Когда Катя вошла в гостиную, то ахнула. Комната была абсолютно пустая, без мебели и ковров. Посередине стоял небольшой допотопный столик, а возле него три подлатанных стула. В углу расположился широкий старый раскладной диван, и больше в комнате не было ничего. На окнах даже занавесок не было.

Катя окинула гостиную скептическим взглядом и свистнула:

— Вы что, не могли получше квартиру снять, чем у бомжа за бутылку дешевой водки?

— Это моя квартира, — обиженно произнес Коновалов и отвернулся. Катя сочувственно взглянула на него и замолчала.

— Чем тебе наша хата не нравится? — завелся Витек. — Нормальная комната, нормальная уборная, и кухня нормальная — жить можно.

— Я на кухне еще не была, но догадываюсь, что она не лучше уборной, — парировала Катя и встала к голой обшарпанной стене. — У меня дома в комнате такого размера собачка живет и то жалуется, что места мало. Хотя у нее на стенах ковры, а на полу медвежьи меха.

Алексей после этих слов обиделся окончательно, а Демин решил проучить заносчивую девчонку и пошел в атаку:

— Мы деньги не воруем, как твой папаша, а зарабатываем честным трудом. А честным людям много не платят, так как страна у нас бедная, можно сказать, нищая страна, и все разговоры про ее богатства — чушь. Нету тут никаких богатств, а те, что были, за кордон вывезли. — Витек замолк, надулся и сел за стол.

— Ты тоже садись, — произнес Коновалов и указал девочке на стул.

Кате, как гостье, дали самый прочный стул. Она села и с содроганием взглянула на угощение. На старом столе лежала протертая в нескольких местах скатерть, а на ней были разложены всякие вкусности. В некогда разбитой, но склеенной эпоксидной смолой тарелке красовались яблоки, апельсины, мандарины и груши. Они были свежие, только с рынка, издавали приятный, чарующий аромат и удивляли взор своей формой и цветом. Катя даже не поверила, что они настоящие — ковырнула один ногтем, и из образовавшейся ямки брызнул сок. Во втором, большом, не менее старом блюде находились пирожные и абрикотиновый торт. Именно этот торт был самым любимым Катиным лакомством. Она его просто обожала, но вида не подала и продолжила разговор в капризном тоне:

— Что это за дерьмо вы наложили? Я такое не ем.

— Как не ешь, — встрепенулся Витек, — это фрукты с рынка, мы их у черных втридорога купили и все для тебя. Я даже своей дочке ни одного персика не взял. — Он с досадой махнул рукой и обиделся еще больше.

— Ты их можешь не есть, — спокойно произнес Коновалов, — но тогда останешься голодной, так как жратвы больше нет.

— А вы что будете кушать? — спросила Катя.

— Хлеб и чай с сахаром. — Алексей отломил половину от свежей белой буханки и откусил кусок.

— Если не будешь есть, то я их Светлане отнесу, она съест с огромным удовольствием да еще спасибо скажет.

Катя подумала немного, почесала затылок и согласилась. После гулянья она сильно хотела кушать, и при виде яств у нее в желудке заурчало. Первым делом она взяла кусочек торта и запихнула в рот.

— Вот так, кушай, девочка, — кивнул Леха и улыбнулся.

— А чем вы меня завтра будете кормить? — спросила Репутатская. — Тоже фруктами? Я привыкла есть икру черную и красную, осетрину горячего и холодного копчения, семгу, мясо крабов и креветок, балык, сырокопченую колбасу, суджук, бастурму, ветчину, телячью вырезку, куриные грудки, грибы, клубнику и землянику со сливками. — Репутатская, естественно, напридумывала про угощения, так как отец кормил ее исключительно кашами, курятиной, спагетти, картофелем и китайскими супами из пакетиков, а о деликатесах и речи не шло. Он их сам ел.

— А запивать это все французским шампанским не любишь? — с ехидной миной добавил Коновалов. — И при этом курить дорогие сигары. — При перечислении всех этих продуктов Леха вдруг вспомнил, что когда-то все это ел в неограниченном количестве. Он служил в разведке, и на тренировочных сборах их кормили именно так. У него засосало под ложечкой, и стало мучительно больно за безвозвратно ушедшие годы.

— Нет, ничего этого завтра не будет, так как тебя здесь не будет. Во всяком случае, мы так планируем, — прожевав, ответил Витек. — Мы сегодня получим выкуп и отправим тебя домой к папе.

— А если он вам денег не даст? Может, их у него просто нет, — ухмыльнулась Катя.

— Как нет? Он миллионер, в казино по сто тысяч проигрывает, а на свою родную дочь у него сорока тысяч не найдется? — Витек занервничал.

— Он мне не родной отец, потому что он меня не любит и я на него не похожа. — Катя обиженно надула губки.

— Ты еще маленькая, а когда вырастешь, то станешь похожа или на него, или на маму, — предположил Витя.

— Или на саму себя, — добавил Алексей.

— На папу я не буду похожа, это точно, а маму я давно не видела и поэтому не помню, как она выглядит.

— А где ж она? — хором спросили друзья.

— Она в психиатрической больнице, ее туда папа отправил, так как она сумасшедшая. Но это он так говорит, а я думаю, что он ее тоже не любит и поэтому запрятал в дом дураков. А я-то знаю, что она нормальная. К папе много тетек ходит, и одна из них, та, что бывает чаще всех, мне по секрету сказала, что у папы есть какая-то страшная тайна и связана она с его миллионами, с моей мамой и со мной.

— А она откуда про тайну знает? — удивился Витек.

— Отец спьяну болтнул лишнего, а Люда услышала и передала мне.

— Чего это она тебе передала? — начал допытываться Витек.

— Людмила хорошая, но несчастная, она папу любит, а он ее нет. Он, кроме себя и денег, никого не любит. Люда хочет, чтобы отец ее взял в жены, а он не берет, вот она и страдает, ко мне льнет, под меня клинья подбивает, думает, что я каким-то образом смогу на отца повлиять. Но я не могу, так как он меня тоже не любит, я тоже несчастная. У меня мама есть, но он ее тоже не любит. — Катя глубоко и горестно вздохнула и откусила от торта еще кусочек.

— Нам позарез нужно получить деньги с твоего отца. — Витек протер свою лысую голову платком. — Позарез, и сегодня.

— Ишь чего захотели, — усмехнулась Катя, — сегодня им деньги подавай. Если бы вы были настоящие бандиты, то он, может быть, вам деньги и отстегнул, а вы горе-террористы, у вас даже пистолетов нет, а про автоматы, рации и иномарки я и не говорю.

— Да она нас в грош не ставит, — обратился к Коновалову раздосадованный Витя. — Я вот сейчас отрежу тебе ухо и пошлю твоему папаше в конверте, вот тогда посмотрим, пришлет он деньги или нет.

Демин был добрым парнем, и не смог бы обидеть не только девочку, но и собаку или кошку. Но для того, чтобы Катя относилась к нему серьезно, с уважением, как к захватчику, он вынул из-под стола большой мясницкий нож и показал его ей.

— Вот отрежу ухо…

— Ха-ха-ха, — рассмеялась девочка. — Вы мне не сможете даже укол сделать. А чтобы ухо отрезать? — И она опять весело рассмеялась.