Родители не оставляли надежды излечить сына. Вскоре они узнали еще про одного лекаря, который, как утверждала молва, занимается как раз такими случаями и уже помог множеству людей, используя лишь листья ему самому известных растений.

Волы были вновь запряжены в повозку, взят небольшой запас провизии, и, как самое ценное, посажен в телегу и Сатья.

Но не успела повозка отъехать из дома и на пару километров, как мальчик сказал:

— Я не хочу туда ехать, в этом нет никакого смысла… Давайте вернемся.

Волы тут же остановились, и никакие понукания не могли сдвинуть их с места в течение нескольких часов. Наконец родители, послушав Сатью, развернули телегу, и волы тут же весело пошли к дому.

Друг отца, адвокат Шри Кришнамачари, живущий в Пенуконде, услышал о горе, постигшем семью Раджу. Он приехал в Путтапарти и, немного поговорив с родителями, отправился к постели больного.

Он пытался поговорить с мальчиком, но тот лишь цитировал духовные стихи или вовсе лежал молча, не произнося ни звука и не шевелясь.

Шри вышел из комнаты Сатьи и, задумчивый, отправился на берег реки, где провел несколько часов в молитве. Вернувшись в дом, он сказал:

— Венкапа, услышав о твоем горе, я сразу же прибыл к тебе. Но даже когда я трясся по ухабам наших дорог, оставив все свои важные дела, я не думал, что твои проблемы настолько серьезны. Я считаю, что Сатью необходимо отвезти в Читакачалам, в храм Нарасимхи. Если и это не сможет его исцелить, я уж и не знаю, что тогда вернет его в нормальное состояние…

Услышав слова гостя, Сатья рассмеялся:

— Шри, не правда ли это смешно? Я уже в этом храме, а вы лишь предлагаете отвезти меня туда…

Но адвокат ничего не ответил и лишь с жалостью посмотрел на больного ребенка.

Чудесные дары… из ничего

Отец решил послушать совета старого друга и стал готовить путешествие в Читакачалам. Но 23 мая 1940 года произошло событие, которого никто не ожидал.

Семья Раджу, как обычно, проснулась рано утром. Венкапа вскоре ушел торговать в лавку, а Сатья, встав с постели и умывшись, созвал всех родных и стал раздавать им леденцы, цветы и рисовые шарики с молоком. Причем все эти предметы он извлекал ниоткуда, просто мановением руки. Близкие Сатьи были в восторге. Они позвали соседей, чтобы те посмотрели на это чудо. Вскоре у постели мальчика собралась почти вся деревня, получая цветы и конфеты, восхищаясь чудотворцем. Кто-то сбегал в лавку и позвал Венкапу, чтобы и тот насладился мастерством сына. Но, правильно говорят, нет порока в своем отечестве: решив, что Сатья занимается фокусами самого низкого пошиба, предварительно припрятав в постели все эти предметы и теперь раздавая их наивным селянам, отец отправился домой в ярости. По дороге он даже выломал увесистую палку, чтобы хорошенько проучить новоявленного фокусника. Толпа во дворе и в доме еще больше его распалила, а когда кто-то предложил ему вымыть ладони и ступни, прежде чем приблизиться к подателю благ, Венкапа и вовсе разозлился. Почти расшвыривая односельчан, он пробрался к кровати сына и, стараясь перекричать гомон восторженных голосов, закричал:

— Это зашло уже слишком далеко! А ну прекращай свои фокусы!

Но Сатья не обратил на его грозные слова никакого внимания. Тогда Венкапа, выхватив палку, сделал еще шаг к постели мальчика и спросил у него:

— Сейчас я проучу тебя! Что ты о себе возомнил?! Ты кто такой? Бог, дух или демон, чтобы творить такие вещи?!

Сатья же взглянул на отца совершенно спокойно и даже сделал ему знак рукой, чтобы тот успокоился:

— Я — Саи Баба.

Это было произнесено с таким достоинством и так серьезно, что палка сама выпала из рук разгневанного отца. Он уставился на сына, пытаясь понять, что тот имел в виду. Сатья же продолжал:

— Я принадлежу к династии Апастхамба. Я — из рода Бхарадваджа. Я — Саи Баба. И я пришел к вам, чтобы отвратить все ваши беды. Содержите свои жилища и души в чистоте.

В комнате повисла тишина. Все стояли и слушали мальчика, потому что никто не знал произнесенного имени. Венкапа обернулся к людям:

— Прошу вас оставить этот дом. Не мешай те нам…

Все понемногу разошлись, обсуждая чудесные события, семья Раджу осталась в одиночестве. Сатья обращая никакого внимания на происходящее вокруг, вновь и вновь повторял сутры, краткие изречения из священных книг и перечислял готры (последовательность происхождения рода).

Уже вечером Сешама подошел к нему и попытался выяснить то, что так волновало всю семью Раджу:

— Ты сказал, что ты — Саи Баба. Что ты подразумеваешь под этим именем?

Но Сатья не ответил на его вопрос, а лишь произнес:

— Ваш предок Венкавадхута молился, чтобы я родился в вашем семействе. И я исполнил его просьбу…

Услышав эту фразу, отец решил, что Саи Баба — душа какого-то мусульманина, которая вещает из уст его сына.

— Что же нам с тобой делать, Саи Баба? — спросил он.

— Поклоняйтесь мне! — ответил Сатья.

— Поклоняться? Как?

— Поклоняйтесь каждый четверг! Содержите ум свой и дом в чистоте.

Между тем весть о необычном духе, вселившемся в мальчика, широко разнеслась по округе. Все только и говорили про некого Саи Бабу. Вскоре выяснилось, что и в самом деле такой человек существовал. Более того, недавно в Пенуконду был назначен правительственный чиновник, его последователь.

Об этом рассказали Венкапе, и он решил отвезти сына к этому чиновнику в надежде, что тот не только расскажет ему, кто такой Саи Баба, но и предложит какой-нибудь выход из сложившейся ситуации.

Но чиновник лишь посмеялся над бедным отцом, предложив тому поместить больного сына в психиатрическую лечебницу. Венкапа попытался что-то втолковать ему, но тот лишь