Шрифт:
Интервал:
Закладка:
После долгой паузы она сказала: «Итак… друзья?»
«Друзья.»
Тереза протянула руку через стол. «По рукам.»
«Хорошо.» Он наклонился вперед, и они пожали друг другу руки.
Тереза откинулась на спинку стула, и выражение ее лица снова изменилось. «Слушай, а у тебя мозги иногда болят? Я имею в виду, не просто как обычная головная боль, а глубоко внутри черепа?»
Томас мог только представить себе выражение шока на его лице. «Что? Ты это серьезно? Да!» Он как раз собирался заговорить о своей ужасной утренней головной боли—возможно, даже о том, что раньше пытался узнать об этом, —когда она поднесла палец к губам.
«Тихо, кто-то идет. Мы поговорим об этом позже.»
Откуда она узнала, Томас понятия не имел. Он ничего не слышал, но кто-то постучал в дверь через мгновение после того, как она заговорила. Через секунду дверь открылась, и в щель просунулась голова доктора Ливитта.
«Привет, детишки,» весело сказал он. Он перевел взгляд с Томаса на Терезу. «На сегодня время вышло. Давайте вернемся в свои комнаты. Мы думаем, что все прошло хорошо, так что будет еще много возможностей узнать друг друга.»
Томас переглянулся с Терезой. Он не совсем понимал, что говорят ее глаза, но действительно верил, что у него появился новый друг. Они встали со своих стульев и направились к Ливитту. Томас был благодарен даже за то короткое время, что им дали, и держал пальцы скрещенными, что хорошее поведение действительно приведет к новым встречам, как и было обещано.
Они были уже в дверях, когда Тереза остановилась и задала вопрос доктору Ливитту. Точнее, два. И этого было достаточно, чтобы полностью изменить его поведение.
«А что такое спусковой крючок? И правда ли, что семеро детей умерли во время операций по имплантации?»
Эти вопросы ошеломили Томаса. Он повернулся, чтобы посмотреть на Терезу, пока доктор искал ответ.
«Как…» начал было мужчина, но тут же осекся, сообразив, что именно сделал Томас. Тереза наткнулась на что-то важное. Что-то правдивое. «Откуда ты взяла такую чушь?»
Томас задумался о том же. Как она могла услышать что-то подобное? Он никогда ничего не слышал.
Тереза пожала плечами. «Иногда ваши люди, говорят тогда, когда думают, что мы их не слышим.»
Ливитт был недоволен, но голос его оставался спокойным. «А иногда, когда ты подслушиваешь, ты не слышишь всей истории. Давай не будем концентрироваться на том, что тебя не касается, хорошо?»
С этими словами он повернулся и пошел обратно по коридору. Казалось, ему было все равно, пойдут они за ним или нет, но они шли за ним по пятам.
«Это довольно забавно,» прошептала Тереза Томасу. «Гуляю вместе с моим новым другом.»
Он посмотрел на нее с изумлением и недоверием. «В самом деле? Сначала ты спрашиваешь о том, что дети умирают, а теперь ведешь себя так, будто это не имеет большого значения? Ты такая странная.» Он попытался обратить все в шутку, чтобы скрыть, как его ужаснул ее второй вопрос. Неужели это только слухи?
Он почувствовал себя лучше, когда она неожиданно поцеловала его в щеку, а затем побежала по коридору мимо доктора Ливитта.
Томасу определенно нравилось иметь друга. Но пока он смотрел, как она бежит, к нему вернулось чувство паники. Что случилось с ним сегодня? От раскалывающей головной боли до непреодолимого чувства – это заставляло его чувствовать головокружение, боязнь встать из-за страха опрокинуться. Как будто он не был в гармонии с вращением Земли.
Он изо всех сил старался не думать о худшем из возможных ответов.
Он старался не думать о Вспышке.
ГЛАВА 10
224.10.14 | 11:37
Неделю спустя, сразу после особенно трудной головоломки с Мисс Дентон, Томас снова оказался в маленькой комнате, сидя за столом напротив Терезы. К счастью, ни одна из странностей их последней встречи больше не преследовала его.
Это была самая длинная неделя в его жизни, и он каждую минуту задавался вопросом, сможет ли увидеть своего нового друга. Единственный ответ, который он получил от доктора Пейдж, его учителей или кого-то еще, был: да, они скоро встретятся снова. Ожидание целую неделю казалось самым эффективным методом пыток, о котором он когда-либо слышал. И несмотря на то, что он много раз думал об этом, он так и не набрался смелости спросить о сильном эпизоде дежавю. Он боялся, что люди подумают, что с ним что-то не так.
«Привет, рада снова тебя видеть,» сказала Тереза, чтобы начать разговор. Ливитт только что вышел из комнаты, отказавшись отвечать на ее вопрос, как долго они будут вместе.
«Да, определенно,» согласился Томас, взяв себя в руки. Он чувствовал себя слишком глупо, спрашивая о странных чувствах, которые он испытал в прошлый раз, поэтому он взял другое направление. «Эй, я умираю от желания расспросить тебя о тех детях, которые, как ты сказала… умерли. Неужели это правда? И временами доктор Пейдж как-то говорит, что они делают нам одолжение, оставляя нас одних. Я чувствую, что у меня есть миллион других вещей, о которых я тоже хочу поговорить.»
«Ого, не все сразу,» ухмыльнулась Тереза. Затем она с беспокойством посмотрела на углы потолка, на каждый из четырех. «Я думаю, нам следует быть немного осторожными с тем, что мы говорим. Я имею в виду, они явно следят за нами. Или, по крайней мере, слушают.»
«Вероятно, и то и другое,» сказал Томас громким, насмешливым голосом. «Здраааааавствуйте! Здравствуйте, старики!» Он помахал всем вокруг, словно на параде, не понимая, откуда этот внезапный восторг.
Тереза взорвалась от смеха, заставив его сделать то же самое. Это продолжалось добрую минуту или две, и каждый из них заставил другого снова рассмеяться, как раз когда они собирались остановиться. Однако он был достаточно умен, чтобы понимать, что старается не думать о тех смертях, о которых идет речь.
«Давай не будем слишком беспокоиться об этом,» сказала Тереза, когда смех прекратился. «Сейчас наше время, и мы можем говорить, о чем угодно. Пусть они получают удовольствие.»
«Аминь.» Томас хлопнул ладонью по столу.
Тереза подскочила от неожиданности, потом снова рассмеялась. «То, что я слышала о смерти детей… не знаю. Возможно, это просто слухи. Я надеюсь, что это так. Наверное, я не так отчетливо расслышала. Они могли говорить о чем-то, что случилось до того, как мы пришли. Я просто пыталась добиться реакции от Ливитта.»
Томас очень надеялся, что так
