готова поверить, что Кощей говорил про контрольные на полном серьезе. Не с целью подловить, как она подумала бы неделю назад. Просто чтобы освободить для себя время в ее жизни. Очень в стиле человека-хотелки. Шеф вообще не очень понимал и ценил ту работу, которую делала Несветаева. Это было неприятно и оставляло осадок где-то в глубине души. Конечно, Дарья устроилась сюда не для того, чтобы навести порядок в персональной Империи Хаоса Павла Константиновича. Она устроилась, чтобы ее разрушить. Слепому ясно, что доступ в его компьютер нужен не для дружеской шутки. Возможно, целью акции являлся не сам Поляков, а кто-то из его клиентов. Но скорее всего, он — и «Паллада» в целом — в результате, так или иначе, пострадает. Зачем вбухивать силы в то, что она сама же и разрушит?

Раньше Даша могла оправдаться тем, что собиралась и дальше работать в «Палладе», если все удастся сделать чисто. Но теперь понимала: не сможет. Она не сможет находиться рядом с Павлом после выполнения заказа. Так что это объяснение больше не помогало. С другой стороны, как нормальный перфекционист, Дарья по умолчанию все стремилась выполнить безупречно. То есть, вроде, старалась для себя.

Тогда почему ей так важна похвала шефа?

Плохой симптом. Очень плохой симптом. К врачу не ходи. Поэтому Даша приняла решение в эту сторону не думать. Если так пойдет дальше, то Поляков скоро расслабится, она по-быстрому подсмотрит пароль, и о нем вообще можно будет забыть.

На этой оптимистической ноте Дарья занялась распечаткой предложений Ивана Анатольевича, ее недавнего телефонного собеседника — энтузиаста. В процессе работы над кладезем инновационно-охранной мысли Даша приняла подношения от Богдана Викторовича и Анатолия Васильевича. В виде документов. Начальник охраны был не в духе, в том числе, из-за скорого прощания с личным кабинетом. Но поскольку собственную роль в интриге с переездом Дарья не светила, то и в качестве врага не воспринималась. Начохраны во всех бедах винил кадровичку, с которой был в давних контрах. Несветаева понимающе кивала, говорила, что ей тоже все эти переезды не по вкусу, но Павлу Константиновичу все же нужна собственная территория. И вскользь упомянула недавний инцидент с Зайкой. Из того, как быстро свернулась тема, следовало, что Поляков подобный допинг на работе принимал регулярно, и ближний круг был в курсе событий. Вывод: чем позже «палладинцы» узнают о нюансах отношений владельца и его секретарши, тем лучше. Подозревать и сплетничать — это одно, получить неопровержимые доказательства — другое.

Вскоре после отбытия Анатолия Васильевича явился хозяин кабинета. Вошел он тучным от мыслей. Они так и клубились кучненько вокруг лба. А пока хозяин не в духе, челяди лучше слиться со стенами. Даша редактировала автоматическую расшифровку с аудио и краем глаза следила за Кощеем. С головой погруженный в работу, он ничего из себя не строил. Сейчас он казался старше, чем в обычной масочке раздолбая-простачка. Он был собой. Сосредоточенным, цепким, мощным. Опасным. Что он сделает, когда узнает, зачем она устроилась в «Палладу»? Когда поймет, что был всего лишь марионеткой в ее руках?

Лучше бы, конечно, чтобы не узнал.

И к тому времени ей желательно оказаться подальше от эпицентра взрыва.

Но сейчас, зажатая в кольцо из заказчика, мамы, спрута и Полякова, именно здесь Несветаева ощущала себя в наибольшей безопасности.

Закончив с предложениями Ивана Анатольевича, Даша отправила их по почте для сверки и вспомнила об одном отложенном деле. Для реализации заказа было необходимо «размыть» личную территорию Полякова у рабочего компьютера. Стереть границу, где для него заканчивалась сексуальная близость и начиналась коммерческая тайна. Задача нетривиальная. Первым делом нужно было приучить Павла Константиновича к присутствию Несветаевой внутри «периметра». Пусть с заблокированным экраном. Но чтобы одолеть самую большую дорогу, нужно сделать первый шаг.

Дарья планировала начать с совместного разбора почтового ящика. Она продумала три сценария: оптимистический, реалистический и такой себе. В идеальном случае шеф предложил бы заглянуть в ящик со своего компьютера. По реалистическому сценарию должен был потребовать распечатки рассылок. В случае пессимистического принял решение на слух или отказался обсуждать вообще. Но Павел Константинович выбрал сценарий фантастический: оторвал начальственную задницу от кресла и пошел к Даше. Сам! К секретарше! Это полное игнорирование субординации вымораживало. Дезориентировало. Несветаева умело лавировала в формальных и неформальных иерархиях и использовала чужие амбиции в своих целях, прячась в задних рядах под неброской рясой серого кардинала. Но если у человека нет амбиций, как им манипулировать? Где искать пресловутую кнопку?

Поляков не только приперся к ее столу и сунул нос в ее компьютер как к себе домой, он еще и стал лапать! Причем, гад, так, что не придерешься. Точнее, нет ничего невозможного для женщины, которая решила устроить истерику. Но Даша не хотела. Только после того как Павел Константинович начал массировать ей плечи, Дарья поняла, насколько они напряжены. И как могут быть расслаблены.

Хорошо жить «Зайкам»! Никаких тревог, забот, ответственности! Прыгай себе, морковку грызи, хвостиком крути, глазки косенькие строй. Не нужно думать, откуда взять деньги на окна для мамы и как отмазаться от приезда к ней на девятое мая. Несветаева на автомате щелкала по письмам, не вдумываясь в их содержание. Все свои силы она тратила на то, чтобы удержаться в тонусе. Чтобы не расплыться желейной лужицей от прикосновений. Простых прикосновений, почти лишенных сексуального подтекста.

Ведь он, наверное, даже не подозревает, что нашел, возможно, единственное слабое место Дарьи. И не старался искать. Просто он так живет. С размахом. Ни в чем себе не отказывая.

Наверное, она была резковата. Но почему у кого-то все есть с самого рождения: полная семья, достаток, удовольствия полной ложкой, а кто-то должен всю жизнь выживать? Разве это справедливо?

Дарья сбежала в туалет, где постояла, успокаиваясь от звука льющейся в раковине воды. А потом позвонил заказчик.

У него не было причин для звонка. Разумных — не было. Все, чего он хотел — потыкать гусеницу палочкой. Как злой ребенок. Посмотреть, как она будет извиваться в бессильных попытках вырваться. Даша не собиралась доставлять ему такого удовольствия. Контракт вообще не включал никакого удовольствия для заказчика. Поэтому он не будет переходить границы. Всего лишь клюкать в надежде, что она сдастся. И если Даша покажет слабину, будет тыкать еще сильнее.

Так делают все, у кого есть палочка и гусеница.

Зачем она в это все ввязалась? Думала, самая крутая и умная?

Со стороны лифта появился Поляков со стаканчиком из «Кофемы». Он снова натянул на лоб растяжку