– Ну и уходи! – произнес я в пустоту.

Мой пьяный мозг еще не осознал последствий. Хотя, с другой стороны, я подобную развязку программировал. Оно и к лучшему! Я поймал шатающегося Бойко за рукав:

– Серега, у тебя есть куда поехать?

– Есть! А тебе зачем?

– Как зачем? Я хочу с Катей поехать куда-нибудь. Не люблю гостиницы, вот и спрашиваю про твои возможности, – я посмотрел мимо Сергея, и увидел Катю… Мою желанную, уже любимую Катю.

– Так и… поезжай к этой… Екатерине, – имя девушки далось Сергею с трудом, он продолжал говорить, а я весь напрягся, чтобы понять смысл произносимых товарищем фраз, – у нее… можно… своя большая… – На этих словах Бойко закончил свою речь, икнул, развернулся и почти бегом направился в туалет.

Я понял, что можно будет поехать к Кате, но что у нее «своя большая», так и осталось для меня секретом. Ладно, пойду, попытаюсь понять, какие планы на вечер у моей спутницы.

– Ну, наконец-то ты вернулся, Слава! – радостно воскликнула Даша.

– А что, вы меня сильно ждали?

– Очень сильно! Вот Катя, например, даже чуть плакать не начала. Правда, Катюха?

– Правда! Не плакать, конечно, но расстроилась, что такой кавалер вдруг раз – и пропал. Ну, думаю, только мне мужчинка понравился, а он растворился в бесконечности.

Я с удивлением на нее посмотрел. Последнюю фразу она произнесла абсолютно серьезно, а следовательно, считала, что это очень гламурно – заподозрить человека в чем-то таком потустороннем. Хотя, скорее, сказанное было домашней заготовкой и в глубину смысла Катя не погружалась.

– Не переживай, Катя, я в туалет ходил! А чтобы случайно не потеряться, давай куда-нибудь вместе уедем. Прямо сейчас!

– Давай!

– Какие у тебя будут предложения? Может, поехать в караоке! – произнес я и с ужасом подумал: «А вдруг согласится?» Ехать в караоке не хотелось – сказывалась усталость последних дней и к тому же я абсолютно не умел петь, а падать в грязь лицом при первой встрече с девушкой очень не хотелось.

– К черту эти караоке. Поедем лучше домой. Ко мне!

На всякий случай я спросил:

– А это удобно?

– Конечно, я же тебя хочу!

Ответ был убедительным, я решил его поддержать:

– Я тоже!

Мы поднялись из-за стола, и в этот момент в моем поле зрения оказался Бойко. Зеленого цвета, с мокрыми волосами, зачесанными назад, и поразительно трезвыми глазами. Шел он абсолютно ровной походкой, как будто и не было литров выпитого спиртного. Нет, определенно чекист. Слишком уж он профессионально протрезвел!

– Заканчиваем, можем ехать.

– Хорошо, давай только расплатимся – и вперед! Официант, счет! – Мне уже не терпелось оказаться наедине с Екатериной.

Подошедший официант сообщил, что счет уже оплатили.

– Кто? – удивился я.

– Я! – спокойно ответил Бойко.

– Сколько я тебе должен?

– Нисколько, я же тебя пригласил. В следующий раз пригласишь ты.

Я был поражен. Не привык я к такому обхождению. По понятным причинам не желая быть никому обязанным, предпочитаю расплачиваться самостоятельно. Что-то здесь не так. Но анализировать не было ни сил, ни времени. Катя, уже одетая в элегантную соболью шубку, нетерпеливо переминалась с ноги на ногу.

– Спасибо, друг, за все!

Мы обнялись, и я помчался на облака.

Водитель вместе с Катей посадил меня в машину. Он знал, что в подобном состоянии следует ехать плавно, без рывков и ускорений. Но все равно, пока мы ехали, я почувствовал знакомое и часто сопровождающее меня в сильном алкогольном опьянении «вертолетное состояние». Пол салона автомобиля с большой скоростью взмывал в небо и, улетая, уносил меня с собой. Этот маневр еще можно было пережить, но в то же самое время подобный маневр, только сверху вниз, совершал потолок автомобиля.

Опыт подсказывал, что ни в коем случае нельзя закрывать глаза. Но что делать, если они сами закрывались? Зачем я так сильно напился? Каждый раз, испытывая подобные мучения, я повторяю эту сакраментальную, но в то же время риторическую фразу. К алкоголю я отношусь почти безразлично, мне, по большому счету, все равно, что пить. Но сесть вечером и, налив себе стакан виски или бокал коньяка, медитировать, расслабляться, слушать музыку или заниматься самоанализом я не умел. Подобные одиночные возлияния не доставляли мне удовольствия, потому что для меня главным в процессе выпивки была хорошая компания плюс достойная компании закуска. Сегодня компания была неплохая, но до самой высокой оценки она не дотягивала, и нынешнему «вертолетному состоянию» я мог присвоить только низшую, третью степень. Это означало, что при отсутствии качки и дополнительного алкоголя я мог минут через сорок спокойно уснуть богатырским сном, практически без последствий. Разве только страшная головная боль будет мучить меня утром. Но это ерунда по сравнению с тем, что переживает организм при более высоких степенях опьянения.

– Сколько нам ехать? – спросил я, еле ворочая языком, у водителя.

Тот промолчал потому, что не понял, куда ему надо везти меня с новой спутницей.

– Еще минут десять. Большой дом на развилке между Можайским и Рублевским шоссе. Знаете, как к нему подъехать? – спросила Катя.

Водитель одобрительно кивнул и, наблюдая в зеркало заднего вида мои полные мольбы глаза, плавно придавил педаль газа.

В квартиру Кати я попал на автомате. Мозг весьма избирательно запечатлел происходящие события. Как вышел из машины – помнил, как, войдя в квартиру, стал сразу раздеваться, чем вызвал задорный смех спутницы, – тоже. А вот как мы шли по коридору, поднимались на лифте, открывали дверь, а потом, после раздевания, принимал душ – из памяти выпало напрочь. Как будто какое-то счастливое провидение меня подняло и забросило в объятия к столь желанной женщине. Хотя справедливости ради следует отметить, что прежде, чем мы оказались в объятиях друг друга, я чуть не потерял дар речи, когда ко мне голому, распластавшемуся в кресле из ванной вышла Катя. Она была прекрасна. Длинные ноги, тонкая талия, легкий загар – все вместе создавало образ, который каждый мужчина рисует в своих мечтах. Я прикрыл один глаз. Катя, наверное, подумала, что я зажмурился от удовольствия. На самом деле у меня по-прежнему был вертолет, в глазах двоилось, но при этом очень хотелось разглядеть девушку.

Катя наклонилась ко мне, нежно дотронулась губами до мочки уха, потом ниже, укусила сосок, и я почувствовал – моя готовность превзошла ожидания, да не только мои, но и моей спутницы.

– Вау! – игриво воскликнула Катя.

А дальше я опять ничего не помнил, кроме чувства бесконечного полета. В верхней его точке я услышал громкий крик, вслед за которым началось свободное падение. Потом я уснул. Во сне мне продолжал сниться полет, я опять поднимался вверх и вновь, как и в прошлый раз, расставив руки, по спирали несся вниз в фантастической ярко раскрашенной трубе.