Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Подруги засиделись у гостеприимного Ильи Семеныча, пока перевязывали веревками свертки, потом ловили машину, потому что ехать на метро с такой тяжестью было невозможно: одна большая коробка с книгами и два свертка поменьше с бумагами и фотографиями.
Подъезжая к дому, Алка вспомнила, что опять забыла купить продукты.
– Ты езжай прямо к дому, подожди меня внизу, я сейчас, – она выскочила на перекрестке у магазина.
Надежда расплатилась с шофером, он выгрузил тюки и уехал. Она по очереди перетащила вещи к парадной, и тут бабушки, сидящие на лавочке, сообщили ей, что лифт не работает. Хорошо, что этаж не девятый, а третий.
Надежда взяла два тюка поменьше и потащила их по лестнице. На площадке третьего этажа у Алкиной квартиры она поставила вещи на пол, достала ключи, но вдруг откуда ни возьмись возникли двое мужчин, довольно молодых. Они встали у нее по бокам, один в очках спросил:
– Вы жена Петра Николаевича Тимофеева?
Надежда от неожиданности остолбенела, вытаращила глаза и издала горлом звук, который те двое приняли за утверждение.
– Мы бы хотели с вами побеседовать.
– А вы кто, вы из полиции? – спросила Надежда, обретя способность говорить.
– Да, в некотором роде, – пробормотал очкастый, а второй, смуглый брюнет помоложе, взял Надежду за локоть и сильно сжал.
– Давайте пройдем в квартиру и поговорим, не надо шуметь на лестнице.
– Почему это не надо? – Надежда заорала в полный голос. – Вы кто? Из полиции? Предъявите документы! – Последние слова она гаркнула так, что на всех этажах было слышно.
– Тихо, тихо, – прошипел брюнет, – не очень-то.
– Ах ты! – Надежда вырвалась, оттолкнула брюнета, но очкастый в это время завладел ключами и попытался открыть дверь.
У Алки было две двери, первая – железная. Пока очкастый возился с замком, Надежда боролась с брюнетом. Брюнет просто держал ее за руки, но было больно. Залепив каблуком брюнету по ноге так, что тот охнул, Надежда вырвалась, отпихнула очкастого, проскочила в квартиру и попыталась захлопнуть дверь. Это ей не удалось, очкастый дернул дверь, но Надежда вцепилась руками в косяк, а сама орала во все горло:
– Караул! Грабят!
Очкастый морщился и пытался заткнуть ей рот, тут подскочил брюнет и, пробормотав какое-то ругательство, так сильно рванул Надежду за руки, что она выпустила косяк, но тут же ухватилась за вешалку. Они с брюнетом загораживали собой проход, очкастый не у дел топтался у двери, и в это время Надежда увидела, как по лестничной площадке крадется Алка, держа наперевес тяжеленный тюк с книгами. Надеждины противники видеть Алку не могли, глаз на спине у них не было. Алка на цыпочках подбежала к двери в квартиру, подняла тюк повыше и с глубочайшим удовлетворением на лице опустила его на голову очкастого. Тот рухнул на пол молча, как мешок. Брюнет повернул голову на стук, и тут Надежда, вспомнив молодость, пнула его коленкой изо всех сил в самое чувствительное мужское место, да так удачно, что он забыл обо всем, скорчился и застонал. Надежда выпихнула его на площадку, а очкастого, наоборот, втащила, потому что он лежал на пороге и не давал закрыть дверь. Алка тем временем подхватила вещи и сумку с продуктами, они захлопнули дверь и увидели в «глазок», что брюнет удаляется нетвердыми шагами. Все происходящее заняло не более пяти минут.
Алка развила бешеную деятельность. Она схватила очкастого под мышки и проволокла в кухню, усадила в старое кресло, которое держали там специально для кошки Марфы – она точила об него когти. Алка достала из кладовки бельевую веревку, разрезала на куски и прикрутила руки и ноги очкастого к подлокотникам и ножкам кресла. Надежда удивилась.
– Алка, что ты собираешься делать?
– Сейчас узнаешь! – злорадно пообещала Алка.
Очкастый застонал, очки свалились на пол. Алка набрала воды в миску и плеснула очкастому в лицо. Тот очухался и открыл глаза. Посмотрел недоуменно, подергал руками и ногами, потом уставился на Алку с Надеждой.
– Черт, где это я?
– Это я тебя спрошу, зачем ты сюда приперся и вообще, кто ты такой?
Очкастый без очков посмотрел на свои привязанные руки и ноги и, видимо, рассердился:
– Ну-ка, тетки, быстренько меня развяжите, а то неприятностей у вас будет выше крыши.
– Сейчас, разбежалась, – Алка начала разговаривать в манере своих не самых лучших учеников, – ты учти, условия тут ставлю я, и вопросы тоже буду задавать я.
– Руки вверх! – заорал попугай, который наблюдал за всем происходящим с живейшим интересом.
Надежда совершенно обалдела от всех этих событий и молча следила за Алкой. Привязанный мужик покрутил головой, поморщился.
– Очки отдайте, не вижу ни черта.
– Ты говори, кто такой, зачем вы пришли и где муж мой, Тимофеев Петр Николаевич?
– Пока очки не отдадите, ничего не скажу.
– Да? А это ты видел?
Алка подошла к валявшимся на полу очкам и растоптала их ногами в порошок.
– Дура! – заорал привязанный. – У меня же стекла специальные и оправа дорогая.
– А за дуру отдельный будет разговор! На вопросы мои будешь отвечать?
– Пошла ты!
– Ах так! – Алка задумалась на минуту. – Паяльник где-то у Пашки был, но сейчас не найти, придется утюгом.
Она вышла из кухни, Надежда выскочила за ней.
– Алка, ты что это задумала? Зачем тебе утюг?
– Буду вместо паяльника использовать, – спокойно ответила Алка.
– Алка, ты что, с ума сошла? Ты его пытать собираешься? Это же человек живой!
Алка разъяренно посмотрела на нее:
– Слушай, мне это все уже надоело. Сама говорила, надо выяснить, где мой Тимофеев, вот сейчас и выясним.
– А может, этот мужик вообще тут ни при чем?
– Ага, а ко мне в квартиру они ломились для того, чтобы спросить, как пройти в библио– теку? В общем, так! Терпение у меня лопнуло, приступаю к активным действиям, – Алка полезла в шкаф за утюгом.
Надежда вернулась на кухню и вполголоса обратилась к их пленнику:
– Вы меня, молодой человек, извините, мое дело сторона, но я вам сопротивляться не советую, скажите, что знаете. Она сказала, что у нее терпение лопнуло, а когда у Аллы Владимировны терпение лопается, ее даже директор школы боится и сам Сине– тутов.
– А кто такой Синетутов?
– Самый главный хулиган, гроза всего района, в девятом классе у них в школе учится.
Вошла Алка с утюгом, воткнула вилку в розетку, посмотрела подозрительно:
– О чем это вы тут шепчетесь?
– Помните, я вас предупредила. – Надежда отошла от кресла.
– Итак, – Алка приступила к допросу, – что вы можете сказать об исчезновении моего мужа Петра Тимофеева?