— А как насчет свадьбы, на которую мы едем? Вы верите, что они будут счастливы?

— Надеюсь. Натаниэль заслуживает счастья.

— А Натаниэль знает, что вы не верите, что он будет долго счастлив со своей новой женой?

Джек скривился:

— Думаю, ему это безразлично. Он всегда делает что хочет. Мое мнение не имеет для него большого значения.

— Как долго вы с ним знакомы?

— Всю свою жизнь. Он мой брат.

Сердце Кары замерло. Он везет ее на семейную свадьбу?

— Что такое? — спросил Джек, увидев замешательство, отразившееся на лице спутницы.

Кара сглотнула:

— Не думала, что встречусь с вашей семьей. Это как-то слишком лично…

— Это не так. Мы не слишком близки друг другу.

Что-то в его тоне опечалило ее. Кара разочаровалась в отце, но не могла представить своей жизни без мамы, Рэми и Иви. Ей хотелось путешествий и приключений, самостоятельности и независимости. Но не полагаться на родных, к которым можно спешить домой? Такого она не могла представить.

— Вижу, это удивило вас, — произнес Джек. — И при этом вы за тысячи километров от дома?

— Я уехала по многим причинам, но мы все равно очень близки.

— Да, я верю этому. В ваших глазах зажигается свет, когда вы упоминаете их. И вам приходится тяжело работать, чтобы обеспечивать семью.

— Я люблю их, — ответила Кара. А затем спросила, боясь услышать ответ: — А вы не ощущаете себя одиноким, Джек?

Его лицо вдруг стало уставшим, блеклым.

— Я слишком долго был один, чтобы чувствовать себя одиноким.

— Вы говорите загадками. Как такое может быть?

Он провел двумя пальцами по ее скуле:

— Вы очень наивны, Кара. Не всем нужна компания, чтобы ощущать полноту жизни.

— А мне кажется, ничего плохого нет в том, чтобы хотеть разделить жизнь с кем-то еще.

Борт лодки ударился о причал. Прогулка по реке была закончена. Джек вышел первым, подав ей руку.

— Подождите, — сказала Кара, когда он попытался вытащить ее на берег.

Джек посмотрел на нее таким взглядом, что она поняла: он был раздражен, но сдерживался из вежливости.

— Я не наивна, Джек. Желать отношений — не наивность. Я знаю, чего хочу.

Он склонил голову:

— Нет, может, это не наивно — знать, что ты хочешь от жизни. Если бы больше людей были так уверены, как вы. Но, Кара, ждать большего от меня — это очень наивно.

— А разве я требую чего-то от вас? — раздраженно поинтересовалась она. — По правде говоря, ваше высокомерие иногда просто невыносимо.

Она не желала слышать его ответ. Кара пошла по трапу, слезы наворачивались на глаза, дрожь пробежала по ее спине, потому что, черт возьми, ей хотелось большего от него! Ей хотелось отношений с Джеком.

Но Джек Вульф, к сожалению, был для нее под запретом, и желания глупого сердца не важны. Джек скрывался за стенами, которые высились до небес. Нет, настоящего Джека нельзя было освободить. Кара действительно не знала его и, вероятно, никогда не узнает.

Они провели еще целый день в Париже перед тем, как отправиться в Лондон на частном самолете всего за несколько часов до свадьбы. Кара никогда прежде не летала в такой роскоши. Салон самолета был отделан в голубых и бежевых тонах, плюшевые кресла были мягкими и удобными.

— Часто вы арендуете самолет? — спросила она.

— Он мой, — коротко ответил Джек.

Кара только изумленно уставилась на него. Он владеет самолетом? Самолетом? Она еще раз оглядела интерьер, который показался даже более пышным и богатым, чем несколько мгновений назад.

Джек читал газету. Кара смотрела в иллюминатор. Когда самолет поднялся на достаточную высоту, она рассматривала окрестности города. Это было красиво и так сильно отличалось от видов Луизианы. Здесь было множество виноградников, зеленеющих полей и деревень. А дома — лишь трясины, болота, пески и сосновые деревья.

Стюардесса предложила напитки. Кара попросила воду со льдом. Хрустальный бокал в самолете вместо пластиковых стаканчиков! И мужчина, владеющий всем этим великолепием, сидит напротив.

— Газету? — предложил Джек.

Кара перевела внимание на него. Он уже закончил читать.

— Нет, спасибо, — покачала она головой и спросила: — Не могли бы вы рассказать немного о свадьбе? Кто там будет?

— Волнуетесь?

У Джека под глазами залегли тени, но он все равно был очень красив в своем темном итальянском костюме. На Каре было бирюзовое платье из джерси. Наряд был эффектным. Когда она появилась в нем перед Джеком утром, его глаза жадно заблестели. Ей нравилось, как он на нее смотрит. Но Кара не давала воли своим чувствам и желаниям. Она же знала, что с Джеком отношения долго не продлятся. Что с ней будет, когда они расстанутся?

Каре нужно уехать, разрушить это их влечение друг другу, и она надеялась, что сердце не будет разбито.

— Чуть-чуть, — призналась она.

Джек недоуменно пожал плечами, его жест как бы сказал, что он не понимает причины ее страхов.

— Да нечего особенно сказать. Натаниэль женится на девушке, которую встретил, когда работал над последним фильмом.

— Он что, актер? Или сценарист?

Брови Джека удивленно поползли вверх.

— Вы никогда не слышали о Натаниэле Вульфе? Наверное, вы ведете очень уединенный образ жизни.

У Кары внезапно перехватило дыхание. Натаниэль Вульф? Брат Джека — знаменитый актер? Она едет на его свадьбу?

Ее охватила паника. Там будут папарацци, журналисты колонок светских новостей, люди кино.

Кара попыталась совладать с собой и справиться с нервной дрожью.

— Я знаю, кто он. Я просто как-то не осознала, что он ваш брат, — пробормотала она.

И теперь Кара могла заметить сходство между ними. Джек был старше, но, по ее мнению, более красив.

Кара интересовалась жизнью знаменитостей и слышала какую-то скандальную историю, связанную с Натаниэлем. Что-то о смерти его отца от руки кого-то из родственников и шокирующие подробности о его матери: она пыталась утопить Натаниэля, когда тот был младенцем.

Кара поежилась. О боже, Джек вырос в этой семье?

— Натаниэль — мой сводный брат. У нас разные матери, — пояснил Джек. — Себастьян, другой сводный брат, тоже будет на свадьбе. Алекс не будет, но ее близняшка Аннабель приедет.

— Итак, вас всего пятеро? — уточнила Кара.

Она заметила, что Джек не спешит отвечать. Он с преувеличенным вниманием принялся рассматривать свои брюки, отряхивать и поглаживать их. Когда он вновь поднял голову, его глаза были пусты.