Высоко забираться не стали, воспользовались первой же вскрытой квартирой на площадке.

Уселись в углу у окна, командир какую-то штуку достал, включил и на пол перед нами поставил.

– Ждём темноты.

– А что это такое? – любопытство не дало усидеть спокойно.

– Блокиратор, чтобы нас никто не смог по тепловому излучению засечь. Ясно?

– Угу. И ночью можно будет идти?

– Можно. Помолчи, а?

И я замолчал, благо было чем наконец-то заняться и что вспомнить. Короткий рассказ Чихуана намертво впечатался в память, объясняя то непонятное, что со мной произошло. Не всё, к сожалению, но многое. Да, здесь давно идёт странная война.

Началось всё два года назад со взрыва на местном фармакологическом предприятии. Что и почему там взорвалось, если взрываться вообще нечему было, и взорвалось ли вообще, да ещё именно в том здании, где нужно, или, наоборот, не нужно, разобраться просто не успели. И, казалось бы, предприятие маленькое, ничего собой не представляющее, выпускающее простенькие лекарства, пищевые добавки и кое-какую резину, но дыма без огня не бывает. Что-то не то там параллельно производили, не доброе, как оказалось – на оборонку работали. Потому что в городе срочно объявили эвакуацию. Ну как срочно? Как всегда у нас. Пока раскачались, дозвонились до центра, на себя-то никому не хотелось такую ответственность брать. А то, что за плечами тысячи людей, так кого это волнует? О людях в последнюю очередь думают. Главное свой зад прикрыть. Короче, с грехом пополам какое-то решение приняли, заработало оповещение. Да кто ему поверил? Отношение к властям у нас своеобразное, народное. Власть она сама по себе, отдельно от народа, вот люди и не верят тому, что с экранов говорят или по сети транслируют. Отучили верить. Тем более снаружи всё выглядело прилично, никаких видимых разрушений. А заразу тем временем ветром понесло на город. Впрочем, кое-кто поверил и успел уехать, а остальная часть населения, абсолютная в своём большинстве, осталась, уповая на извечный русский авось и опасаясь оставить без присмотра своё невеликое, годами нажитое имущество. Ведь ничего постороннего в воздухе не ощущалось, ни цвета, ни запаха, ни вкуса, ничего, всё как всегда. Ну, взорвалось что-то где-то, да на полигонах тоже каждый день военные что-то взрывали и стреляли из разнообразного оружия. Так что грохотом жителей было не удивить и не напугать. А дальше началось странное. Люди перестали чувствовать боль. Почти совсем. Ушибы и растяжения, переломы и травмы создавали лишь неудобство ограничением функциональной активности движений. Можно было сильно порезать руку и ничего при этом не ощущать, глядя как течёт из раны кровь. Тогда-то и появились первые умершие, просто истёкшие кровью без боли и мучений. Обсуждения непонятного начались с шепотков по углам, перекинулись в интернет, потом перетекли на улицы. Знатоки в кавычках нагнали жути.

И только теперь люди испугались по-настоящему, потому что фантастику читали многие, и знакомый сюжет апокалипсиса вживую замаячил перед глазами. Казалось бы, ничего страшного, но… Паника. Рванули жители во все стороны из заражённого города, сметая немногочисленные военные заслоны на дорогах. Самые приспособленные и опытные ушли в глубину лесов, ближе к чистой природе. А самые хитрож… г-м… задые метнулись за границу через пограничные кордоны, надеясь на помощь своих западных «друзей». Но не вышло, граница с той стороны уже была перекрыта. Город приграничный, всё рядышком, и слухи туда уже давно просочились, сарафанное, телефонное, интернетное радио работало исправно, и никто его не отменял. Мгновенно, чуть ли не сразу после взрыва, завыли, засуетились прибалты, финны, быстренько вписалось НАТО, выставили заслоны по всей границе. Страшно же…

А люди шли, собираясь в толпы перед выставленным заслоном из колючки. Началось всё с мелких стычек, и, конечно же, удержать людей и заразу не смогли. Потому что передавалась она воздушно-капельным путём. Кто-то на кого-то чихнул, ветер подхватил и полетел, покатился снежный ком. Кому-то особо напуганному с той стороны границы от страха пришла в голову светлая идея открыть сдерживающий или заградительный огонь. И, как всегда это бывает, кто-то слишком переусердствовал, увлёкся, сработала давно накачиваемая в людей ненависть к своим соседям. А наши не постеснялись, сразу же ответили. И началось… А зараза так дальше и разнеслась, не обращая никакого внимания на пустую суету людей вокруг себя. И исправить ничего нельзя. Образец, как позже выяснилось, экспериментальный, только что полученный, в малом количестве, его лишь собирались исследовать. Но и этой малости оказалось достаточно. Потом появилась вакцина, только поздно оказалось. Это как с гриппом, его лечат, а он мутирует. Так и здесь. С одной стороны, хорошо, когда боли не ощущаешь, но только с одной. Потому что отключаются не только болевые рецепторы, отключается и какая-то часть мозга, ответственная за это. Каково это брать в руки что-то и не чувствовать, что берёшь, ходить, просто передвигая ноги, не ощущая, по чему ходишь, потерять вкус еды, запахи, постоянно контролировать свои движения, чтобы не отрезать, не отрубить, не отпилить, не сжечь и не отстрелить себе что-нибудь родное…

К счастью, до ядерного оружия не добрались. Никому из власть предержащих на той стороне не нужна была безжизненная земля России. А как же её богатые ресурсы? Пропадут ведь. Решили обойтись обычными средствами. На счастье. Своё и наше. Но и этого обычного неядерного оружия хватило за глаза. И все, кто вякал, замолчали навсегда. С обеих сторон. Сейчас мир замер в шатком равновесии. У нас приграничные города в руинах, и у них аналогичная картина почти по всей Прибалтике, включая часть Польши, которая попыталась снова куда-то влезть, что-то откусить под шумок, да поперхнулась. История повторилась в очередной раз. Такая же картина на южных рубежах. И заокеанские друзья сразу притихли, выжидают, чем дело закончится. Впрочем, у них и без этого проблем с азиатскими странами хватает.

Китай не простил звёзднополосатым экономической войны и многовековых унижений, решил под шумок посчитаться, отвесить пару оплеух и огрести взамен по самое небалуйся. Зато теперь натовских баз в том регионе нет. Да плюс ко всему добавились извечные конфликты на Ближнем Востоке, в Азии с Кореями, Индия и Пакистан. Впрочем, и в обеих Америках нестабильно. На южном континенте постоянные стычки, на богатый север рвутся. Все выжидают, на нас смотрят, что мы будем делать, и пальцы с ядерных кнопок не убирают. Все великие амбиции куда-то пропали. Потом как-то договорились, определили новые границы, выставили по ним кордоны, заплели многие километры земли колючкой. Замер мир.

С той стороны давно тихо, к нам никто не лезет, а нам нечего у них делать, своей земли хватает. Власти, как таковой, в городах давно нет, она осталась где-то там, в центре. Здесь же её между собой поделили многочисленные вооружённые группировки, как и сам город. У каждой банды свой почти опустевший район, свои мёртвые улицы и дома. И уцелевшие оказались в одиночестве и в изоляции. Почти полной. С одной стороны извечный враг, зарубежный, с другой теперь такой же, но уже когда-то бывший своим. Отгородилась страна от заражённой местности точно такими же кордонами и колючкой, получилась запертая со всех сторон огромная, почти безжизненная территория. Впрочем, насчёт безжизненности далеко не так. Людей тут хватало, и жили они в общем-то неплохо. В самом начале уцелевшие, как водится, лихо порезали друг друга в борьбе за власть, потом, когда эту власть поделили, успокоились и теперь только приглядывали за своими подконтрольными территориями, изредка участвуя в коротких и жёстких стычках за интересные ресурсы. И жить стало почему-то проще и лучше, несмотря ни на что. Только из городов пришлось уйти. И заняться фермерством. Впрочем, осталась кое-какая торговля. Откуда и как доставали свои товары торговцы, было большим секретом. Но по всему выходило, что какая-то связь у них с чистыми территориями была. Контрабанда или что-то организованное? Кто его знает, деньги, они где угодно пролезут, им изоляция не страшна.