Но уже ввязался! Мансур дико волновался, когда набирал номер. У него была идеальная память на цифры. Сотовый телефон Махмуда был отключен. Вот шайтан! Он чуть не взвыл от отчаяния. Нет, все в порядке, надо соблюдать спокойствие. Есть еще телефон в квартире. Махмуд был не какой‑нибудь бродяга, у него даже личный автомобиль имелся! Прорезались гудки, затем сонный женский голос проговорил: «Алло, алло…».

— Тетушка Аят, не кладите трубку… — прохрипел Мансур. — Это я…

— Кто это? — не понимала женщина.

— Это я, Мансур, племянник дяди Махмуда… У меня все в порядке, ни о чем не спрашивайте… Мне нужен дядя Махмуд, я могу его услышать?

Аят радостно вскликнула, заохала, но тут Махмуд отобрал у нее трубку:

— Мансур, что случилось? Ты где?

Тот зачастил, как израильский автомат — дядюшка не понимал половины слов, переспрашивал, сердился. Потом отрезал: так, юноша, немедленно успокоиться — и все заново! Мансур насилу отдышался, начал излагать относительно внятно. Дядюшка окаменел. В какое же дерьмо занесло его племянника! Да, разумеется, он в курсе, что на Французской Ривьере произошел крупный теракт — в его доме по‑прежнему есть телевизор! Но при чем тут его племянник? Мансур каялся, что не хотел, он не убийца, его заставили! Иначе какого шайтана он стал бы звонить?

— Все, мальчик, успокойся! — опомнился дядюшка. — Еще раз, спокойно и по порядку.

На этот раз у Мансура все получилось. В конце он добавил, что хочет уйти из банды. Эти свиньи должны сдохнуть, чтобы больше никто не пострадал. Но он не знает, как это сделать. «В теме» не только арабы, но и европейцы — причем не простые, а с деньгами и связями.

— Где вы находитесь?

— Это особняк, Гюнтер‑штрассе, 29, в глубине квартала… У них серьезная охрана, прикрытие, дом принадлежит каким‑то европейским дельцам…

— Перечисли, кого ты знаешь.

Он перечислил.

— Что далее планируют террористы?

— Это Испания, город Сан‑Муринос, какой‑то торговый центр… Сайдулла сказал, что поедем через три дня, но планы могут измениться…

— Ты сможешь позвонить мне завтра в это же время?

— Хорошо, дядюшка, я постараюсь…

— До завтра, мальчик, пусть Всевышний хранит тебя!..

Мансур трясущимися руками отключил телефон, сунул его в тайник, придавил плитку с помощью жевательной резинки. Прислушался — все тихо. Имелся риск, что в особняке ловят все радиосигналы. Хотя, с другой стороны, зачем? Они уверены, что проживающим негде раздобыть телефоны. Он перевел дыхание и на цыпочках вышел из санузла…

В квартире, находящейся в центральной части Багдада, седовласый мужчина отрешенно застыл с трубкой в руке. Опомнился, положил ее на рычаг. Данный номер не прослушивался — как бывший офицер разведки, он мог себе такое позволить. Западную цивилизацию отставной подполковник Махмуд Тарани, мягко говоря, не любил. Но безжалостных животных из Исламского государства не любил еще больше.

— Что с Мансуром, Махмуд? — высунулась из спальни пожилая маленькая женщина. — Он попал в неприятность? Я так и думала! Этот мальчик такой неприспособленный и такой впечатлительный!

— Женщина, спать! — насупился мужчина.

Супруга сделала скорбную мину и исчезла. Ночь еще не кончилась. Бархатное небо усыпали мириады звезд. В Багдаде этой ночью, всем на удивление, было спокойно. Махмуд задумался. Он с младых ногтей впитал в кровь несложную истину: всегда помогай попавшим в беду близким. Еще раз обдумав ситуацию, открыл шкаф, где находился вмурованный в стену сейф, набрал нужную комбинацию. Через минуту, вооружившись сотовым телефоном, сим‑карту которого старался не афишировать, вышел на балкон, пристроился на перевернутом ящике от противогазов. Пошел сигнал в далекую, пока еще холодную в марте Россию. Отозвался заспанный мужской голос.

— Это Тарани, Володя, Махмуд Тарани, — почти без акцента пробормотал Махмуд. — Славный город Багдад приветствует спящую Россию.

— А он не мог бы ее утром поприветствовать? — машинально отозвался абонент — полковник СВР в отставке Русаков Владимир Николаевич.

— Утром может быть поздно, — назидательно проговорил Махмуд. — Впрочем, могу позвонить в Лэнгли — там моей информации точно обрадуются и легко придумают, куда ее пристроить.

— Отставить Лэнгли! — опомнился Русаков. — Шуток не понимаешь, дружище?

Мужчины сдержанно засмеялись. Впрочем, в дальнейшем им было не до смеха. Тарани излагал внятно и доступно. Собеседник молчал, впитывая серьезную информацию.

— Я правильно понял, что в ходе буллонского теракта погибли шесть граждан России?

— Пятеро, — неохотно отозвался Русаков. — Двое — туристы, остальные проживают во Франции, имея двойное гражданство. Еще пострадала женщина из Петербурга, ей 34 года. Врачи говорят, что выживет, но останется слепой.

— Не боитесь, что однажды эти сволочи придут и к вам домой? — хмуро поинтересовался Тарани.

— Приходили уже, Махмуд, — вздохнул Русаков, — И не такие сволочи приходили. Впрочем, когда приходили в последний раз, — хмыкнул отставник, — дома никого не оказалось… Спасибо, Махмуд, за информацию, ты настоящий друг. Как там у вас в Багдаде?

— Как в сказке про Аладдина, — ответил Тарани. — Но только сегодня. Большая просьба, Владимир. Мансур действительно хороший мальчик. Я верю, что он этого не хотел. Думаю, он согласится помочь. Это же зачтется?

— Не сомневайся, Махмуд. Хороших мальчиков мы в беде не оставляем. Будь здоров, приятель!

— А ты точно в отставке, Владимир? — уточнил Тарани.

— Конечно, — удивился Русаков. — Что заставляет тебя в этом усомниться? Мне 65 лет — как и тебе. Дача, внуки, ворчливая жена — полный набор российского пенсионера.

Положив трубку на аппарат, отставной полковник задумался, а потом набрал нужный номер и, несмотря на время — была только половина четвертого утра, — бодро представился:

— Русаков моя фамилия.

— Ты считаешь, я не знаю, как твоя фамилия, Владимир? — съязвил заместитель директора Службы внешней разведки генерал‑лейтенант Каманин. — Хотя в такое время суток, знаешь ли…

— Время как время, — пожал плечами Русаков. — Слушай сюда, Георгий. Мне только что звонил мой старинный иракский товарищ, проработавший всю сознательную жизнь в саддамовской разведке…

Собеседник слушал, не перебивая. Потом закряхтел:

— М‑да уж… Ты уверен, что ничего не пропустил?

— Уверен, Георгий. Мы не те люди, которые что‑то пропускают. Уверен, что это не дезинформация. Как‑то тупо, согласись. Любой адрес в наше время легко проверяется. Доложи Володарскому — нет смысла ждать утра. Стоит ли информировать немцев и французов? Дело ваше, но я бы не стал. Толку будет мало, все равно упустят. И не надо брать нахрапом этот особняк — лучше последить. Не забываем про «европеоидов», с которыми контактируют террористы. Кто они? Публика явно респектабельная.