— Какой колдун?

— Тот, что хозяйничает на Острове Мертвецов, Бриан Сумрачный Гость. Говорят, что его видели недалеко от виллы Фарги, а на Хюре все знают, что это дурная примета. Не знаю, как насчёт магического дара, но то, что в отделе безопасности на него заведено досье объёмом с полное собрание сочинений Льва Толстого, это точно. И местная полиция его давно пытается отловить, да неудачно.

— И что за дела могли быть у Фарги с колдуном? — усомнился оператор. — Нет, я думаю, что это сделал тот головорез из Пустыни Огненного Глаза. Мутант…

— Джер Пустынный Лев? Да, кто-то говорил, что его видели вместе с Фарги в портовом районе Луарвига. Что у художника могло быть общего с этим бандитом?

— Ну, у Фарги ведь последнее время была депрессия… Он, действительно, вёл себя странно. А, может, пытался что-то выяснить и узнал лишнее. Вообще, это тёмное дело.

— Да, лучше б этим занималась наша инспекция. Уж очень парня жаль. Умница был… Моя жена всю ночь проплакала. Она слушала курс лекций по эмоциональной живописи, который он читал в Космополисе в прошлом году,

— Кто бы это ни был, а он своё получит, — подытожил оператор и снова уткнулся в клавиатуру.

Офицер печально вздохнул и подошёл к нам.

— Ваш пропуск, — произнёс он, подавая мне бланк. — Самое позднее в полночь вы должны покинуть нашу Зону. Лучше б вам улететь с Киоты, но если останетесь, то советую быть осторожными. В Луарвиге полно всякой шушары, которая может за один кред глотку перерезать. К тому же там сейчас появился очередной маньяк-убийца, так что не расслабляйтесь. На остров Солберн ездить запрещено. Там карантинная зона. Есть опасность заразиться довольно мерзкой болезнью, которая трудно и долго лечится. К тому же на острове околачивается один головорез, у которого список жертв уже со многими нулями. Если б не карантинная зона, его давно бы взяли, а так даже охотники за головами боятся сунуть туда нос. И если направитесь на юг, на остров Кэлс, не высаживайтесь на небольшие острова по дороге. Можете попасть на Остров Мертвецов. Этот остров арендует один тип, который сильно смахивает на дьявола. Может, он просто псих, но не думаю, что от этого вам будет легче.

— Ну и соседи у вас… — сочувственно кивнул Кристоф.

— Да, тут не Земля. Удачи вам…

Мы вышли из кабинета и оказались у дверей лифта, который в считанные секунды доставил нас к выходу из здания Службы Коменданта.

— Что мне в них нравится, так это их безграничная доброжелательность, — пробормотал Кристоф, оказавшись на улице.

Я воздержалась от реплики, чтоб не повторять лозунги из информационных листовок, распространяемых консульствами Земли на других планетах. Мы вернулись в отель и поднялись в свой номер. Говорить не хотелось. Кристоф, воспользовавшись возможностью, скинул сапоги, снял свой металлический пояс и, положив под подушку Экскалибур, улёгся на постель и через несколько минут уснул. А я села рядом в удобное кресло и задумалась. Я вспоминала сегодняшнюю встречу с Джоном Вейдером, и вдруг поняла, что он имел в виду, сказав, что огорчён не моим присутствием здесь. Он говорил о Фарги, и слово «огорчён» вряд ли в полной мере отражало его чувства. Я могла лишь догадываться, что испытывали сейчас Джон и его друзья. Я смотрела на яркий ландшафт светлого города на малахитовом склоне горы, на ослепительно голубое небо, на мерцающий солнечными бликами пролив, на волшебный ажурный мост над ним, и со щемящей болью сознавала, что всё это есть, а Фарги уже нет. Что должны были чувствовать его друзья, для которых он был неотъемлемой частью этого мира, как город, как небо, как пролив и мост над ним? И не кажется ли им несправедливым, что город стоит, небо сияет, пролив всё так же тих и чист, хрупкая паутинка моста непоколебима как скала, а его уже нет. Мне это казалось несправедливым.

Джон появился, когда уже стемнело. Он не стал звонить, а сразу же поднялся к нам и, едва войдя в номер, произнёс:

— Спидер внизу. Мы можем ехать.

— У нас есть здесь катер, — заметил Кристоф, пристёгивая эфес меча к поясу.

— Я знаю. Если будет необходимость, я перегоню его куда нужно, а пока поедем на моей машине. Она не так приметна, как ваш истребитель.

— Пожалуй… — вынужден был согласиться Кристоф. — А почему такая секретность? Мы что, вне закона?

— Я сотрудник Звёздной Инспекции и без разрешения местных властей не могу вести расследование на их территории. А разрешение не дадут.

— А ты не можешь делать это как частное лицо?

— Для этого я должен уволиться из Инспекции, а у меня семья.

— Да, это уважительная причина.

Джон посмотрел на меня.

— Я готова, — сообщила я.

Он кивнул и вышел из номера. Мы направились за ним. Его спидер оказался роскошным четырёхместным вездеходом на силовой подушке. Бросив мимолетный взгляд на блестящие дюзы в его задней части, я подумала, что, может быть, эта штука умеет летать и, не исключено, что даже в космосе.

— Садитесь назад, — произнёс он, открывая дверцу и садясь на место водителя.

Купол вездехода был опущен, и Кристоф легко перемахнул через бортик на заднее сидение открытого салона. Я всё-таки открыла дверцу и села рядом с ним. Как только я захлопнула её, спидер легко приподнялся на полметра и плавно и беззвучно понёсся по ярко освещённым улицам ночного города. Джон вёл машину осторожно, аккуратно следуя всем знакам и останавливаясь возле каждого светофора. Я посмотрела на часы. Время нашего пребывания в Зоне юрисдикции Земли подходило к концу.

— Мы успеем… — пробормотал Джон, и я увидела, что он смотрит на меня в зеркальце, укреплённое на вогнутом ветровом стекле.

Я молча кивнула и подняла голову. Наверху раскинулось шатром чёрное бархатное небо, усыпанное алмазной пылью звёзд. В этом районе Галактики небо выглядит иначе, чем на Земле или на Рокнаре. Множество мелких мерцающих звёзд пронизывают своим рассеянным светом темноту, не разгоняя её, а лишь придавая ей загадочный и карнавальный вид. «На Киоте всё прекрасно, кроме жизни и межчеловеческих отношений, — сказал мне когда-то Фарги, — и это кажется мне до смешного несправедливым». Только он мог сказать «до смешного несправедливым». Мне тогда эта фраза показалась нелепой, но теперь, глядя на небо, в котором столько звёзд, не