Следователи ушли, как мне показалось, довольные тем, как продвигается дело. Полковник Свекольников даже дал мне ценные указания:

— Значит, капитан частного сыска, вам сейчас следует ожидать попытки вербовки. Группа вербовщиков будет подбираться к вам издалека. Они не работают в лоб, имейте это в виду. Все способы вербовки разрабатываются опытными психологами, которые состоят у них на службе. Возможно, вы не сразу и поймете, кто вышел с вами на контакт. И мы этого предположить не можем. В любом случае начиная с этой минуты о каждом своем контакте вы обязаны докладывать нам.

— О каждом? Обязательно?

— О каждом! Обязательно! Мы будем анализировать и делать выводы.

— Я вам ничего не обязан, — вяло ответил я, снова забыв добавить армейскую форму обращения «товарищ полковник», и даже пошел на откровенную конфронтацию: — И все свои контакты я никому докладывать не собираюсь, имейте это в виду. Если я что-то заподозрю, я вам сообщу, а может быть, и не сообщу. Возможно, буду работать через систему ГРУ, возможно, через полицию. Возможно, решу, что сам справлюсь. Но настойчиво возлагать на меня какие-то обязанности я вам не менее настойчиво не рекомендую, потому что я эти обязанности просто не приму на себя. И это мое право…

— Вы подумайте, прежде чем занимать такую неоправданно самостоятельную и, я бы даже сказал, чрезвычайно опасную позицию. Майор Сарафутдинов тоже чего-то стоил по части боевой выучки и считал себя сильным, отлично подготовленным бойцом. Но его уже похоронили, согласно мусульманской традиции, в день смерти.

— На следующий день, товарищ полковник, — поправила Свекольникова капитан Саня. — Его тело из морга судебно-медицинской экспертизы только на следующий день передали родственникам.

— Да. Я летел сюда, чтобы с ним побеседовать, но опоздал. — Свекольников, как мне показалось, с большим удовольствием сменил тему разговора. Полковнику было слегка стыдно уступать в споре какому-то отставному капитану спецназа ГРУ. Но опыт хитрого «тихушника» позволил ему удачно выкрутиться, поддержав капитана Радимову и оставив окончание нашего разговора висеть в воздухе. Так вроде бы и самолюбие полковника было не задето.

Я его даже пожалел.

— Если бы вы оплачивали мою работу, разговор был бы иным.

— Как это сделать? — полковник оживился.

— Поговорите с нашим генеральным директором.

— Я знаком с ним, — сообщил подполковник Лихачев. — Новиков Петр Васильевич.

— Да… Переговорите с ним. Может, найдете общий язык.

Однако, когда Свекольников с Лихачевым уже выходили из кабинета, Лихачев, решив оставить последнее слово за собой, обернулся и спросил меня:

— Ответьте мне, капитан частного сыска: какому культу свойственны человеческие жертвоприношения. Причем публичные.

— Язычеству, — ответил я, не задумываясь.

— Так вот, имейте в виду, что к вам в гости пожалуют именно язычники, которые будут настойчиво уговаривать вас присоединиться к их «религии». Чтобы не стать очередной жертвой на их алтаре, я вам настоятельно рекомендую воспользоваться нашей помощью.

Я хотел придумать какую-нибудь красивую фразу-вопрос относительно небольшой, на мой взгляд, разницы между публичным жертвоприношением и тайным убийством пожилой женщины, но не успел — подполковник плотно прикрыл за собой дверь. В гулком коридоре отчетливо раздались шаги удалявшихся офицеров ФСБ. Свое достоинство они сохранили.

Капитан Саня тоже поспешила выйти, пообещав вернуться через пару минут, а я, воспользовавшись возможностью, тут же сел за оставшийся включенным компьютер…

* * *

Признаться, я не считаю себя большим мастером компьютерного дела, но знаю, что любой браузер имеет раздел «истории», в котором сохраняются последние адреса выхода в Интернет. На компьютере в кабинете капитана Сани стоял браузер «Opera», с которым я умел общаться. Я легко нашел нужный мне адрес, открыл сайт сервера ФСБ и ввел пароль, который запомнил. Полковник был прав. С его паролем можно было узнать много интересного.

Вернулась капитан Саня, заглянула в монитор и заговорщицки ухмыльнулась. Она положила передо мной несколько листков ксерокопии. Оказывается, незадолго до этого она выходила не к начальнику уголовного розыска подполковнику Котову, а для того, чтобы снять копии с материалов дела. Причем в двух экземплярах — для себя и для меня.

Я тут же нашел нужную страницу дела, хотя вполне мог обойтись и без этого — память меня пока не подводила, — на сайте ФСБ открыл страничку «Картотека» и ввел в строку поиска данные Гаджиева Ильдара Мухамедовича. И стал читать. Давеча, когда эти данные читал полковник Свекольников, мне показалось, что он что-то недоговаривает. Правда, ничего такого, что могло бы меня заинтересовать, я не нашел. Но обратил внимание, что Свекольников ни словом не обмолвился о судимости Гаджиева. Срок он отбывал в нашей области. Я сразу спросил об этом капитана Саню.

— Ну-ка, ну-ка, — сразу заинтересовалась она и склонилась над монитором, при этом ее волосы коснулись моей щеки. Мне это было очень приятно. Радимова ничего не заметила и продолжала аккуратно выписывать данные из досье Гаджиева.

— Место не уступите? — попросила она меня.

Я уступил.

Она сразу вышла на свой управленческий сайт, набрала личный пароль и сформировала запрос. В ответ компьютер выдал несколько документов. Капитан читала их последовательно и внимательно, явно что-то выискивая. Наконец она оторвалась от экрана и откинулась на спинку кресла.

— Вот оно… Это, кстати, объясняет, почему Гаджиев так свободно чувствует себя в нашем городе, несмотря на розыск. Возможно, объясняет…

— Что там? — спросил я уже из «своего» кресла, покидать которое мне не хотелось.

— Он отбывал срок в одной колонии и даже в одном отряде с хорошо вам знакомым Валерием Павловичем Расинским, бывшим заместителем председателя нашего областного законодательного собрания[5], который может прикрыть кого угодно, даже находящегося в розыске. Охранная фирма, в которой работает Гаджиев, принадлежит Расинскому. Это наводит нас на определенные выводы. Не без оснований я подозреваю, что Расинский все еще имеет некоторые претензии к капитану частного сыска. Он человек мстительный, а вы его с такого верха — да мордой в грязь. Могу предположить, что вчерашние гости пожаловали к вам как раз по указанию Валерия Павловича. А фраза про мусульман была придумана исключительно для отвода глаз. Может быть, чтобы соседи услышали. Рассчитывали убить и убежать. А заодно пустить следствие по ложному следу.

— Да. Эту фразу выкрикивали достаточно громко. Кажется, намеренно громко… Но я начинаю так думать уже под влиянием ваших слов.

— Только я не могу понять следователей. Свекольников даже Лихачева к монитору не подпустил. Хотя они в одной упряжке.