С детьми поступки говорят громче, чем слова. Когда мы прекращаем интересоваться их жизнью, спрашивать, как прошел их день, просить рассказать нам о любимых песнях, расспрашивать о друзьях, то дети чувствуют боль и страх (а не облегчение, как можно подумать, глядя на поведение подростков). Так как они не могут выразить словами свои чувства относительно утраты контакта с нами, то демонстрируют их поведением, думая: « Это привлечет их внимание».

Как и доверие, процесс предательства выстраивается медленно, будто в сосуд постепенно опускают шарик за шариком. Все эти явные предательства, о которых я написала выше, чаще всего происходят после периода утраты связи и медленного искажения доверия. То, что я узнала о доверии с профессиональной и личной точки зрения, сводится к следующему.

Доверие является продуктом уязвимости. Для его укрепления и увеличения нужны время, работа, внимание и полная вовлеченность. Доверие не появляется одномоментно – это растущая коллекция цветных шариков.

Глава 3 Распознавание стыда и борьба с ним ИНАЧЕ: воспитание ниндзя для войны c гремлинами

Стыд начинает властвовать из-за того, что о нем не говорят. Вот поэтому он предпочитает перфекционистов – их очень легко заставить молчать. Если мы достаточно понимаем о стыде и накапливаем моральные силы, чтобы говорить о нем вслух, то мы срезаем его на корню. Стыд ненавидит разговоры. Если мы говорим о стыде, он начинает чахнуть. Как воздействие света было смертельным для гремлинов, так и разговор является светом, разрушающим стыд.

Почему мы должны говорить о стыде, чтобы понять уязвимость, Или Уязвимость и стыд в одной книге! Вы пытаетесь убить нас?

В прошлом году после моего выступления на тему искренних семей ко мне подошел мужчина и, протянув мне руку, сказал: «Я просто хотел поблагодарить вас». Я улыбнулась ему в ответ, и мы пожали друг другу руки. Он все это время смотрел куда-то себе под ноги, и мне казалось, что он пытается сдержать слезы.

Потом он сделал глубокий вдох и произнес: «Я должен признаться, что вообще не хотел приходить сегодня на ваше выступление. Я пытался отделаться от этого мероприятия, но жена все-таки меня заставила пойти».

Я улыбнулась: «Ага, я вас понимаю».

«Я не мог понять, что ее так воодушевило, – произнес мужчина. – Я ей сказал, что для вечера четверга нельзя придумать более бесполезного времяпрепровождения, чем слушать выступление исследователя стыда. Но она сказала, что для нее это очень важно, и мне пришлось перестать жаловаться, чтобы не усугублять ситуацию».

Мой собеседник замолчал на несколько секунд, а потом задал мне совершенно неожиданный вопрос: «Вы любите «“Гарри Поттера”»?

Я смутилась на мгновение, пытаясь сопоставить его вопрос с предыдущим диалогом. Однако мне это не удалось, и я просто ответила на его вопрос: «Да, я очень люблю “Гарри Поттера”: я несколько раз перечитывала книги и пересматривала фильмы. Так что можно сказать, что я – фанат «Гарри Поттера. А почему вы спрашиваете?»

Немного засмущавшись, мужчина произнес: «Я о вас ничего не знал, и когда жена позвала меня сегодня сюда, я представлял вас как Северуса Снегга. Я думал, что вы страшная, что вы будете одеты во все черное, что вы будете медленно говорить глубоким грудным голосом, каким рассказывают страшные истории о приближающемся конце света».

Я так рассмеялась, что поперхнулась водой, которую я в этот момент пила. «Я обожаю Снегга. Я не уверена, что хочу выглядеть, как он, но он – мой любимый персонаж». Я интуитивно посмотрела на свою сумку и вспомнила, что в ней лежит мой любимый LEGO-брелок в виде Снегга.

Мы немного пошутили с моим собеседником на тему Снегга, а потом разговор перетек в более серьезное русло: «Ваши слова произвели на меня сильное впечатление, особенно то, что вы сказали о страхах и темноте. А напомните, пожалуйста, какая цитата сопровождала картинку с гирляндами?»

«О, цитата с гирляндами. Она одна из моих любимых. Только когда мы находим в себе достаточную смелость, чтобы исследовать темноту, мы открываем для себя истинную силу света».

Мужчина кивнул: «Да, точно, она. Я уверен, что именно поэтому я не хотел сегодня приходить сюда. Просто уму непостижимо, как много времени мы тратим на то, чтобы избежать разговоров на эти сложные темы, когда именно они могут дать нам свободу. В моей жизни было много стыда, особенно в период взросления. И я не хочу, чтобы мои трое детей прошли через то же самое. Я хочу, чтобы они знали, что они достойные люди. Я не хочу, чтобы они боялись разговоров на сложные темы. Я хочу, чтобы они воспитали в себе устойчивость к стыду».

К этому моменту у нас у обоих были слезы на глазах. Я подошла к нему и приобняла его, мы постояли несколько секунд, чтобы пережить этот сложный эмоциональный момент, а потом он сказал: «У меня плохо с уязвимостью, но довольно хорошо со стыдом. А обязательно ли нужно расправиться со стыдом, чтобы прийти к уязвимости?»

«Да. Устойчивость к стыду – это ключ к принятию собственной уязвимости. Мы не можем позволить другим увидеть нас, если нас мучает вопрос: “А что подумают о нас люди?” Зачастую фраза “У меня плохо с уязвимостью” означает, что у человека чертовски хорошо со стыдом».

Я пыталась подобрать выражения для того, чтобы объяснить, как стыд мешает нам быть уязвимыми и строить взаимоотношения. И тут я вспомнила один мой любимый момент из «Гарри Поттера»: «Помните, Гарри переживал, что, возможно, он плохой человек, потому что он злится и испытывает неприятные чувства?»

Мой собеседник уверенно кивнул: «Да! Точно! Разговор с Сириусом Блэком. Это и есть мораль всей истории».

«Именно. Сириус попросил Гарри внимательно его послушать и произнес: “Вовсе ты не плохой человек, ты очень хороший человек, с которым случилось много плохого, понимаешь? К тому же мир не разделен на хороших и плохих, в каждом есть и темная, и светлая сторона. Главное то, какую выбрал ты – это определяет все”».

«Я понял», – кивнул мужчина.

«В каждом из нас есть стыд. В каждом из нас есть хорошее и плохое, темное и светлое. Но если мы не разберемся со стыдом и своими страхами, то начнем думать, что с нами что-то не так – что мы плохие, неполноценные, недостойные. И еще хуже, если мы начинаем действовать, исходя из этих убеждений. Если мы хотим открытости и настоящей взаимосвязи, то нам придется быть уязвимыми. А для того, чтобы быть уязвимыми, нам нужно добиться устойчивости к стыду».

В этот момент мы заметили, что жена моего собеседника ожидает его на ступеньках сцены. Мужчина поблагодарил меня, снова быстро обнял меня и попрощался. Уходя, он обернулся ко мне со словами: «Возможно, вы – не Снегг, но вы чертовски хороший преподаватель защиты от темных искусств».

Этот разговор и именно этот момент я никогда не забуду. Тем вечером по пути домой я размышляла о том месте в одной из книг о «Гарри Поттере», где герой говорил о несчастливой участи нескольких преподавателей защиты от темных искусств: «Одного уволили, другой умер, у одного вообще память стерта, а еще один на девять месяцев заперт в сундуке». Помню, я подумала: «Да, похоже на правду».