Два месяца упорного труда, недосыпания, изнурительной нервной нагрузки дали свой результат. Пусть за это время Алеся почти не уделяла времени дочери, но зато класс подтянулся, и на фоне этого очередной выговор, влепленный директором за отсутствие на рабочем месте в то время, когда сам же он и отправил Алесю с каким-то дурацким пакетом в горсовет, выглядел вызывающе. Ну и пусть! Алеся усиленно готовилась к проверке, о которой ее предупредили в методкабинете.

Пришел май. Сразу после затянувшихся праздников республиканская проверка нагрянула в город. В числе проверяемых оказалась и школа, в которой работала Алеся. Директор буквально сдвинулся от страха. Шустро перебирая короткими толстыми ножками, он бегал по коридорам и метал громы и молнии. Испуг его был вполне объясним. Школа, как всегда, оказалась не готова к проверке. Весь год он занимался собственным депутатством, а в школе предпочитал наводить внешний лоск. Что-то красил, что-то белил, а учебный процесс проходил как-то мимо него. Сейчас он, осознав неотвратимость расплаты, зверствовал, лишал премий, раздавал налево и направо выговоры. И в то же время, вместо того чтобы хоть как-то подтянуть учащихся, дать возможность педагогам заниматься своим непосредственным делом, загружал их оформлением никому не нужных стенгазет за прошедший год, ремонтом спортзала и прочей ерундой. Леня, как могла, сопротивлялась неразумным действиям директора, но успеха это не приносило. Школа разваливалась на глазах.

Алеся старалась не попадаться ему на глаза, даже в учительскую почти не заходила. Иногда просто пряталась у Лени. Но получалось это далеко не всегда. По плотоядной улыбке Анатолия Николаевича Алеся догадывалась, что он готовит какую-то подлость, только пока неизвестно, какую именно.

Проверка, как и ожидалось, была комплексной. Дотошно контролировалось абсолютно все – и хозяйственная деятельность, и учебный процесс, и методика преподавания. В школе работало с десяток серьезных профессионалов. В плане оказался и открытый урок в классе Алеси. Конечно, она волновалась, и ее волнение передавалось детям. Не важно, что у них замедленное развитие, рядом со своей Алесей Игоревной они стали чрезвычайно чуткими, остро реагировали на любую несправедливость, и вот теперь во время урока их было невозможно утихомирить. Сначала Алеся растерялась. Чтобы взять себя в руки и одновременно успокоить детей, начала урок с игры, постепенно, исподволь выводя детей на тему занятий. Как пролетели сорок пять минут, она не помнила, но, когда прозвенел звонок, Алеся только удивилась – почему так быстро?

– Алеся Игоревна, задержитесь на минуту, – остановила ее председатель комиссии.

– Да, я вас слушаю! – не в силах скрыть волнения, ответила Алеся.

– Вы знаете, что начинается республиканский эксперимент?

– Нет. А в чем он заключается? Дело в том, что это особые дети, и к ним необходим соответствующий подход. Вы понимаете, я регулярно изучаю литературу, но в…

– Стоп! Остановитесь. Вы прекрасно провели занятия, у меня лично никаких существенных замечаний к вам нет. Но я хочу сказать, что вы, уважаемая Алеся Игоревна, занимаетесь не своим делом!

– Простите, может быть, у меня есть какие-то ошибки, но поймите, я работаю с этим классом всего четыре месяца! Дети стали усваивать программу обычной школы! Поверьте, я смогу, я справлюсь! Только дайте мне немного времени! – едва не плача, умоляла Алеся.

– Девочка моя! Вы, очевидно, меня неверно поняли! Дело в эксперименте. Понимаете, мы собираем талантливых педагогов, которые после прохождения специального курса получат возможность защититься и будут направлены на соответствующие посты. Мера эта, как вы понимаете, вынужденная, «старая гвардия» ни за что не желает покидать насиженных кресел, а время давно ушло вперед. Многие просто не соответствуют настоящему. Нам нужна свежая кровь на руководящих постах. Нужны люди, способные не только учиться, но и учить своих коллег. Вы согласны?

– Где будет проходить курс?

– У нас, в столице. А что, у вас есть какие-нибудь препятствия?

– Дело в том, что у меня дочь, ей четыре года.

– А муж разве не сможет присмотреть за ребенком?

– Муж погиб, мы живем с моей мамой.

– В таком случае ваша задача – уговорить маму. Я буду готовить запрос на вас.

– А как же дети? – спросила растерянная Алеся.

– Ничего не поделаешь, ими займется кто-нибудь другой. Есть задачи более глобальные. Мы можем помочь не только этим двум десяткам, а тысячам детей. У вас будет немного времени, чтобы подумать, но прошу вас, не отказывайтесь.

Запрос действительно пришел через месяц. Алеся еще не приняла окончательного решения, она хотела обсудить этот вопрос с Леней. Подруга не была удивлена появлением Алеси в ее доме. Спокойно пригласила пройти в комнату.

– Присаживайся. Рассказывай, что произошло?

– Вызов пришел, я не знаю, что делать, – вздохнув, ответила Алеся.

– На курсы? – уточнила Леня.

– Да. А ты откуда знаешь? – удивилась Алеся.

– Дорогая, неужели ты думаешь, что я не в курсе? Я сама ставила тебя в план. Естественно, говорила почти со всей комиссией. Может быть, не знаешь, но директор по случаю проверки устроил пышный банкет, на котором мне по статусу пришлось присутствовать, поверь, это мероприятие тоже не прошло бесследно.

– Так что, фактически без меня меня женили? Так получается? – попробовала возмутиться Алеся.

– Не обижайся! Сама бы ты вряд ли решилась, вот и пришлось немного подтолкнуть. Я знаю, что именно тебя беспокоит: Лера. Не волнуйся! Мы поможем. И я и Женя. Присмотрим, если нужно, и за Лерой, и маме твоей окажем поддержку.

– Ты сама все решила? За меня?

– Почему сама? Я с Женей посоветовалась! – рассмеялась Леня. – Он о тебе очень высокого мнения. Наверное, после того, как ты попарила его в баньке!

– Леня! Я не знаю, что на меня тогда нашло! Может, из благодарности, может… нет, я не могу сказать! Просто так получилось! – начала оправдываться Алеся, чувствуя, как краска заливает лицо.

– Не переживай! Я на тебя не в обиде. Он и впрямь способен вскружить голову любой женщине. Как я с ним только живу, ума не приложу. Но только верю я ему, понимаешь? Верю, что он мне не изменяет. Знаешь, как он иногда развлекается? Если мы вместе где-нибудь появляемся, он охмуряет женщин, причем любых, невзирая на возраст.

– И ты терпишь?

– Я верю! Это главное!

Перед Новым годом для слушателей курсов устроили небольшие каникулы. Алеся, обрадованная возможностью провести с дочкой целую неделю, не могла дождаться воскресенья, чтобы сесть в машину и помчаться домой. Последние два дня превратились в настоящую пытку. Даже на занятиях Алеся постоянно ловила себя на том, что думает о доме. Она не дождалась утра, выехала поздно вечером. Сильный боковой ветер старался сорвать машину с дороги, мелкая снежная крупа с такой силой била по стеклам, что казалось – еще немного, и окна не выдержат, рассыплются мелкими квадратиками, а салон заполнится ветром и колючим снегом. Обошлось, свернув с М1 влево, Алеся уже считала последние километры, когда из белой круговерти, откуда-то справа выметнулась человеческая фигура. Алеся чудом избежала удара, но машину занесло, спустя какие-то доли секунды правые колеса врезались в настывший снег обочины. С трудом справившись с машиной, Алеся остановилась. Сзади к ней, что-то крича и размахивая руками, бежал человек. Алеся испугалась не на шутку, слишком много историй она слышала о том, как в дороге пропадают и люди и машины. Рука сама включила передачу, мотор взвыл, машина припадочно затряслась, но с места не сдвинулась. Мужчина в распахнутой куртке был уже совсем близко. Алеся судорожно выжала сцепление, включила заднюю скорость, вдавила в пол педаль газа. Визг резины, рев мотора, тряска. Машина завиляла из стороны в сторону, но так и осталась на месте. Алеся настолько остро захотела жить, что даже слезы выступили на глазах. Она успела подумать о том, что станется с Леркой, в этот момент дверь распахнулась, и она услышала чужой голос: