И все же этот разговор меня зацепил. Зацепил потому, что открывал возможность пусть не так, как я хотел, но все равно остаться в Зоне. Да, я ее не любил. Точнее, как член «Долга» был обязан ненавидеть всеми фибрами души. При этом я к ней привык. Привык к оружию в руках, адреналину в крови и внятной ситуации, при которой друзья рядом, а враги — вон те, по другую сторону прицела. Измениться я уже не мог, да и не хотел.

— Ну так ты осознал? — гнул Костя в свою сторону.

— Нет.

— Зря. Ты, Моро, хоть раз подумай как следует. У вас ведь там, на «Агропроме», еды, оборудования хоть завались, снаряга — о-го-го. Хотя бы каждый экзоскелет сколько стоит. А ведь хабаром вы не торгуете и денег ни с кого не берете. Откуда все это? От украинских или от российских спецслужб, это уж твоему Крылову виднее, кому он рапорты пишет.

— Но-но, полегче…

— Что, нечего возразить?

Возразить мне было, конечно, что, просто я уже обещал не нарываться… А то мог бы напомнить Косте, что у «Свободы» оборудование не хуже, а экзоскелеты и получше есть, оружие в основном натовского образа, так что, кому шлет рапорты лидер «Свободы», оставалось вопросом не по-хорошему открытым.

Правда, если тебя пустили в гости, то гадить на стол в доме хозяина не стоит, даже если его рожа тебе не очень нравится, поэтому я промолчал. Впрочем, с Костей, конечно, не согласился. То, что он говорил, было отчасти правильным, но означало только одно — мне пора было навсегда уходить на Большую землю.

И скоро не станет у меня ни «оружия в руках», ни «адреналина в крови», ни ясной цели. Метка отступника, впрочем, все равно останется.

— Ну как, ты не передумал? Не хочешь со мною в Лиманск? — спросил огорченный Лунатик.

— Нет.

— Жаль. Может, еще передумаешь?

— Я уже говорил, что не пойду.

— Ну, тогда пока.

…Я покидал Темную долину в южном направлении, собираясь выбраться через тоннель в сторону Кордона. Костя тоже пытался уговаривать меня остаться еще накануне, но потом бросил эту затею и к тому же разозлился. Отряды «Долга» на Кордоне бывали крайне редко, встречи с ними я не опасался. Нейтральные сталкеры, даже если поверили сообщению Ремезова, едва ли бы стали охотиться персонально на меня — опасно, да и ни к чему. Решение было принято, а в таких случаях глупо что-то менять. Сложнее всего при отходе на Большую землю миновать армейские блокпосты, но их я собирался очень аккуратно обойти по краю.

Туман тем утром стоял вязкий и плотный, он понемногу оплетал сосны, скапливался в ложбинах между холмами. Продержись туман подольше, он бы оказался очень кстати, но через полчаса подул сильный ветер и все разогнал. Кусты можжевельника мотало порывами, в кронах сосен свистело, в самом тоннеле тоже стоял какой-то свист. Я на всякий случай взял наизготовку «Чейзер» и двинулся вдоль, ориентируясь по пятну света на выходе. Пару раз мне почудилось некоторое шевеление в самом конце туннеля. Это не был силуэт человека или зверя, скорее, какой-то неопределенный намек на чужое присутствие — очень короткий лязг металла, очень короткая вспышка света. Я мгновенно остановился, не зажигая фонаря, прислонился к стене. В темном комбинезоне, в неосвещенном туннеле я практически не маячил и словно бы исчез. Для стаи слепых собак такой трюк, конечно, не помеха, но человека, если он ждал меня, наверняка заставил бы понервничать.

По стене медленными каплями стекала осевшая на ней туманная сырость. Судя по часам со светящимися стрелками, прошло пять минут. На выходе из туннеля никакого движения не наблюдалось, впрочем, если засаду устроили грамотно, в этом не было ничего странного. Даже в бинокль можно было разглядеть только метелки травы, которая росла возле самого входа, и осколки раскрошившегося бетона. Еще через некоторое время я понял, что мой противник совсем не глуп и дергаться не станет. Совсем напротив — ожиданием тут не добиться ничего, меня могли обойти со стороны Темной долины и запереть с двух сторон.

Держась у стены, я осторожно продвигался к выходу, стараясь при этом не шуметь. Арка придвинулась. Она походила на рамку, которая обрамляла унылую картину: дождь, размокшая глина косогора, обрывки белесого тумана и дорога, уходящая вдаль. Людей поблизости не было. Абсолютно никого. По крайней мере так выходило по всем признакам. Мутантов тоже не было. «Велес» не показывал никаких аномалий, рация почему-то молчала. Я шагнул под дождь, и опять не случилось ничего, как будто противник (если он вообще существовал) растаял где-то в мокрой дымке. Следовало торопиться до следующего выброса, и я зашагал вдоль по дороге, прочь от Темной долины. Ветер, который с утра разогнал туман, продолжал дуть все сильнее, он швырял как попало косые струи дождя, заливал лицо и глаза. Через небольшое время, коротко пискнув, ожила рация.

«Внимание! До выброса пять минут. Всем, кто слышит это сообщение, немедленно занять укрытие. Повторяю…»

Голос был незнакомый, или я его сгоряча не узнал. Пелена дождя мешала осматриваться, но, по моим расчетам, еще довольно крепкий, хотя и поврежденный, каменный дом (причем абсолютно пустой) находился метрах в трехстах на юге, прямо за изгибом холма. Времени, чтобы его разыскать, оставалось в обрез. Я закинул «Чейзер» за плечо, уже не озираясь, рванул в нужном направлении, но, немного не добежав, поскользнулся на глине и рухнул ничком, со всеми сопутствующими в таких случаях последствиями в виде мелких ушибов и грязи, попавшей в глаза.

Уже протирая физиономию, я осознал, что в момент падения слышал свист пули.

Стреляли по мне, и стреляли со стороны укрытия, в которое я же и собирался попасть. До выброса оставалось только три минуты.

Конец сентября 2011 года, Кордон и другие места.

От неизвестного стрелка в этот момент меня прикрывали камни и кусты. Неподалеку каркали вороны, часы на руке тикали, отсчитывая последние секунды до выброса. Я пополз как можно быстрее, стараясь не высовываться, но не к двери, а к тому месту с торца дома, где в бурой кирпичной стене зиял неровный пролом. Снайпер наверняка оставался в укрытии. Скорее всего он видел мой кувырок мордой в грязь и понадеялся, что цель благополучно завалил.

Добравшись до дыры, я тут же протиснулся внутрь и откатился как можно дальше под защиту стен и не рухнувшей крыши. Это было очень вовремя — реальность уже дрогнула, и на короткое мгновение я ощутил на себе выброс.

Он не убил меня, даже не тряхнул как следует, попросту не успел. Боль была короткая, зато такая интенсивная, что перед глазами пошли багровые пятна, которые тут же разлетелись брызгами иллюзорной крови. Зрение вернулось только через несколько секунд. Мир за пределами здания за эти короткие секунды словно бы смазался, превратившись в мутно-серый крутящийся кисель. Стены, пол, сломанный скарб внутри дома, «Чейзер», мои собственные руки — все это просматривалось еле-еле, кроме того, перед глазами проскакивали характерные короткие искры — иллюзия, обычная для выброса или радиации.