Мистер Босворт открыл было рот, но Эбби, предостерегающе подняв палец, не позволила ему вставить ни слова.

– Я говорю вам это, поскольку понимаю, что вы недостаточно долго прожили здесь, чтобы знать об этом. Я хочу, чтобы вы осознали: ни я, ни моя тетушка не потерпим клеветы в адрес лорда Деа. Я понятно изъясняюсь?

Признавая свое поражение, Босворт уверил ее, что он все понял, и, заметив напоследок, что ее отношение к лорду Деа делает ей честь, ушел.

Эбби смотрела ему вслед, стоя на пороге.

Эдриан вышел из темного прохода, ведущего в столовую. Эбби оглянулась на него, а затем вновь окинула взглядом заснеженный ландшафт. Все было покрыто снегом, и это толстое покрывало заглушало звуки. Болота и деревня выглядели довольно мирно.

Остановившись за Эбби, Эдриан выглянул наружу поверх ее головы. Через мгновение он поднял руку и положил ее женщине на плечо.

– Ты понимаешь, – шепнул он, – что сегодня последний спокойный день?

Эбби напряглась от его прикосновения, но он сжимал ее плечо так нежно, что она расслабилась.

– Еще слишком холодно – завтра дороги все еще будут непроходимыми.

– Возможно. – Эдриан взглянул на нее сбоку и наклонился ближе – она кожей почувствовала его дыхание. – Но завтра нас ждет целая вереница гостей. Хочешь пари?

Эбби обернулась и на мгновение встретилась с ним взглядом.

– Никогда я не была настолько глупой, чтобы заключать с тобой пари. – Она отошла от двери и повернулась, освобождаясь от его руки. – Как много ты слышал?

– Все.

Женщина мысленно выругалась.

– И, Эбби…

– Что?

У входа в гостиную она обернулась. Эдриан шел за ней по пятам, и, когда она остановилась, они вдруг оказались очень близко друг к другу. Так близко, что у нее перехватило дыхание.

Она могла видеть лишь его глаза, смотревшие на нее.

– Ты солгала.

Эбби услышала удар собственного сердца. За ним второй. Затем палец Эдриана коснулся ее щеки, скользнул вниз, к уголку губ и по нижней губе – и лишь тогда заклятье, заставившее ее замереть, утратило свою силу. Женщина моргнула.

Эдриан одарил ее своей ленивой улыбкой и прошел мимо нее в комнату.

ЧТО… и КОГДА… она солгала?

Этот вопрос не давал Эбби покоя. Весь остаток дня и следующую ночь она снова и снова прокручивала в голове ответ, который дала Босворту. Настало утро, а она все еще не имела представления о том, что же она сделала не так, но, учитывая то, что именно она сказала священнику, спросить об этом у Эдриана женщина не отважилась.

Она сказала, что знает лорда Деа лучше, чем кто бы то ни было в Видеркомбе, – и Эдриан, безусловно, понял, какой смысл она вкладывала в эти слова. Возможно, у него была здесь с кем-то любовная связь, хоть Эбби и не могла предположить, с кем именно. Но даже если это и так, он не стал бы намекать на это и тем более рассказывать ей. Эдриан не распространялся о своих любовных победах – она прекрасно это знала.

Значит, речь не об этом. Тогда о чем же?

Еще Эбби сказала, что лорд Деа не представляет для нее опасности и не имеет намерений относительно нее.

Каждый раз, когда ей в голову приходило, что одно из этих утверждений может быть ложным, ее разум отказывался ей служить, протестуя против попытки обдумать эту мысль.

Эдриану удалось сбить ее с толку, и даже миссис Толливер, появившаяся в сопровождении трех вечно хихикающих дочерей, не могла с ним соперничать. Присутствуя в гостиной, Эбби не вмешивалась в разговор, предоставив своему мучителю самостоятельно выкручиваться из ситуации.

Так ему и надо.

Несмотря на бесстрастное выражение лица и непринужденную обстановку, Эдриан прекрасно понимал, в каком состоянии сейчас находится Эбби. И вел себя прилично, вопреки своему непокорному нраву.

Эдриан не имел намерения смутить Эбби – он вообще не хотел говорить на эту тему, по крайней мере, пока живет в ее доме. Но с Эбби так получалось довольно часто – она единственная из всех знакомых ему женщин могла заставить его делать то, что ему не хотелось.

– Полагаю, милорд, что от этой ужасной погоды вы спасетесь в Лондоне? – Старшая мисс Толливер пододвинулась ближе к Эдриану, надеясь впечатлить его своим щедрым обаянием.

Эдриан напомнил себе о том, что, постоянно переводя взгляд на куда более привлекательную фигуру Эбби, он своей цели не добьется.

– Нет, – ответил он, оставив свои слова без пояснений.

Толливеры вскоре ушли, и им на смену прибыли мистер и миссис Хескель с сыном и дочерью. Их, в свою очередь, сменил сэр Уинстон Смайт, прибывший из отдаленного поместья, чтобы навестить Эбби и Эсме. Этот джентльмен уже давно знал Эдриана и вел себя с ним очень доброжелательно, все время хитро поглядывая то на Эбби, то на ее нежданного гостя.

– А я ведь тебя предупреждал, – шепнул Эдриан, следуя за Эбби на ленч, когда сэр Уинстон ушел.

Эбби бросила на него выразительный взгляд, но не снизошла до ответа.

Они едва успели поесть, как снова зазвенел дверной колокольчик.

– Передать не могу, как высоко мы все ценим мисс Вулли. – Миссис Помфет, вдова преподобного Помфета, пыталась загипнотизировать Эдриана, окидывая его взглядом василиска. – Даже представить себе не могу, как бы мы все жили без ее мудрых советов. Конечно, если бы у нее случилась какая-то беда, мы бы невероятно переживали.

– Неужели? – спросил Эдриан со скучающим видом и мило улыбнулся, несмотря на то что его терпение подходило к концу.

Слова миссис Помфет были уже шестым плохо завуалированным предупреждением держаться подальше от Эбби, причем три из них он получил в течение последнего часа, что даже для него было рекордом. В душе Эдриана зрело желание объяснить, что прямо сейчас в опасности находится вовсе не Эбби, но ради ее спокойствия он лишь вежливо кивнул.

В гостиной было полно народу, а часы показывали всего полдень, и Эдриан не мог сказать, хватит ли у него терпения до вечера. Он позволил миссис Вулклифф, которая недавно перебралась в округу, затеять с ним долгий и скучный разговор. Эдриан поглядывал на Эбби, вполуха слушая разглагольствования гостьи. Нескладный сын миссис Вулклифф пытался произвести впечатление на Эбби, но, как показалось Эдриану, лишь нагонял на нее тоску. Видимо, Вулклифф понял это, потому что схватил Эбби за руку. Та попыталась вырваться.

Эдриан замер. Он уже собирался было, извинившись перед миссис Вулклифф, метнуться в другой конец комнаты и выбросить ее сына прочь, когда мистер Килби, новый сквайр, подошел к юноше и что-то сурово сказал ему.

Одного взгляда на лицо Эбби было достаточно, чтобы понять: мистер Килби не произвел на нее должного впечатления. Эдриан успокоился, вновь попытавшись сосредоточиться на нудной болтовне миссис Вулклифф. В конце концов, если ухажеры Эбби так хотят нагонять на нее скуку, то кто он такой, чтобы им мешать?