– О, и ты здесь, серьезный и молчаливый нападающий? – донесся до него низкий голос.

Чонхо обернулся на звук, увидел знакомое лицо, но долго не мог вспомнить, откуда же он его знает. Слишком высок для обычного защитника, плечи широкие, руки сильные… Еще немного, и Ку Джи Сок оскорбился бы, заметив, что его не смогли узнать. Обычно его узнавали сразу. Вспомнив его лицо, его защиту ворот в Ульсане, словно тот был нерушимой титановой стеной, Чонхо, никак не прокомментировав замечание, отвернулся и уселся обратно на первый ряд трибун. Он никогда не бывал в таких ситуациях, и единственным выходом ему казалось вновь замкнуться в свою непроницаемую скорлупу. Сегодня была только первая встреча, и особых нагрузок не предвещалось.

– Знаете, он один раз даже заставил меня понервничать, – продолжал тот же низкий голос.

– Тебя? – последовало удивление… Ким Тэхви, вроде. Отдельно от своей команды Чонджу он выглядел вполне адекватным человеком, не тем сумасшедшим полузащитником, которого видел Чонхо месяц назад.

– Да, случалось и такое, – подтвердил Джи Сок.

Примерно в таком направлении текли все разговоры, происходившие на поле стадиона в Итэвон-дон. Малосодержательные, часто побуждающие их участников к смеху. Чонхо мало к ним прислушивался. Солнце интенсивно проливало свое тепло на землю, и в итоге настала жара, отказывающая пропускать хотя бы дуновение ветерка.

Поэтому в этот день Ким Ён Пхё и его помощники не задерживали всех надолго, резко отличившись своим гуманным поведением от Квон Хо, тренера команды Чонхо. Этот тренер часто пренебрегал обратить внимание и на дождь, и на жару. В этом месте вообще все отличалось от того, что Чонхо привык видеть. Место намного удобнее и комфортнее, чего еще можно было желать? Не было одного – дружеских отношений, доброжелательной атмосферы, которую каждый день он ощущал на территории старого деревянного стадиона, которого никак не могли снести, чтобы построить новый торговый центр. Большую часть дня заняло размещение на базе молодежной сборной. Общежитие комфортабельное и полностью располагающее к футбольной жизни. Из трех своих соседей Чонхо знал только Ку Джи Сока, время от времени отпускающего ему всякие колкости.

В этот раз ему достался пятый номер. Через несколько часов разработки тактики предстоящей игры и отработки базовых движений все присутствующие поспешили покинуть стадион, наслаждаясь свободным временем перед вечерней тренировкой. Все это время Чонхо провел в общежитии, расположенном не так далеко от стадиона. Обычно он не отличался разговорчивостью, но в этот вечер побил все рекорды, произнеся менее десятка слов.

– Скоро наши случайные встречи войдут у меня в привычку! – сказала Мидори, весело улыбаясь.

В следующий день они встретились там, где и договаривались. Это было время после утренней тренировки. Парк Кан-дон пестрел богатством красок: тихие зеленые кедры и павловнии укрывали от настойчивой жары, переливающаяся непостоянная вода в чистом пруду успокаивала душу своим молчанием, разноцветные цветы радовали глаз. Все заставляло забыть немногочисленных посетителей о проблемах большого мира и чуточку прикоснуться к живой природе, забытой в больших городах. Золотые капли солнца окрашивали перья облаков в нежный перламутровый цвет.

– Это… моя вина, – Чонхо неосознанно запустил руку в волосы, опомнился, опустил ее обратно. Весь прошлый вечер он думал над тем, что он мог сказать в эту встречу, придумал сотни вариантов, но когда настала заветная минута, и он увидел ее, все слова вдруг предательски исчезли. Да, собственно, и сказать что-то необходимое было нечего, всего лишь отдать забытую вещь, но, тем не менее, сказать что-то хотелось. – Я забыл отдать и…

– Как и я, – улыбнулась она, но тут же повернула голову в сторону. Там раздался тихий шелест от поднявшихся брызг воды. То золотистая рыбка покинула водяной дом и снова нырнула. Лотосы сразу же надежно скрыли место, где она исчезла. – Я тоже забыла. Случайно, конечно.

Конечно, это была чистая случайность. Каждый человек каждый день что-то забывает, это закон жизни. Но был ли их случай таким же, никто бы из них не смог ответить абсолютно истинно.

– В общем, вот. – Не найдясь, что еще сказать, он достал невесомый зеленый шелк, протянул ей. – Он немного помялся, извини.

– Переживаешь из-за таких пустяков? – иронично произнесла она, чуть приподняв бровь и взяв шелк. Шелковый платок она удерживала в руке – слишком жарко для него было в этот день.

Вновь раздался шум водяных брызг – единственный звук, нарушавший тишину в радиусе десяти метров. Слова никак не находились.

– Тогда я, наверное…

– А знаешь, – перебила она его внезапно, вдруг ощутив горечь, что после того, как они расстанутся сейчас, больше не обретут счастливого случая вновь встретиться. Идею о том, что привязываться нельзя ни в коем случае она не поддержала уже с первого раза и давно о ней забыла. – Я нечасто проверяю свою электронную почту. И вот вчера оказалось, что родители мне уже несколько писем написали. А я с ними так давно не разговаривала…

Новая тема разговора была совершенно неожиданной, причем для обоих участников его. Мидори сказала первое, что пришло ей на ум, и теперь пыталась поскорее найти слова, чтобы продолжить.

– Вот как, – только и сказал Чонхо, находясь в точно такой же бессловесной ситуации, что и она. – Что говорят? – все же нашелся он.

– Что в Осаке уже третий день не прекращаются дожди, на улицу выйти невозможно, и…

– Ты из Осаки?

– Да. Всю жизнь там прожила, а здесь до сих пор освоиться не могу… – Она растерялась, огляделась по сторонам. – Посмотри, а там не так жарко, и листва очень густая.

Рукой она указала в сторону лавочки по другую сторону узкой автомобильной дороги и, не дождавшись ответа, сорвалась с места. Но когда одной ногой она ступила на асфальт, раздался резкий визг автомобильных шин, предвестивших появление из-за крутого поворота дорогой иномарки. Как обычно и бывает в таких ситуациях, она оказалась не в силах сдвинуться с места, и ее стремительное путешествие к резной лавочке закончилось бы крайне плачевно, не окажись она в крепком кольце рук, оттащивших ее подальше от дороги. В следующий миг мимо пронесся автомобиль с темными тонированными стеклами. Нечасто в этих краях можно было увидеть такую скорость.

Чонхо удерживал ее немного дольше, чем следовало бы, ведь опасность давно миновала, но разомкнуть руки все не получалось. Невольно он склонил голову, почти коснувшись ее уха, чуть прикрыв глаза, вдохнул сладкий неуловимый запах ее волос… Она невесомо коснулась своими пальцами его правой руки, и прикосновение это было легче всякого шелка. Вдруг дохнул ветер, теплый, но не жаркий. Он словно заставил опомниться Чонхо,