Разумеется, она нервничала, наверняка пыталась искать помощиу этого типа, что сидит сейчас рядом с Ритой и делает вид, что наслаждаетсямайским вечером. И никакой поддержки от него не получила — ни материальной, нидаже моральной. А когда ей показалось, что выход найден, что можно уехать вЕвропу и все начать сначала, бывший муженек, видите ли, уперся рогом и ни вкакую не давал разрешения на поездку. Интересно все же, каким образом Маринкаего обошла?

Как видно, мысли Евгения текли в том же направлении, потомучто он вдруг повернулся к Рите весьма проворно.

— Ну хорошо, — внезапно в его глазах мелькнулаискра озарения, — так или иначе, но она уехала во Францию. И что теперь?

— А то, что мне очень не нравится вся эта история с ееотъездом. Вас не волнует, что она не писала оттуда? — Евгений пожалплечами. — Но она не написала даже родному сыну!

— На вашем месте я бы не стал так беспокоиться толькоиз-за того, что она не пишет…

Конечно, если у вас есть более конкретные подозрения…

— Может, и есть, — буркнула Рита, но отчего-то нестала показывать ему фотографии и последнее письмо.

— Что вы от меня хотите? — наконец-то задалЕвгений конкретный вопрос.

— Я хочу, чтобы вы пошли со мной во французскоеконсульство и поинтересовались там, куда выехала десять месяцев назад вашабывшая жена и где сейчас находится ваш ребенок. Если она вышла замуж, то длятого, чтобы как-то оформить там ребенка, требуется масса документов, в томчисле и согласие отца. Она не присылала вам никаких документов?

— Нет. — Евгений помолчал. — Думаю, что выправы, нужно бы прояснить этот вопрос насчет разрешения на поездку иместонахождения Ляльки.

— Я вам позвоню завтра? — обрадовалась Рита.

— Нет, лучше я сам. — Он рассеянно попрощался изашагал по бульвару, даже не оглянувшись.

Как ни была Рита на него сердита, ее не обманул егорассеянный вид. Определенно он что-то знал, вернее, догадался о чем-то и теперьспешил подтвердить свою догадку.

Рита пожала плечами и тоже отправилась восвояси.

Дома она застала праздничного Сережку.

Он так сиял, что Рита спросила прямо с порога:

— Что случилось? Тебя не выгоняют из института?

— Ну уж ты сразу так круто! — укоризненно произнесон. — Все гораздо проще, но удовольствие я получил огромное!

И пока Рита снимала плащ и обувала тапочки, Сережкарассказал, захлебываясь от полноты чувств:

— Ты представляешь, этот мордатый Виктор приперсясегодня днем!

— Наверное, отец его послал деньги передать! —догадалась Рита. — Или еще с каким-нибудь поручением.

— И он, как дурак, стал двери открывать своимключом! — ликовал Сережка. — И тупой такой: видит, что неоткрывается, а он еще сильнее давит. И замка другого не заметил, он в глаза небросается… Пока ковырялся, приехала милиция по сигналу. Они разбираться нестали, задержали его и увезли. Он, кретин, стал там права качать — дескать, невор он, а по делу.

— А ведь предупреждала я его, — развеселиласьРита, — отдай, говорю, ключи по-хорошему, так не захотел. Ну, что дальшебыло?

— Дальше звонят они сюда, а тут никого нету, я тольконедавно пришел. Они меня и спрашивают: вы в списке такой фамилии не давали, таккто такой Елисеев Виктор Агафонович? Могут у него быть ваши ключи?

— Он еще и Агафонович! — радостно ахнулаРита. — Вот повезло человеку! Ну а ты-то что?

— Я, натурально, отвечаю, что знать не знаю никакогоВиктора Агафоновича и что ты, естественно, тоже. Тогда, говорят, он у нас доутра в камере посидит, а завтра вы уж зайдите для выяснения. Обязательно,говорю, зайдем.

Хотел еще Витьке привет передать, но решил не высовываться.И без привета моего он в камере поспит.

— Так ему и надо! — припечатала Рита. — Ужбольно хамит… Идем ужинать.

Но не успели они уйти в кухню, как раздался требовательныйтелефонный звонок.

— Послушайте, — надрывался на том конце проводаСережкин отец, — что у вас происходит?

— Добрый вечер, Роман Александрович! — пропелаРита.

— Здравствуйте! — буркнул он тоном ниже. —Почему моего человека забрали в милицию?

— Понятия не имею! А он вам разве не объяснил?

— Сказал, что вы поменяли замки и поставилисигнализацию — А раньше он не говорил вам, что я просила отдать ключи? А вы емуне объяснили, что неприлично приходить в квартиру в отсутствие хозяев?

— Вы это сделали нарочно, — констатировал РоманАлександрович.

— Нам с Сергеем не нравится, когда в квартирепосторонние подозрительные типы, — отчеканила Рита.

— Что вы хотите, чтобы инцидент был исчерпан?

— Вы еще спросите, сколько я хочу, — разозлиласьРита. — Так у нас разговор не пойдет, лучше простимся сразу, и оставьтенас в покое.

— Хорошо-хорошо, извините, что я вчера не пришел навстречу. Кстати, Виктор передал мои извинения?

— Разумеется, нет! Но дело совершенно не в этом!

— Но мы можем как-то прийти к согласию? Не сидеть жеему там всю ночь. — В голосе Романа Александровича появились просительныенотки.

— Мы не против. Возможно, там его отучат хамить.

— Я сам с ним разберусь, — решительно пообещалРоман Александрович.

— Верю, — согласилась Рита. — Тогда сделаемтак. Я позвоню сейчас в милицию и скажу, что произошло недоразумение, а выотрегулируйте вопрос с компенсацией за ложный вызов И еще, прекратитепередавать деньги с вашим остолопом! Сами съездите в институт, поговорите сдеканом, выясните, что можно сделать для Сережи! Возможно, вам понравитсязаботиться о родном сыне Я со своей стороны очень на это надеюсь и обещаю вам,что дальнейшие заботы о нем я возьму на себя и прослежу за его учебой.

— Договорились! — оживился Сережкин отец. — Авы очень рассудительная молодая женщина. Мне жаль, что мы не познакомилисьпоближе, но, может быть, вы дадите мне еще один шанс?

— Может быть, когда-нибудь… — проворковала Рита, а просебя добавила «Бог подаст!» и повесила трубку.

Спать тетка с племянником легли отомщенные и умиротворенные.

Евгений открыл дверь своим ключом, но мать, очевидно,увидела его из окна, потому что не успел он войти, как тут же наткнулся на еевопросительный взгляд.

— Здравствуй, сыночка Что-то случилось?

— С чего ты взяла, что что-то случилось? —безнадежно начал оправдываться он.