Потому что я знаю. Я никогда в жизни не была такой мокрой. Никогда не чувствовала себя настолько потерянной в мужчине, чтобы все мои запреты вылетели в окно.

Должно быть, ему это нравится, потому что, прежде чем я успеваю подготовиться, он набрасывается и пожирает мою киску. Его рот прижимается к моему лону, и его бархатный язык начинает кружится вокруг моего клитора.

Испуганный вскрик срывается с моих губ, и я хлопаю руками по стене, чтобы не упасть. Ощущения… их слишком много. То, как его тёплый язык скользит по моему клитору, погружаясь в меня и пробуя на вкус настолько невероятно эйфоричное, что становится больно. Пульсация в моей сердцевине причиняет боль. Толчок глубоко в моем животе скручивается от жара и напряжения, и мое тело умирает от потребности почувствовать его внутри. Каждый его сантиметр. Я хочу, чтобы он поглотил меня, проглотил целиком, и именно это он и делает.

— Ущипни себя за соски, — хрипит он между облизываниями, и мое сердце судорожно сжимается по команде. Он снова отводит рот, понимающе улыбаясь мне. — Я понял, что ты совершенна, как только твои глаза вспыхнули при моей первой команде в ресторане. Тебе нравится, когда тебе говорят, что делать, не так ли, Маккензи?

— Да, — выдыхаю я.

Я даже не знаю, правда ли это. Мне никогда не нравилось, когда мной командуют во время секса, но как это делает Баз? Я никогда не вернусь. До тех пор, пока он не уберет руки с моего тела, он может командовать мной весь день.

— Такая грязная девочка, — одобрительно рычит он, водя своим умелым языком вокруг моего клитора, словно вознаграждая меня за честность.

Мои ноги начинают дрожать и почти подкашиваются, но Баз удерживает меня на месте, так что я не падаю. Оргазм пронзает меня, и он вылизывает его полностью, впитывая каждую последнюю каплю моего освобождения.

Он встает на ноги, освобождаясь, и без извинений срывает с меня нижнее белье и поднимает на руки. Мои ноги тут же обвиваются вокруг его стройной талии. Я раздвигаю колени, давая ему место, умирая от желания почувствовать, как его твердая длина коснётся моего центра. Одна только мысль об этом заставляет мою киску пульсировать, а затем сжиматься в предвкушении.

Он устраивает головку около моего входа и без колебаний входит.

Я кричу.

Я никогда не была супер вокальной во время секса, но то, как он пронзает меня своим членом, не похоже ни на что, что я когда-либо чувствовала раньше. Я теряю себя. Малейший укол боли ощущается, когда мое тело приспосабливается к его длине, но прежде всего, это удовольствие, свернувшееся внутри меня — сжимающееся и расширяющееся.

— Блядь, ты такая узкая. Твоя киска так же восхитительна, как я и предполагал. Посмотри, как она сжимает мой член. Ей это нравится, правда, Маккензи?

— Да, да, да, — бессвязно стону я.

Он приподнимает меня выше, выравнивая угол своего таза идеально против моего, и погружает свой член в меня несколько раз глубокими, безжалостными движениями. Я пытаюсь заговорить, простонав его имя, но все, что выходит, это вздохи, стоны и бессвязные слоги. Поскольку звук наших тел эхом разносится по всему номеру, слова не нужны. Наши тела разговаривают, изучая язык друг друга. Ничто не теряется в переводе, когда наши тела констатируют факты — они хотят этого. С каждым толчком, с каждым сжатием, и с каждым разом, впиваясь ногтями в кожу База, я чувствую это глубоко внутри. Я чувствую крещендо, я чувствую, как оно нарастает, и я не в силах остановить падение. Не хочу, чтобы это подходило к концу. Не сейчас, не тогда, когда кончик его члена задевает то место внутри меня, до которого никто еще не добирался.

Баз врезается в меня, царапая спину о стену позади с каждым движением. Моя кожа скользкая от пота, а от него исходит мужской мускусный запах. Я открываю глаза, смотря вниз, где его член исчезает внутри меня, и мой клитор болезненно пульсирует, заставляя сжиматься вокруг его твердой длины. Когда я поднимаю глаза, то вижу, что он смотрит на меня, его темные глаза пылают. Словно веревка между нами натягивается, магнитная сила притягивает нас друг к другу, и наши рты сталкиваются. Это неряшливо, горячо, и не похоже ни на что, что я когда-либо делила с мужчиной.

Я должна была встретиться с подругами за ужином и оплакать годовщину смерти сестры, но все, что меня сейчас волнует, это грязный сценарий, который разыгрывается на данный момент. Все, что меня волнует, это обрести освобождение с этим красивым незнакомцем.

Звуки шлепков, мои стоны, его ворчание и влага эхом отдаются вокруг нас, как ревущий сигнал тревоги. Мне должно быть стыдно за звуки, которое издает мое тело, но я не стыжусь. Я так возбуждена, так потеряна в том, что этот мужчина делает с моим телом, что, кажется, не могу ничего понять.

— Ты очень мокрая, Маккензи?

Моя киска сжимается от эротического вопроса.

— Н-нет.

— Ох, но я думаю, что да. Я чувствую, насколько ты мокрая. А ты чувствуешь это? — насмехается он, изменяя угол бёдер и задевая место, которое кажется чертовски вкусным. — Это говорит мне о том, что ты готова кончить, Маккензи. Ты хочешь кончить?

— Я…

Я задыхаюсь, когда он перемещает свою руку между нами, щёлкая клитор, почти бросая меня через край.

Он мрачно смеется.

— Не сейчас. Не кончай. Продолжай щипать себя за соски, пока эта киска не забьется в спазмах, ты меня поняла?

Я делаю, как он говорит, и когда я уже на грани, я едва держусь, он наклоняется к моему уху и шепчет:

— Давай, сейчас, грязная девочка.

— О Господи, — стону я, разворачиваясь по спирали, и взрываясь.

Я кончаю без предупреждения. Оргазм пронзает меня, забирая с собой дыхание. Мои глаза закатываются, лишая зрения, а слух заглушается, оставляя меня всего на целых десять секунд в тишине. Мое тело яростно дрожит в его объятиях, когда каждая волна оргазма прокатывается по мне.

Прийдя в себя я открываю глаза и обнаруживаю, что Баз внимательно наблюдает за мной, пока я спускаюсь по спирали. Его глаза горят, будто смотреть, как я кончаю, его любимое занятие. А может, и любимое. Возможно, доставлять девушкам удовольствие то, ради чего он живет.

Доказательство моего оргазма скользит вниз по ноге, и на секунду мне кажется, что он кончил в меня, но нет. Это я, полностью я.

— Вот так, грязная девочка.

Он злобно ухмыляется, не сводя глаз с беспорядка у меня между ног.