к роскоши и комфорту». Шпеер опасался того, что «пессимистические предсказания Шпенглера» могут сбыться, и не верил пророчеству философа о приходе нового римского императора. Он считал коммунистическую революцию неизбежной.

К осени 1795 года роялисты в Париже почувствовали себя достаточно сильными, чтобы попытаться взять власть в свои руки. Части, расквартированные в столице, были ненадежны, а начальник парижского гарнизона генерал Мену вступил в тайные переговоры с инсургентами, большинство из которых были национальными гвардейцами. Член Директории Баррас сместил Мену и сам встал на его место, но ему было ясно, что в одиночку здесь не справиться. И вот, выпустив из тюрем несколько сотен якобинцев, он разыскал маленького робеспьеровского артиллериста, который так хорошо зарекомендовал себя при взятии Тулона. Найти его оказалось делом непростым, поскольку в измызганном кабачке, где Наполеон имел обыкновение сиживать, его не оказалось. Позднее Баррас утверждал, что Наполеон вел в это время переговоры с роялистами. Однако в самый последний момент он обнаружился и был назначен заместителем главнокомандующего. Было 9 часов вечера 13 вандемьера (5 октября), а следующим утром, на рассвете, ожидалось уже решительное выступление мятежников. Наполеон незамедлительно послал майора Мюрата с эскадроном драгун в артиллерийский полк близ Нейли. Мюрат выполнил приказ и пушки были доставлены вовремя. Как и ожидалось, мятежники выступили в предутренние часы. Главные события развернулись на Королевском мосту и на паперти церкви Святого Роха, там, где и предвидел Наполеон, сконцентрировавший в этих местах всю наличную артиллерию. Побоище было беспощадным, на паперти церкви Святого Роха осталась сплошная кровавая каша. Тех, кто укрылся в самой церкви, вынудили выйти оттуда под угрозой переколоть всех штыками. Бои продолжались до 9 часов утра 14 вандемьера, когда оставшиеся в живых роялисты в конце концов не выдержали и позорно бежали из Парижа, вызвав тем самим презрение Наполеона, упрекнувшего их в том, что «они забыли о долге французского солдата».

Наградой Наполеону стал чин полного генерала и назначение на пост командующего армией тыла. Его настоящая карьера только начиналась. Однако он не мог полностью воспользоваться плодами этой победы, поскольку из-за своей неотесанности не был вхож в высшее общество и из руководящих кругов был знаком лишь с одним Баррасом.

Этим недостатком Наполеона не замедлила воспользоваться гражданка Жозефина Богарне, 32-летняя креолка, бывшая графиня и вдова генерала Богарне (генерал был казнен в годы террора за плохое исполнение своих воинских обязанностей). Ее лучшей подругой была фаворитка Барраса Тереза Тилльен. Об этих двух женщинах ходили небеспочвенные слухи, что они обе танцевали перед Баррасом в обнаженном виде. Говорили также, что и самой Жозефине пришлось не раз переспать с «директором». Однако это было ей не в новинку — таким делом она занималась со многими высшими чиновниками режима. Широкий круг знакомств этой женщины произвел впечатление даже на. Фуше, главу тайной полиции, который сказал, что «она знает весь Париж». Он даже платил ей иногда за полезную информацию. Когда финансовые дела Жозефины пришли в полное расстройство, инстинкт подсказал ей, что маленький генерал - это та лошадка, на которую следует немедленно сделать ставку, и она постаралась возбудить его сексуальный интерес. Этим достижением, впрочем, ей не пришлось особенно гордиться, поскольку известно, что у Наполеона было по меньшей мере шестнадцать любовниц. Что касается карьеры Наполеона, то Жозефина оказалась ему полезной тем, что ввела его во внутренний мир Директории и убедила Барраса в личной преданности ему Наполеона.

В качестве командующего армией тыла Наполеон отвечал за поддержание законности и порядка в Париже. Он действовал круто, очистив парижскую полицию от тайных роялистов и закрыв клуб якобинского Пантеона. Не забывал он устраивать и свои личные дела. 9 марта 1796 года состоялась свадьба Наполеона и Жозефины Богарне. Он пребывал в плену иллюзий относительно ее немалого состояния (что оказалось блефом) и нуждался в ее контактах с правящей верхушкой. Кроме того, Наполеон и в самом деле влюбился в нее, За неделю до свадьбы его назначили командующим «итальянской армией», что брат Наполеона, Люсьен охарактеризовал как «приданое Барраса» за Жозефиной. Согласно плану Директории Наполеону предстояло перейти Альпы и вторгнуться в Северную Италию. Это вторжение на второстепенном участке фронта должно было сыграть отвлекающую роль и заставить венское правительство раздробить свои силы. Главным же театром военных действий должен был стать запад и юго-запад Германии, через которую французские войска решили попытаться вторгнуться в коренные австрийские владения. Для этой цели были подготовлены самые лучшие корпуса, и возглавлять их были назначены выдающиеся стратеги Моро и Журдан. Под их началом насчитывалось около 160000 солдат; они были прекрасно экипированы и вооружены. Для оснащения этих войск Директория не жалела средств, рассчитывая больше всего именно на них. У Наполеона же было всего 43000 солдат и офицеров, и от него не ожидали особых успехов. План был составлен Карно, бывшим во времена террора «архитектором победы».

Генерал Бонапарт прибыл в свой штаб в Ницце в конце марта 1796 года. О холодном приеме, оказанном ему генералами армии, стали ходить различные легенды, так же, впрочем, как и о способах, которыми он быстро их образумил и заставил беспрекословно выполнять свои приказания. Дело было в том, что эти генералы сначала приняли Наполеона за ловкого интригана, который был обязан своим назначением благосклонному отношению Барраса. Кроме того, план предстоящей кампании они считали неосуществимым. Этими генералами были Ожеро, выбившийся наверх из рядовых пехотинцев и служивший одно время в русской армии, Массена, бывший контрабандист, Лагарп, бывший швейцарский наемник, Серрюрье, ставший прапорщиком в 1754 году, когда ему было 12 лет, и Бертье, произведенный в полковники в 1778 году, во время американской войны. И все они не собирались дать себя запугать «какому-то волосатому коротышке-прощелыге», которому было всего-то 25 лет. И все же, по признанию Ожеро, в Наполеоне было что-то такое, чего они опасались (все они позже стали его маршалами). Отношение к нему генералов мало беспокоило Наполеона, но он пришел в ярость, ознакомившись с подлинным состоянием дел во вверенной ему армии. Те немногие средства, что отпускались Директорией на ее содержание, разворовывались быстро и бесцеремонно 43 тысячи человек жили на квартирах в Ницце и около Ниццы, питаясь неизвестно чем, одеваясь неизвестно во что. Не успел он приехать, как ему сообщили, что одна часть отказалась выполнить приказ о передислокации из-за полного отсутствия обуви у солдат. Развал в снабжении этой заброшенной и забытой армии сопровождался упадком дисциплины. Солдаты воочию видели повальное воровство, от которого они так страдали.

Наполеону предстояло решить ряд сложнейших проблем: он должен