Девочка хлопнула в ладоши, а некоторые мальчики медленно осели на землю, их глаза сверкали в свете костра. Даже взрослые были неподвижны и молчаливы.

– Но Сюд, богиня южного ветра, – сказала Магра с суровым видом, – была влюблена в воина побежденного племени. Сердце ее разрывалось от горя, когда она увидела, как он умирал. Она заметила, какой грозной стала воительница с ледяной кровью, и испугалась, что та уничтожит все другие племена.

Магра сжала кулак, как будто она что-то держала.

– Тогда Сюд опустила руку в жерло вулкана и зачерпнула кипящей лавы. Затем она приняла человеческий облик и стала наблюдать за людьми, которые пытались найти еду и уберечься от ледяного племени.

Магра разжала кулак, растопырив пальцы.

– Вот, – сказала богиня вождю, который правил племенем в пустыне, – возьми эту лаву и используй ее, чтобы растопить лед ваших врагов. Всякий, кто бросит вам вызов, будет сожжен. Тогда тебе больше не придется сражаться. Она капнула лаву в вену на запястье вождя, и та вскипела. Тело мужчины согрелось, а волосы покраснели. Он поднял руку и швырнул огонь в своих врагов, и никто больше не осмелился нападать на него.

Магра повела рукой вокруг, длинный рукав взвился как знамя, и дети отпрянули назад, будто из ее пальцев мог вырваться огонь.

– Прошло время. Другие племена заключили союзы с племенами льда и огня. Вожди ледокровных и огнекровных тоже заключили перемирие. Каждый нашел своё место на земле. Были созданы карты, и на земле наступил мир.

Она сделала паузу, будто это был конец истории, и слушатели, казалось, затаили дыхание.

– Но Эврус, бог восточного ветра, был полон зависти. Он пошел жаловаться Неб, матери всех ветров. Ему тоже хотелось создать собственное существо. Неб устала от борьбы своих детей, поэтому заявила, что во всем должно быть равновесие. Если Эврус создаст нечто, то его сестре Циррус, богине западного ветра, придется сотворить нечто противоположное.

Она сложила руки, изобразив чаши весов.

– Эврус, взволнованный и окрыленный целью, опустил руку в глубины океана, вниз, до самых темных теней в самых глубоких пещерах. Он вытащил горсть абсолютной тьмы и был уверен, что нашел лучший дар из всех возможных. Он принял человеческий облик и стал наблюдать за племенами, которые боролись под властью льда и огня. И сказал он могущественному шаману: «Возьми эту тьму и используй ее, чтобы стереть все свои страдания – ты больше никогда не почувствуешь боли». Он влил тьму в вену на запястье мужчины, и вена стала черной. Но вместо облегчения, мужчина упал на землю, корчась от боли и моля о пощаде. Через несколько минут он умер.

Глаза мальчиков помладше округлились. Кайтрин подалась вперед.

– Эврус пытался снова и снова, но никто не смог выжить после вливаний сладкого забвения. И тогда бог восточного ветра разорвал тьму на кусочки и развеял их по всему миру, и там, где падал сгусток тьмы, на свет появлялись черные тени.

Она понизила голос, чтобы он стал жутким и мягким одновременно. У меня пошел мороз по коже.

– Но тени были голодны. Они пожирали животных и людей и никак не могли насытиться. И если кто-то сильно нравился тени по имени Минакс, она проникала ему под кожу, и тогда глаза и кровь этого человека становились черными. А сам человек становился порочным и диким, хитрым и кровожадным, жаждущим выполнить приказы Минакса и забыться в блаженной тьме.

Я провела рукой по шее, стараясь унять ползущий по позвоночнику озноб. С того самого дня, как меня отвезли в тюрьму Блэк Крик, мне снились кошмары об ожившей тени, самом страшном персонаже из старых сказок, подпитывающих мои страхи и одиночество. В сновидениях темный призрак касался моей щеки с болезненной обжигающей нежностью. Объятая ужасом, я просыпалась.

– Это были мрачные времена, – произнесла рассказчица. – Но этим существам не позволили долго разгуливать на свободе. Циррус, богиня западного ветра, которая больше всего на свете любила мир, проделала в земле туннель и загнала ожившие тени туда, в темноту. А у входа в туннель поставила Врата света, через которые Минаксы пройти не могли.

Магра подняла руку к небу.

– Затем Циррус коснулась рукой яркого заката, взяла луч света и заперла его в кристалле. Светом кристалла она осветила две горы, превратив их в стражей и усыпив до тех пор, пока их не призовут на защиту Врат света, если те когда-нибудь подвергнутся нападению. Потом она призвала Огненного вождя и Ледяную воительницу и приказала им смешать холод и огонь, чтобы запечатать Врата.

– Бьюсь об заклад, они сразу начали сражаться друг с другом, – сказал один из мальчиков.

– Вовсе нет, – ответила Магра. – Они работали вместе, потому что этого хотела богиня. Устав от трудов, Циррус упала на землю. Но колдунья по имени Сейдж отвела Циррус к себе в горную пещеру, кормила ее бульонами и мясом и ухаживала за ней, пока та не поправилась. В благодарность Циррус вложила последнюю частичку заката из кристалла в вену на запястье Сейдж, превратив ее кровь и волосы в золото. После этого Сейдж стала исцелять больных и предсказывать опасность. Она – третий страж, охраняющий Врата света, и она будет жить до тех пор, пока не будет уничтожен последний Минакс.

– Но все тени заперты под землей, – сказала Кайтрин.

– Да, но только ходят слухи, что Эврус спас два своих любимых творения на земле, спрятав так, чтобы никто не нашел. Поэтому Сейдж будет жить, пока их не уничтожат.

Магра положила руки на колени и откинулась назад.

– Но миру надоели все эти сказки, – сказала она, и тон ее говорил, что сказка подошла к концу. – Только дети их и слушают.

Я вздрогнула. Моя бабушка тоже всегда заканчивала эту сказку о сотворении мира этой фразой.

– Я всегда буду слушать сказки, – сказала Кайтрин. – И когда-нибудь я расскажу их другим, расскажу о своих приключениях и путешествии по морю, об Огненных островах Сюдезии и о западе, где живут монстры, а потом я добуду меч и…

– Мама говорит, что ты слишком больна, чтобы путешествовать, – сказал один из мальчиков.

Мои глаза метнулись к Кайтрин. Она не выглядела больной, хотя щеки ее были слишком румяны.

– Я поправлюсь! – ответила она возмущенно. – Я найду место, где нет солдат и плохих людей и сумасшедшего короля.

Глаза ее матери расширились. Слушатели затихли.

– Потише, дитя, – сказал какой-то человек вполголоса.

– Мне все равно, – сказала Кайтрин, но более спокойным голосом. – Его солдаты сожгли наши дома.

– И мою деревню, – сказала я шепотом, так тихо, что сама едва услышала.

– Пора спать, детвора, – сказала мать Кайтрин, беря своих детей за руки. – Завтра снова в путь. Через два дня мы доберемся до побережья. Вам нужен отдых.

Значит, побережье всего в двух днях пути отсюда. Возможно, я могла бы следовать за ними, воруя у них еду по ночам, а через горы наверняка можно найти безопасный путь.