Говоря об особых функциях сената, Полибий отмечает управление финансами и государственным имуществом, контроль за государственной безопасностью, надзор за религией и культом и дипломатическую деятельность (Polyb., VI, 13). Согласно Полибию, сенат ведал всеми приходами и расходами казны, контролировал государственный бюджет, устанавливал характер и сумму налогов. От сената зависели все военные расходы. Хотя решение о войне и мире принимали комиции, а войну вели магистраты, сенат принимал решение о наборе войск, их количестве и распределении, он же решал все финансовые вопросы кампании. В руках сената было награждение полководцев и солдат, назначение триумфов и оваций (Liv., IX, 40; X, 37), решение судьбы пленных (Liv., XXII, 59).

Сенат отвечал за государственную безопасность. В критические моменты жизни Рима (сецессии плебеев, войны V–IV вв., 1 и 2 Пунические войны и др.) он фактически брал на себя прямое управление. Сенат решал вопросы о введении чрезвычайного положения, до 123 г. до н.э. в руках сенаторов находились суды, иногда функции суда брал на себя сенат. Через сенат проходили все отношения с союзниками, включая предоставление им прав гражданства. Ливии упоминает об изменении статуса общины, заключении договоров, текущих переговорах с союзниками (Liv., IX, 20; X, 12; VI, 21). Особое значение сенат приобретал в периоды кризисов в отношениях с зависимыми народами (Polyb., VI, 13). Позже именно через сенат проходила деятельность римской дипломатии.

Религиозная жизнь определялась многочисленными жреческими коллегиями (понтифики, авгуры, фециалы, салии, весталки, гаруспики), но и здесь полномочия сената были весьма велики. Сенат определял бюджет и осуществлял общий надзор за религиозной жизнью, решал вопросы о разрешении и запрете культа.

Сенат достаточно уверенно управлял Римом. Хотя закон народного собрания был высшей волей общины, а власть магистратов имела сильную тенденцию к автономии, народ вмешивался в дела только в поворотных ситуациях, а магистраты все больше и больше становились просто исполнительной властью. Формально решение сената (сенатус-консульт) было мнением сената, реально это было решение правительства. Власть сената чаще обозначалась как auctoritas, освященная древним правом и обычаями и основанная на огромном моральном авторитете полурелигиозная санкция, а сам сенат считался воплощением коллективного гения Рима и республики.

Древние были склонны идеализировать римскую систему. Римские историки создали картину жизни великого народа, проделавшего путь от «самых скромных начал» (Liv., I, 1) до великой державы, оплота цивилизованного мира и всеобщего мирового порядка, защитника всех гонимых и грозы преступников и тиранов. Теоретики государства и права, особенно Полибий и Цицерон, считали римский государственный строй идеальным, основанным на балансе трех форм государственного строя, монархии, аристократии и демократии (Polyb., VI, 2).

Тезис античных авторов подвергся очень тщательному разбору в историографии. Ученые приходят к разным выводам относительно его правомерности[10], но, не вдаваясь в подробности дискуссии, заметим, что и политическая система римского государства и система управления Италией, при всех их проблемах, оказались достаточно сбалансированными и жизнеспособными, что не раз было проверено на практике. Опасность была в другом: «идеальная» римская политическая система была приспособлена для небольшого государства, и с его расширением все более и более оказывалась системой для меньшинства, а все большее и большее число людей оставалось вне нее, то есть вне права, государства и элементарной защиты. В III веке Рим и его «федерация» проявили поразительную жизнестойкость. Во II–I вв. до н.э. они оказались на грани катастрофы.

Римско-италийский союз был готов выйти за пределы Италии. Ему предстояло столкновение с другой сверхдержавой, Карфагеном. Основанная в 825 (или 814 г.) маленькая финикийская колония проделала сходный путь с Римом, оказавшись в итоге гегемоном западного Средиземноморья. К III веку Карфаген владел большой территорией в Африке (совр. Тунис и северное побережье Алжира), южной Испанией и почти всей Сицилией, а карфагенский военный и торговый флот, вероятно, превосходил силы любой другой морской державы. Необычайное богатство Карфагена, созданное эксплуатацией поданных и морской торговлей, позволило ему создать мощную наемную армию, в которой служили наемники из практически всех стран Средиземноморья (испанцы, ливийцы, галлы, италики, греки). Хотя ресурсы римско-италийского союза превосходили войска карфагенян, последние компенсировали это качеством армии, общим более высоким уровнем цивилизации и господством на море.

Первая Пуническая война (264–241 гг. до н.э.) стала первым большим столкновением двух держав. На ее начальном этапе Рим, казалось, добился быстрого успеха. В 263 г. римляне взяли Мессану и осадили Сиракузы, сделав своим союзником сиракузского правителя Гиерона II, в 262 г. был взят второй по величине город Сицилии Акрагант, под стенами которого римляне разбили карфагенскую армию. К 260 г. вся восточная и центральная Сицилия была в руках римлян. Карфагеняне отступали к своим форпостам в западной части острова, Дрепане и Лилибею, готовясь к затяжной войне. Тем не менее, главной проблемой оставалось господство карфагенян на море, сводившее на нет любой успех сухопутных армий.

Римляне сделали невероятное, в рекордный срок, видимо, при активном содействии греческих полисов, возник римский флот из нескольких сотен судов. В 260 г. римляне одержали первую победу при Милах, в 259–258 гг. овладели Сардинией и Корсикой, а в 256 г., окрыленные успехами, решили закончить войну решающим ударом по Карфагену. Огромный римский флот из 330 судов, на борту которых находилось 100 тысяч гребцов и 40 тысяч солдат, взял курс на Африку. У мыса Экном произошло генеральное сражение с основными силами карфагенского флота (350 кораблей и 150 000 солдат и гребцов), закончившееся полной победой римлян. Римляне подошли к Африке и высадили армию консула Регула. Казалось война уже закончена.