Уже на второй день их заключения у цвергов - по крайней мере, Хантер утверждал, что это второй день - стало ясно, что кормить узников подземные твари не намерены. Хорошо хоть не пришлось томиться жаждой. В переплетении лиан-ветвей нашлось что-то вроде чаши, куда регулярно поступал прозрачный сладковатый сок. У Хантера от сока начался понос, а Колдуна тошнило, но пить все равно приходилось.

- Да все ясно, - проскрипел охотник после очередного приступа, держась за живот.

Растение - а их клетка, несомненно, была растением, живым и крайне себе на уме - с энтузиазмом потребляло фекалии, так что хотя бы эта нота не включилась в симфонию здешней парфюмерной.

- Твари целиком нас жрать собрались, - выложил свои умозаключения Хантер, - а наше дерьмо им к чему. Вот прочистит нас, тогда и сожрут. Стерильными, как новорожденных крысят.

- Вы когда-нибудь ели новорожденных крысят, Хантер? - осведомился Колдун.

- Нет, упаси боже!

- А я ел.

Лесной рэнджер поднял еще более похудевшее лицо, на котором резко прорезались вертикальные, рассекающие щеки морщины, и едко спросил:

- Живьем, надеюсь?

Это было первое на памяти Колдуна проявление иронии из уст охотника, так что Хантеру подземный климат и своеобразная диета явно пошли на пользу. О Колдуне подобного сказать было нельзя. Он никогда не отличался здоровьем, а воздух подземелья, стылый и насыщенный запахом плесени, заставлял его легкие хрипеть как старая фисгармония. И еще он начал кашлять. В выходящей с кашлем мокроте была кровь. Следовало спешить, тем более что Праздник Обновления ожидался со дня на день.

Маленькая цвергиня часто их навещала. Она часами просиживала на корточках перед клеткой и, не мигая, смотрела на пленников. Теперь Колдун знал, что девчонку-цверга зовут Сиби. Он тоже сидел неподвижно и смотрел на их тюремщицу. Хантер в это время метался по клетке и пытался выломать прутья или изрыгал проклятия напополам с угрозами, что изрядно раздражало Колдуна. Охотник, в свою очередь, был не в восторге от занятий напарника. Когда двое оставались наедине, Хантер пытался хранить холодное молчание, но в конце концов взорвался.

- Ты чего пялишься на эту уродину, как на голую училку в душе?

- Интересное у вас, Хантер, было детство.

- Да уж поинтересней твоего.

- Отвечая на ваш вопрос - я пытаюсь ее поймать.

- Открою тебе глаза, малыш, - гоготнул охотник, - это она нас поймала.

Колдун нетерпеливо вздохнул.

- Хантер. Если бы Сиби была человеком или зверем, я давно бы подобрал к ней ключ, и она сама выпустила бы нас из клетки. Но это существо ни то и ни другое. С таким типом мышления я еще не сталкивался. Поэтому помолчите и дайте мне разобраться.

- А-а. Я и забыл, что кто-то у нас телепат. Так давай, телепат, действуй. Пусть тварь отомкнет задвижку, или что у них там...

- Не все так просто. Я могу удержать контроль какое-то время, но потребуется постоянное внешнее давление. А это очень... утомляет. Даже если Сиби откроет клетку, ее сестры быстро нас догонят. Без помощи нам отсюда не выбраться - поэтому надо, чтобы желание освободить нас пришло к ней изнутри. Внутренние побуждения намного эффективней внешних.

Хантер перестал метаться по клетке и, остановившись рядом с Колдуном, уставился на него сверху вниз. Потом, помявшись, сел рядом. Когда охотник снова заговорил, в голосе его поубавилось обычной задиристости.

- Вот что, Колдун. В ту ночь... перед тем, как отрубиться там, в сарае, ты сказал, что я слышу голоса. С чего ты так решил?

- Удачная догадка.

- Что-то мне так не кажется.

- А вы их действительно слышите?

Охотник замолчал. Он казался зверем, ступающим сторожко зверем, чья передняя лапа уже занесена над стальной пастью капкана... Нет. Зверь решил не рисковать и, аккуратно убрав лапу, попятился.

- Ты мне лучше вот что скажи. Если ты так ловко с кадаврами управляешься - а я ведь видел, как ты скрутил ракунсов в парке - зачем же ты допустил, чтобы чайки грохнули вертолет? Мог бы и их разогнать.

- Мог бы, - согласился Колдун. - Но не захотел. Это было очень... красиво.

Хантер поперхнулся, словно подавившись костью. Больше он Колдуну не докучал.

Время ленивым слизнем текло по стенам пещеры. Мертвые сестренки замерли в вечном танце. Мох светился. Паук плел сеть.

Сиби сама толком не понимала, зачем приходит сюда. Приходит, словно кто-то - или что-то - тянет ее к Старому и запутавшимся в его корнях чужакам. Себе она это объяснила так, что готовится к Обновлению. Все сестренки готовились к Обновлению, а она готовилась вот так. В конце концов, Сиби всегда была чуть-чуть наособицу, а после того, как родные ее сестренки заснули Долгим Сном, и вовсе отдалилась от остальных. Если бы не Сири, которая всегда пыталась затащить подругу в центр событий, она бы и не вылезала из своего отнорка. Сейчас Сири злилась. И ревновала. В другой раз Сиби наверняка подчинилась бы ее напору, но теперь что-то мешало. Мешал меньший из наземников. Сиби все казалось, что она в чем-то не разобралась, недопоняла чего-то. Она бы даже снова пощупала чужака, но не хотелось, чтобы тот закричал и отшатнулся.

Наземник ничего особенного не делал. Просто сидел и смотрел. Сиби подумала, что, если объяснит ему, как важно Обновление, частью какого великого Праздника он станет, сделается легче. Объясняла, как могла, но понял ли чужак, услышал ли, разобрать было невозможно.

«Если не случится обновления, - объясняла Сиби, - нам станет очень плохо. Мы станем совсем больные, слабые и сонные, будет очень чесаться и болеть кожа, выпадать зубы. А потом, если Обновления все еще не произойдет, мы заснем Долгим Сном. Извини, наземник. Так надо»

Наземник, не мигая, смотрел на нее мертвыми глазами. Иногда Сиби мысленно возвращалась к тому дню, когда из чужака хлестнула пустота, и думала, что это какой-то неправильный наземник. Может, если наземник неправильный, то и Обновление получится неправильное? Она высказала свои подозрения Сири, но Сири только посмеялась и обозвала ее чудачкой. Оставалось смотреть. Смотреть и пытаться понять.

- Она очень искренняя девочка, - усмехнулся Колдун. - Все пытается доказать мне, как важно это их Обновление.

Хантер быстро сдавал. Сейчас он валялся на полу клетки и равнодушно пялился в темноту под сводом пещеры. Колдуна удивляло, что охотник так резко сломался - как-то сразу, в один день от ругани и бега по клетке перейдя к полному безразличию.

- А мне пох, - вяло откликнулся Хантер. - Скорее бы они нас кончили.

- Надеетесь обрести вторую жизнь в их потомстве?

Колдун уже не знал, чем его и поддеть. Пожалуй, равнодушный и сломленный Хантер нравился ему даже меньше Хантера бодрого и озлобленного.