Чтобы дать посетителю это понять, Вахтанг взглянул на часы. На дорогие и красивые швейцарские часы на руке.

На посетителя, однако, это не произвело никакого впечатления — ни взгляд Вахтанга, ни часовой бренд. Он продолжал молча разглядывать менеджера клуба с таким интересом, с каким энтомолог разглядывает насекомое, случайно залетевшее к нему в тарелку.

— Чем могу помочь? — Вахтанг нахмурился и постучал пальцем по столу. — Имейте в виду, у меня мало времени. Если вы что-то хотите сказать, говорите быстрее, меня люди ждут.

— Подождут, — проговорил посетитель голосом таким же бесцветным, как он сам. — И, кстати, никакие люди вас не ждут. У вас на сегодня не запланировано ни одной встречи. Скажите мне, Вахтанг Нодарович, кто имел доступ к роялю?

— Что, — Вахтанг поперхнулся, — к какому роялю? Я вас совершенно не понимаю.

— Да бросьте, все вы прекрасно понимаете. — Бесцветный посетитель поморщился. — Ладно, если вам угодно, поясню. Кто имел доступ к тому роялю, на котором должна была играть Анна Кахетинская? Кто мог положить на клавиатуру, сами знаете, что?

— Да кто вы такой, чтобы задавать подобные вопросы? — взвился Вахтанг. — Вы из полиции? С полицией я уже все обсудил, мы расстались ко взаимному удовлетворению. Между прочим, Василий Константинович лично гарантировал, что нас больше никто не будет беспокоить.

— Нет, я не из полиции. — Бесцветный чуть заметно усмехнулся. Упоминание Василия Константиновича не произвело на него никакого впечатления.

— Тогда тем более. Я не собираюсь с вами ничего обсуждать и настоятельно прошу покинуть клуб. Мне не хочется приглашать охранников, поэтому будет лучше, если вы…

— Правильно, не хочется, — перебил его бесцветный, — зачем вам лишние свидетели?

— Свидетели чего?

— Ох, Вахтанг Нодарович. — Бесцветный посетитель, в котором Инга без труда узнала бы своего шефа, точнее Шефа, тяжело вздохнул. — Как вы считаете, Василию Константиновичу понравится эпизод вашей биографии, случившийся пятнадцать лет назад?

— О чем вы? — Вахтанг набычился, его лицо налилось краской.

— Интересно, как вам тогда удалось отмазаться от обвинения в торговле наркотой? То есть я примерно представляю, сколько вам это стоило…

— Не знаю, о чем вы.

— Ах, правда, двести граммов героина — такая мелочь. — Шеф сделал паузу. — Вот обвинение в педофилии — это гораздо серьезнее. Помните того мальчика, кажется, Сережу?.. А ему ведь было всего шестнадцать. Вам и от этого обвинения удалось отмазаться, но, боюсь, Василий Константинович может отнестись к той истории гораздо строже. Сами знаете, как теперь к этому относятся. В любом случае с таким пятном в биографии вам вряд ли удастся остаться на этом месте. А место, согласитесь, неплохое: престижный клуб, приличные люди ходят…

— Кто вы, черт возьми? — Вахтанг с опаской посмотрел на дверь кабинета. — Что вам от меня нужно? Денег? Я могу сколько-то собрать, но это займет время…

— Упаси вас бог, — Шеф замахал руками, — у вас бы я их никогда не взял. Император Веспасиан, утверждавший, что деньги не пахнут, глубоко заблуждался. А что мне нужно, я сказал вполне ясно: мне нужно узнать, кто имел доступ к роялю. Кто мог положить на него отрубленные руки?

— Зачем вам это? — пролепетал Вахтанг.

— Странный вы человек. Вас просят ответить на простой вопрос, а вы вместо этого задаете новый. Вы ведь наверняка проверяли рояль перед концертом?

— Да, разумеется. И крышка была закрыта на ключ, я сам открыл ее и проверил — все было в порядке. А потом началась суета — сами понимаете, звезда такого уровня…

— Когда это было? Я имею в виду, когда вы открывали крышку рояля?

— Минут за сорок до начала концерта.

— Кто имел доступ к инструменту в эти сорок минут?

Вахтанг мучительно задумался.

— Может быть, кто-то из работников клуба? Официанты, уборщицы, охранники?

— Нет, никто из них к роялю не подходил. Уборщицы у нас работают только по ночам, чтобы не раздражать гостей, а официанты в начале вечера всегда заняты в ресторане. Охранники не болтались по комнатам просто так, они все встречали посетителей. Я просто не представляю, кто это мог сделать!..

— Давайте пройдем в вашу Готическую гостиную, на место, так сказать, преступления. Может быть, сама атмосфера этой комнаты поможет вам освежить память.

Вахтанг немного замялся.

— Это в ваших же интересах, — напомнил Шеф. — Вы мне поможете, и мы больше никогда не встретимся.

С тяжелым вздохом Вахтанг поднялся и покинул кабинет. Вдвоем они прошли к месту неудавшегося концерта.

Рояль все еще стоял на возвышении.

— Здесь все выглядит так же, как тогда?

Шеф быстро осматривал камин из натурального камня, рыцарский герб над ним и темную резную мебель.

— Значит, вы открывали крышку рояля за сорок минут до начала. Что было потом?

— Потом… потом приехала Кахетинская, и начался сумасшедший дом. Все ей не нравилось, все было не по ней — цветы не того оттенка, вода не той фирмы…

— Цветы? Это наверняка были свежие цветы?

— Разумеется. Лилии.

— И когда их доставили?

— Когда — перед самым появлением Кахетинской. Я уже начал беспокоиться, и тут она приехала. Правда, как оказалось, лилии были не того цвета: Кахетинская любит пурпурные, а она доставила белые. Наша фифа из-за этого такой скандал устроила.

— Она? — переспросил шеф. — Кто это она?

— Девица из цветочного магазина. Та, что привезла букет.

— Постойте-ка, а как она выглядела?

— Не в моем вкусе, долговязая брюнетка. Я предпочитаю пышных блондинок.

— Насколько я знаю, вы предпочитаете мускулистых блондинов. Или у вас разносторонняя натура?

— Да ладно вам, — поморщился Вахтанг, — вы же обещали…

— Обещал, обещал. И сдержу слово. А сейчас об этой брюнетке — опишите ее подробнее!

— Я же говорю: совсем неинтересная — худая, еще очень коротко подстрижена.

— Очень коротко? — заинтересовался Шеф.

— Угу, почти наголо. А накрашена чересчур ярко, рот такой большой, ярко-красный… Неприятно, прямо как у вампира.

— А на ней случайно не было красно-черного пальто?

— Было что-то похожее. Так это ваша знакомая?

— В каком-то смысле, — протянул Шеф, — но вообще вопросы я бы предпочел задавать сам.

Он снова внимательно оглядел гостиную и повернулся к Вахтангу:

— Скажите, а в этой комнате ничего не изменилось? Все здесь такое же, как обычно?

— Такое же. — Вахтанг пожал плечами. — А что здесь могло измениться?