век солнечных, песочных, водных измерителей времени, было явно нереально. Даже неточные огневые появятся только в 13 веке. До изготовления громадных башенных часов пройдет двести с лишним лет. Так и будешь гонять по Новгороду со здоровенной клепсидрой в кармане. Поэтому работнику огня и железа было отказано.

И пошло-поехало! Он просил, умолял, предлагал деньги (был даже неплохой шанс стать совладельцем его кузницы!), пытался отнять – бесполезно.

Когда Онцифер понял, что заветная мечта рухнула от грубого вмешательства невежественного боярина-каретника, то присел и зарыдал. Финита ля комедия!

Рассчитываться за клеймо пришлось с подмастерьем. Вряд ли мастер будет мне в этот раз сильно рад…

Но деваться было некуда, компас был нужен позарез. Летом или ясной холодной зимой встал утречком, полюбовался восходом солнца, все в головушке и прояснилось – восток найден. Повернулся к нему лицом – по левую руку запад. Поскакали!

А сейчас середина осени. Солнца, бывает, и по три дня из-за туч не видно. Или выйдет днем, в ненужное для ориентации на местности время. Поэтому и по звездам не изловчишься.

Разнообразные описания народных примет обычно начинались одинаково: возьмите в руки компас… Видимо, это и была самая верная примета. Остальные были довольно-таки недостоверны.

Несколько раз сам проверял. Сколько я ни пробовал вглядываться с какой стороны дерева мох растет, ни разу севера не нашел. То он на разных деревьях по– разному растет. То ни с какой стороны вообще не вырос. Иной раз кругом все им затянуто. В общем никакого порядка с этой мохнатостью нету.

Остальные приметы были еще замысловатей и недостоверней. В какую сторону поворачивается бабочка – там и солнце. Ну где я вам поутру отыщу бабочку в глухом лесу? Как усажу ее на плоскую горизонтальную поверхность? Все деревья растут вверх, вбок редко. Найти пень? Как свести их с бабочкой вместе, задача не моего уровня, тут энтомолог, специализирующийся именно на бабочках, нужен. Спец по тараканам или жучкам-паучкам тоже может обмишуриться.

Глядеть как построен муравейник, случайно найденный в лесу обязательно в то время, когда я затеял ориентироваться на местности? В общем, нашей ватаге без двух узкоспециализированных энтомологов в чащобе ловить нечего.

Поэтому заблудившийся в лесу человек в пасмурную погоду сам не выберется. И на рыцарский опыт полагаться было нельзя. У нас сейчас не густонаселенная Европа, где вечно кто-нибудь подсунется и покажет дорогу очередному Айвенго.

Народ селится так, что колос от колоса не слыхать и голоса. Нааукаешься вволю. Неделю можешь бродить – человеческого жилья и не встретится. Зайцев увидишь, их полно, а вот с людьми в дремучих лесах туго.

В общем, вывод один – нам компас позарез нужен! Некогда нашей ватаге тут белок по перелескам гонять – мы торопимся. Я вздохнул. В голове зазвучали пушкинские строки:

Делать нечего, бояре,

Мы подвластны государю…

И боярин Владимир Мишинич поплелся к нужному человеку. По пути были куплены две металлические иголки, льняные нитки, небольшая деревянная миска, собраны у плотников несколько липовых отрезков и обрезков.

Онцифер в кузнице махал молотом, стоял изрядный грохот. Может, уже остыл после нашей последней встречи, и обсыплет меня сейчас магнитными дарами?

– Нищим не подаю! – рявкнул в мою сторону кузнец.

Н-да. Или вместо даров без всякой ненужной рисовки треснет какой-нибудь тяжеленой железякой, специально предназначенной для борьбы со свежеиспеченными боярами, по хребтине?

Попробуем воздействовать хитростью. Вы просите песен? Для вас я найду!

Чувствуя себя Лисой Патрикеевной, начал негромко говорить на ужино-гадючьем диалекте, не существующим в природе.

– Ш-ш-ш, ф-ф, щ-щ-щ.

Потом просто спросил по-ненашенски:

– Тан, па бу, вемя стенг?

Кузнец заинтересовался, перестал шуметь. Поглядел на подручного. Тот пожал плечами – тоже не понял. Мысли, что боярин отвлечется от своего главного в этой жизни занятия – обирать народ и придет в кузницу, чтобы нести какую-то чушь, оба не допускали.

– Чего ты там бубнишь? Христарадничать опять пришел?

Желание унизить и обидеть собеседника так и било через край.

Я вздохнул. Тоже охота ответить чем-то вроде: ты только опять не плачь, как девчонка! Но без магнита – как без рук. Работаем дальше на его любопытстве, которое даже кошку сгубило.

– Ну если и у тебя нету, пойду искать дальше.

Сказал громко и внятно, повернулся лицом к выходу.

– Чего это у меня нету? У меня все есть!

– Да откуда у вас здесь в Новгороде такая штука может быть? Вот в Киеве может и найдется…

К любопытству тут же добавилось местничество и проснулась профессиональная гордость. Проснулась и закричала зычным голосом:

– Да мы этих киевских ковалей, не глядя за пояс заткнем! Я саблю какую хошь скую – хоть из дамасской, хоть из булатной стали. Черта прямо в ступе выкую! Ни в чем оплошки не сделаю, клиента не подведу. Ни один мой замок ворье отомкнуть не смогло! Ничего из сделанного мной, раньше, чем через десять лет, не ломается.

Срок годности изделий мастера золотые руки меня впечатлил. Хотя, еще тогда, когда взял в руки изготовленное им клеймо, подумал: крепко сделано, качественно. Имеет шанс и до 21 века дотянуть.

– Мне магнит нужен, в любом виде куплю. У тебя есть?

– Может и есть, да не про твою честь, – ответила горькая обида голосом несостоявшегося часовщика. – А тебе зачем? Девочек на посиделках веселить или так, побахвалиться перед знакомыми боярами?

– Мне нужно в походе к Смоленску стороны света узнавать, чтобы не сбиться с пути.

– А железка тебе чем может помочь?

– Магнит всегда на север показывает.

– У меня уже год лежит – ничего не показывает. Хочешь поверну или переложу – ничего не изменится. Это тебя обманул кто-то.

– Давай поспорим? – предложил я.

Онцифер загорелся от близости такой манящей прибыли. В своей победе он был уверен. Как и я в своей.

– Давай! А на что? – решил уточнить кузнец.

А то сейчас ввяжешься за ломаный грош в глупую историю, а работа стоит.

– Ты сколько зарабатываешь в месяц? – теперь стал уточнять я, решив сделать молотобойцу предложение, от которого он просто не сможет отказаться. Гулять так гулять!

– Да это когда как…

– Самое большее за последние три месяца.

– Четырнадцать рублей – протянул коваль, – больше не было.

– Вот я со своей стороны столько и поставлю.

– У меня таких денег с собой нет!

– И не надо. Если ты вдруг ошибешься, отдашь кусок магнита. Можно меньшую его часть.

– Да я за весь магнитный железняк рубль отдал! Чего ж я тебя, дурить буду?

– Ты железом не торгуешь, я не покупаю. Мы спорим. Из двух спорящих, как в народе