Вдруг замечаю ее скошенный взгляд на мое запястье и тут же меняю правую руку на левую и прикрываю манжетой блузки неровный уродливый шрам, оставшийся после пореза лезвием.

— Все верно, Дарья, вы все правильно понимаете, — подтверждает мои слова врач.

— Тогда вижу ваше нежелание исполнять свои прямые обязанности, — сцепляю руки в замок и, выпрямившись в струнку, сижу на краешке стула и смотрю не отводя взгляда от мутно-синих глаз женщины.

— Я и не отказываюсь, — она устало опускает плечи.

Соглашусь: со мной после выписки из больницы действительно стало тяжело найти общий язык, но лишь потому, что все меня пытаются переубедить в намеченной мной цели. Пока лежала на больничной кровати, просчитывала каждый шаг, который сделаю, когда выйду на свободу. Нет, меня никто не держал насильно в клетке с железной решеткой на окнах, я лежала сама, потому что осознавала, что мне это действительно нужно, что не смогу без врачебной помощи находиться в том мире, где нет больше Валеры. А еще, когда очнулась в больнице и увидела поседевшего отца, чуть сердце не остановилось от боли. В тот миг казалось, что ничего не может быть больнее потери мужа и сына, но я была неправа — может быть больнее, и было. Просила прощение у родителей как одержимая и заливалась слезами от того, что могла причинить самым близким людям вселенскую боль.

— Тогда давайте не будем препираться — на это уходит слишком много сил, а они у меня сейчас не лишние. На носу международная выставка фотографий, и я хочу в ней принять участие, — примирительно улыбаюсь ей.

— Конечно же, я слышала о выставке. Припоминаю, что вы, Дарья, фотограф, — она полистала документы и, цокнув языком, наконец-то посмотрела на меня. — Если вы уверены, что хотите повторное ЭКО — так тому и быть.

Алевтина Марковна встает и подходит к выдвижным ящикам железного сейфа, а я, пока она меня не видит, тихо хлопаю в ладоши и широко улыбаюсь. Женщина достает папку синего цвета и возвращается обратно. Поток холодного воздуха, что дует из кондиционера, подхватывает аромат ее духов и разносит по помещению, наполняя его приторно сладким ароматом жасмина.

Гинеголог-репродуктолог Алевтина Марковна Белозуб одна из самых востребованных врачей в Питере. К ней месяцами стоят в очереди бездетные пары, потому что после ее волшебного колдовства ни одна девушка или женщина не уходила от Белозуб не забеременев. Вот и мы когда с Валерой пришли к ней впервые, сразу же прониклись к Алевтине Марковне доверием. В тот момент мы были просто опустошены его диагнозом «бесплодие», и если бы не Белозуб, то решали бы вопрос об усыновлении малыша.

— Тьфу, — посмотрев анализы, засмеялась тогда женщина, — что это за ересь? Кто вам понаписал все это? Не верю! — она взяла чистый лист и быстро начала что-то строчить, мы толком тогда с Валеркой ничего и не поняли. — Предупреждаю сразу, — сказала она не глядя на нас, — анализы и процедуры будут стоить дорого, но у вас есть возможность сэкономить на самом ЭКО — нужно будет собрать необходимые документы и подать их в ту государственную поликлинику, к которой вы прикреплены на получении квоты.

— Нет уж спасибо, мы как-нибудь обойдемся, правда, малыш? — Валера сжимает мою ладонь, и я улыбаюсь.

После того судьбоносного посещения Белозуб и после небольшого обследования и проведения самого ЭКО, через месяц мы с Валерой не знали пределов радости. У нас все получилось. На тесте, который я сделала по настоянию мужа в первый же день задержки, было две полоски.

— Дарья, тогда выбор даты подсадки эмбриона за вами, — врач поворачивает ко мне календарь с отмеченными датами "можно" и я выбираю ближайшую.

— Двадцать пятое июля, — она еще раз сверяет числа, и довольная улыбка растягивает ее губы, — тогда до встречи через три недели. — Она провожает меня до двери, и уже когда мы стоим на пороге, чуть приобнимает меня за плечи. — И еще раз примите мои соболезнования.

Я благодарю женщину и выхожу в широкий коридор сегодня как ни странно пустой. Когда мы с Валерой были здесь последний раз, тут яблоку негде было упасть, а сегодня оглушающая тишина — необычное явление для такого места. Поэтому цокот моих каблуков эхом разносится по коридору. Мне становится не по себе, по спине пробегают мурашки, я ускоряю шаг и лишь когда добираюсь до лифта, облегченно вздыхаю.

Поднимаю глаза на электронный циферблат и слежу за цифрами: 15, 14, 13, 12… Двери открываются на 11 этаже, и я захожу внутрь. Слышу посторонние голоса, доносящиеся до меня из глубины коридора, но они не успевают дойти — двери лифта закрываются.

* * *

Я внимательно рассматривал молодую женщину, сидящую напротив меня. Коротко стриженные русые волосы, чуть полноватое лицо, тонкие губы и небольшой нос — ее внешность не отпугивала, но и не притягивали. Абсолютно обычная среднестатистическая женщина тридцати трех лет.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— …Ольга Ивановна у нас на хорошем счету, — продолжал расхваливать женщину Вербицкий, — мама троих детей, добрая, отзывчивая, чистоплотная и, самое важное, покладистая и не скандальная особа. — Мужчина искренне уверен в том, что говорит, в его словах не слышно ни капли игры, да и вряд ли из него вышел бы хороший актер — все эмоции отражаются на лице. — Это самая лучшая кандидатка на роль вашей суррогатной мамы.

— Сколько по времени будет еще длиться собеседование? — негромко спрашивает Элина, но делает этом так, чтобы слышали ее все.

— Энн… — вскидываю бровь и вкладываю в эти три буквы определенный смысл.

— Что? Мне на репетицию надо, — возмущенно поджимает губы и что-то быстро печатает на "ожившем" экране телефона.

— Ольга Ивановна уже готова к подсадке эмбриона, со всеми анализами вы можете ознакомиться здесь, — он передает через женщину объемную папку.

Беседа идет своим чередом. Все предпочли проигнорировать поступок жены, по крайней мере внешне, никто не выказал своего изумления ее поведением, но во взглядах я все же успел заметить неодобрение.

— Спасибо, Андрей Васильевич.

Я быстро пробежался глазами по анализам, хотя что я в них мог понимать? Конечно, основные и часто произносимые медицинские термины могут рассказать об общем состоянии здоровья, но не больше. А по тому, как ведет себя Элина, понял, что придется полностью довериться словам репродуктолога и положиться на его репутацию и положительные отзывы знакомых и друзей. Да и что я могу понимать в суррогатных матерях, если ни разу не был знаком с ними лично? По мне это должна быть женщина, которая согласилась выносить для нас ребенка за немалую сумму — вот и все.