. Зато вон, теперь огнетушитель висит на самом видном месте. Она на него для надежности даже какую-то руну черным маркером нанесла.

— Я покупатель. — Выдавила я из себя сквозь зубы.

— А я знала, что рано или поздно тебе понадобится моя помощь. — Раздалось из глубины магазина в ответ.

Бархатные шторы, скрывавшие подсобное помещение в углу, дернулись, выпуская на свет высокую и худую, точно щепка, женщину лет шестидесяти. Она презрительно окинула меня взглядом утомленного шарпея и быстро приблизилась, чтобы по-собачьи втянуть воздух рядом со мной и нахмуриться.

— Хм… — глубокомысленно изрекла мадам Люсинда и скривилась.

А я испугалась не на шутку!

— Что? — А вдруг все совсем плохо и эта ведьма сейчас скажет мне, что на мне черная метка и никакой обряд экзорцизма меня уже не спасет. Но нет…

— Молодой человек, который рядом с тобой… потребуются очень мощные чары, чтобы его приворожить…

У меня прям от сердца отлегло. И в каком только Хогвардсе этой шарлатанке диплом выдали?

— Нет, все совсем наоборот! Мне не нужно никого привораживать…

— Ах! — Выдохнула она и в ужасе раззявила рот, заставив меня невольно повторить ее удивление, вскинув брови и схватившись за сердце. — Да… теперь вижу… черный венец безбрачия на тебе, моя дорогая!

— Да фиг с ним, с венцом. — Эта манерная магиня меня и без того раздражала, но вот сейчас начала переходить границы. — Мне бы что-то для обряда изгнания демона.

— Изгнания? — Сверкнула глазами мадам Люсинда и вдруг фыркнула, будто я чушь сказала.

Ну, я собственно так и думала. Все, как говорит батя: все крестятся, да не все верят. У них, у ведьм, видимо, те же проблемы.

— Чтобы изгнать демона, милая, нужно знать его имя. — Сказала она мне, как дурочке. — И, поверь мне, ни один демон тебе своего не…

— Так, имя у меня уже есть! — Оборвала я ее и спешно вытащила из кармана смартфон. — Так, где же это… а, вот — мне нужно тринадцать черных свечей, полкило иерусалимской соли, ладан, курившийся в Храме Гроба…

— Масло шалфея и череп кошки? — С кривой улыбочкой закончила за меня ведьма местного разлива.

Я поморщилась.

— Да, и череп кошки.

— Эту статью писали дилетанты. — Разочарованно вздохнула она, картинно закатила глаза и махнула широким рукавом халата, зазывая меня вглубь магазина. — Пойдем, у меня есть все, что тебе нужно, милая.

Ну, кто бы сомневался.

Позабывшая, казалось, все наши разногласия хозяйка «Ведьминого Счастья», сунула мне в руки плетеную корзинку и начала обход своего магазина.

Вслед за тринадцатью черными свечами в меня полетели какие-то корешки, кристаллы, тряпичные мешочки с какой-то вонючей дрянью и, в конце-концов, как бы мне не было противно к нему прикасаться, кошачий череп.

— Бедная киса. — Сказала я совершенно искренне.

— А? Нет, это не невинно убиенное животное. — Попыталась успокоить меня мадам Люсинда. — Это Пушок, мой кот. Он умер от рака простаты. Не печалься, его усыпили, он не мучался.

Да, спасибо. Это успокаивает. Что? У котов бывает рак простаты?

— Только не забудь вернуть после обряда. Я иногда разговариваю с ним, когда мне грустно.

— Ага… хорошо. — Вера в то, что с эдаким арсеналом мне все же удастся изгнать сексуального террориста из своей жизни, таяла все активнее.

И все же у мадам Люсинды опыта в магии было куда побольше моего.

— Значит так, — напутствовала меня она, завершив обход магазина аккурат возле кассового аппарата, — мелом нарисуешь на полу пентаграмму, заключенную в круг. Свечи и кристаллы расставишь, как я тебе на схеме нарисовала, и одну в руку возьмешь. Вот из этого всего свари отвар, да смотри ингредиенты добавляй строго в написанном тут порядке! И это, воду лучше не из под крана, чистую бери. Так, что еще… череп в центр, потом, когда зелье будет готово, мажешь им череп вот с этими словами… и смотри! Ничего не перепутай — последствия могут быть ужасными. Сама знаешь, с магией шутки плохи!

Ну, уж это мне было известно… хотя откуда же мне было знать, что фотошоп вызывает демонов?

— С тебя десять шестьсот.

— Что-о? — Да, таки поверить в то, что корешки, китайская бижутерия и свечи с красителем могут потянуть на такую сумму, мне было сложнее, чем в то, что придуманный мной мужик однажды оживет и потребует мою невинность.

— Ах, ну да. Пушка же ты вернешь. С тебя восемь двести.

Я презрительно посмотрела на нее, а она холодной улыбкой отразила мой взгляд.

Все ясно. Издевается. Наверняка накрутила сумму вдвое… ну ладно. Все равно мне мою проблему с потусторонними вредителями надо было как-то решать, а еще одного похода в столь злачное место, как магазин «Ведьмино Счастье», я не переживу.

Мне просто хотелось, чтобы все это поскорее закончилось, а за свою свободу я была вполне готова доплатить две четыреста за пожизненное владение черепом Пушка.