— На отца голос не повышай, не дорос еще, щенок, — грозно ответил нежданный посетитель, взглядом пытаясь выманить крошку из-под укрытия, — что за дивный цветок прячется у тебя за спиной?

— Не твое дело, — заслонил бы ее еще больше, если бы это было возможно, — Наира, иди к себе.

— Наиииира, — перекатывал имя на языке, смакуя и пробуя на слух, даже цокнул, взглядом прошелся по ее обнаженным ногам, зрачки вытянулись, сделав его похожим на змею, ей даже показалось, что вот-вот в воздухе клацнет и зашипит раздвоенный язык.

— Я, пожалуй, пойду, — хотелось скорее оказаться в своей комнате и не светить полуобнаженным телом. Кутаясь в полы своего шелкового халата, нервозно мяла мягкую ткань, скрещивая и укрывая живот руками, одна нога стояла чуть впереди другой, вся ее поза кричала о нежелании находиться здесь и сейчас на обозрении похотливого и алчного взгляда чужака.

Альтаир обернулся, проследив за взглядом отца, слегка зарычал и сузил глаза. Снял с плеч свой темно-синий махровый халат и накинул на нее, туго обвязав пояс вокруг талии. На ней он смотрелся объемно, укрывая по самую макушку и пальчики ног, не оставляя ни сантиметра обнаженной кожи, удовлетворив тем самым проснувшиеся собственнические инстинкты зверя. Досадливо поморщившись, развернул девушку и легонько шлепнул по попе, направляя в сторону комнаты. Наира только и ждала этого, послушно засеменила по коридору как сомнамбула, до сих пор опьяненная ситуацией, невесомо коснулась подушечками пальцев опухших губ и поспешила в свое укрытие.

— Хороша, — причмокнул отец.

— Ты, кажется, хотел поговорить, — спустился по ступенькам, сложил руки на груди и грозно нахмурился, но то, что безотказно действовало на подчиненных, на отце никак не сказалось, тот и ухом не повел на столь неприкрытое проявление угрозы, — и предвещая твой вопрос, сразу нет, девчонку не трогать.

— О как, — прикидываясь дурачком, что ему совершенно не шло, мужчина внутри напряженно размышлял, насколько серьезно у его сына с этой крошкой, и как сильно это будет мешать его долгоиграющим планам, — да я не претендую, хотя ты это зря, крошек у тебя будет еще много, а отец один.

— Ближе к делу, — сквозь зубы прорычал Альтаир, еле сдерживающий себя от желания вцепиться тому в глотку, — ночь на дворе.

Иногда Надир сожалел, какие у них с сыном сложились отношения. Может, если бы не история с Неллой, его женой и матерью единственного отпрыска, сын не испытывал бы к нему такой всепоглащающей ненависти. Не стоило развлекаться с той знойной красоткой, но кто ж знал, что благоверная в это время отбросит копыта. Пути Господни, как говорится, не исповедимы. Ну да чего уж там, дело прошлое, все уже быльем поросло, а сын все никак не отпустит обиду.

— Я о насущном поговорить хотел, крошки крошками, конечно, но тебе пора задуматься о женитьбе, — с места в карьер, долго не мусоля, сразу перешел к делу, чувствуя напряженность в воздухе, чуть что, и все к чертям взорвется, — я в твоем возрасте уже как пять лет имел наследника, тебе по статусу положено, ты же понимаешь.

— Всему свое время, — возвратил себе хладнокровие, — спешки не требует.

— Как раз наоборот, — мрачно ответил Надир, — тендер на разработку месторождений золота, что ты выиграл, курируется Сахаловым, тот еще семьянин, радеет за чистоту крови и сплоченность кланов, успех дела зависит от него, а он страсть как не любит холостяков.

— Я слышал, — брови Альтаира напряглись, о Сахалове он действительно слышал, много чего узнал, и ему ой как не нравилась вся эта ситуация с его заскоками, он уже прорабатывал все возможные варианты и так, и эдак, но иного выхода, кроме фиктивного брака, пока не видел, — это мои проблемы, сам разберусь.

— До меня дошли слухи, что ты встречался с Кариной, дочерью Сташевского, — начал издалека, стараясь незаметно наблюдать за реакцией, — клан койотов имеет вес в Совете, богат, принесет нам хорошие связи.

Понимая, к чему ведет отец, Альфа иронично слушал, как тот склоняет его к единственному, правильному, по его мнению, выбору. Да только он совсем забыл, что рано повзрослевший сын давно не прислушивается к его словам.

— Очень уж зубаст, ты забыл добавить, таким волю дай, они весь клан под себя подомнут, — резонно отметил, не теща себя иллюзиями насчет Александра Сташевского и его семьи, хотя Карина была чудо как хороша, — война на два фронта мне ни к чему, но я тебя услышал.

И развернулся, давая понять, что разговор на этом окончен.

— Не думаешь же ты и в самом деле жениться на этой крошке? Без роду-племени? О чем ты думаешь? — донеслось вслед.

— А вот это уже не твое дело, а ты, — глядя с верхней ступеньки отцу прямо в глаза, осадил и поставил того на место, — продолжай заниматься своими Катями, Ленами или кто там у тебя еще. И не вздумай за моей спиной договариваться о чем-либо с Кариной, чую ее запах на тебе.

Демонстративно поводил носом, раздувая ноздри, как собака-ищейка.

— И чтобы приглашал ее в первый и последний раз, охране указания дам, а сегодня сделаю вид, что не заметил.

Ночь для Наиры прошла беспокойно, то ли от переживаний, то ли от наличия поблизости нового персонажа, причем очень непредсказуемого, а оттого более опасного.

На утро проснулась от гула пылесоса. Голова от шума гудела, виски стреляло болью, а неугомонная бандура визжала, гундела, но продолжала свое страшное святотатство. Вера Николаевна с видом великомученицы держала ручку и водила шлангом пылесоса по ковру. На часах было семь утра. Застонав, кинула подушку сверху на лицо, крепко прижав двумя руками, стараясь заглушить ненавистные звуки. Безуспешно.

— Вера Николаевна, — пыталась перекричать шум, — Вера Николаевна.

Шум затих, та вопросительно посмотрела на сидящую в кровати девушку.

— Вы смотрели на время? Что за необходимость уборки в такое раннее время?

— Кому раннее, кому день в самом разгаре, — съязвила домработница, даже не скрывая презрения.

— Выйдите из моей комнаты, — терпеть даже завуалированные признаки хамства не собиралась.

— Вашего здесь ничего нет, миссссс, — как змея прошипела, с оттягом выговаривая букву «с».

Наира разозлилась столь бесцеремонному обращению, впервые женщина заговорила с ней и сразу в таком пренебрежительном тоне. Не желая терпеть ее, резко вскочила и с шумом открыла дверь, едва не вырвав ее с корнем из петель.

— Вон! — так грубо это прозвучало, что сама не узнала свой голос, даже не ожидала, что может быть такой.

— Пфф, — вроде взрослая на вид женщина, а ведет себя как подросток, яро ненавидящий свою соперницу, в данном случае непонятно с чего, не могла понять девушка.

— Что здесь происходит? — за дверью неожиданно каким-то непостижимым образом возникла фигура Альтаира, вид у него был всколоченный, словно он только подорвался с постели, волосы торчали в разные стороны, под глазами залегли тени усталости, — что за шум, лейя Вера? Я же говорил, с утра должна быть тишина.