— Это все в прошлом, — сказал он, подходя к девушке. — Теперь ты моя. Команда больше не тронет тебя.

Сирена отступила назад, содрогнувшись от его прикосновения. Но длинная цепкая рука капитана настигла ее и притянула к себе. Запустив пальцы в ее мягкие волосы, он оттянул ее голову назад (Сирене почудилось, что еще чуть-чуть — и он сломает ей шею) и начал целовать толстыми, мокрыми губами, кусая нежную кожу.

Ужас и отвращение охватили девушку. Извиваясь, она вырвалась из его объятий, но, когда ей почти удалось оттолкнуть пирата, он схватил ее снова и швырнул на койку. Капитан возвышался над ней: глаза его похотливо блестели, а язык облизывал липкий рот. Сирена сжалась на койке, в страхе ожидая его дальнейших действий.

Дик Блэкхарт оценивающе рассматривал женщину на своей постели: стройная, необычайно соблазнительная, с полными, ярко очерченными губами и пышными, густыми волосами… Ее смуглое лицо порозовело, подчеркивая зелень глаз.

Набросившись на Сирену, он вдавил ее своим весом в кровать, но прикосновения его рук к ее напряженному, протестующему телу были намеренно легкими, обольщающими. Целуя упирающиеся губы, шею и грудь, капитан был полон сдерживаемой страсти.

Сирена, однако, испытывала невыразимое омерзение и не желала, не могла подчиниться ему. Эти его попытки возбудить ее были еще ужаснее, чем то, что она уже испытала раньше. Тогда он использовал ее, не ожидая ничего в ответ, она должна была только удовлетворять его похотливые желания. Но это! Явная попытка вызвать в ней ответное чувство являлась признанием того, что она была живой, способной на выбор. То, что этот дикарь решил, будто может соблазнить ее своими ласками, еще больше уязвляло ее раненое самолюбие. Она ни за что и никогда бы не позволила ему считать, что может ответить на его коварные ласки, словно какая-то распутница.

— Убери свои мерзкие лапы, англичанин! Оставь меня в покое! — взорвалась Сирена, отталкивая и вырываясь.

Шок Блэкхарта придал его лоснящемуся лицу комичное выражение.

С трудом поднявшись на ноги, она метнулась было к дверному засову… Но из-за беспомощности своего положения едва не потеряла сознание. Даже если бы она смогла убежать от этого животного, то куда? Броситься за борт, в пучину моря? А что станет с Калебом? Она не имеет права оставить его одного! А как же их план захватить «Рану»? Как можно уничтожить надежды мальчика, да и свои?

В этот момент, воспользовавшись ее замешательством, капитан снова набросился на Сирену.

Ну что ж… Если ей суждено опять быть изнасилованной этим мерзким, грубым животным, она не сдастся без борьбы! Девушка яростно отбивалась, царапая ногтями его щеки. Блэкхарт запрокинул назад ее голову, а затем прижал ее руки к бокам. Сопротивление несчастной было для него так же страшно, как укусы блохи для собаки.

— Итак, в тебе еще остался характер! — торжествующе закричал он и резко повалил девушку на пол.

Сирена плевалась, кричала и, отчаянно мотая головой, пыталась укусить его за руку. В следующую секунду он ударил ее по лицу и рассек нижнюю губу. Рот девушки наполнился кровью, и ей стало трудно дышать из-за того, что его кулак задел нос и из него тоже обильно текла кровь.

Раздвинув ее ноги коленом, пират свободной рукой шарил по трепещущему девичьему телу. Теперь его красное рыжебородое лицо было прямо над ней, усмехающееся и отвратительно-похотливое. Она плюнула кровью в глаза этому животному.

Свободной рукой он схватил Сирену за горло и сдавил его. Она, задыхаясь, хватала ртом воздух, пока ей не показалось, что легкие ее вот-вот разорвутся. Постепенно сопротивление ее ослабло, и девушка почувствовала, как проваливается в небытие…

Незаметно Сирена начала ощущать, что ей стало легче дышать, она почувствовала, что вес Блэкхарта уже не давит на нее… Ее веки медленно приоткрылись. Словно в тумане, девушка видела, как пират наливает себе в кружку эль.

Выпив, он удовлетворенно хрюкнул и блаженно растянулся на стуле.

— Теперь, сеньорита, — капитан добродушно улыбнулся, — теперь ты моя.

— Ты можешь овладевать мною утром, в обед и вечером, но я никогда не буду твоей. Никогда! — гневно, с отвращением выпалила она.

* * *

Избитая, в кровоподтеках, выбралась Сирена из каюты. Глаза ее источали ненависть. Если у нее останутся какие-то силы, то она их все положит на отмщение!

Стоя возле каюты, она вдруг ощутила, что «Рана» плывет очень медленно. Кажется, и курс у нее изменился. Неужели Калебу удалось задуманное? Кто-то должен заставить капитана выпить кофе… Но нет, ни за какое золото в мире не согласится она снова войти в его каюту. Однако нужно сделать так, чтобы он не вышел на палубу и не обнаружил, что команда спит. Калеб должен пойти к Блэкхарту и предложить ему кофе.

Сквозь толстые облака слабо проглядывало солнце. После шторма море было безмятежным, лазурным, чудесным. Ленивые волны плескались за бортом корабля.

Поднявшись наверх, девушка увидела, что команда расположилась у грот-мачты, мирно растянувшись на палубе. Те, которые еще были в состоянии заметить что-либо, делали попытки остановить Сирену, искавшую Калеба. Не найдя его, она испугалась и громко позвала мальчика, а когда никто не отозвался, побежала вниз и облегченно вздохнула, увидев юнгу, выходящего из каюты капитана. Проходя мимо нее, он хитро подмигнул и многозначительно покачал практически пустым ведром.

— Еще по одной кружечке кофе — и «Рана» снова будет нашей, Сирена, — улыбнулся мальчик.

Команда, довольная тем, что горячий кофе был щедро приправлен ромом, пила по второй кружке замечательного напитка.

— Идите на камбуз и отдохните немного, Сирена, — предложил юнга, обслуживая команду. — Вам понадобятся силы для того, что мы задумали.

— Если даже я буду умирать, то и тогда найду в себе силы, — мрачно ответила она. Лицо ее полыхало ненавистью. — Не бойся, малыш. Я все сделаю правильно и не подведу тебя, — голос ее звучал устало, но глаза лихорадочно блестели.

— Сирена, у тебя опять жар. Ты осматривала свою рану?

— Нет, — ответила она тускло. — По правде говоря, я боюсь смотреть, потому что не могу себе представить, как я буду жить с одной рукой.

— Сейчас самое удобное время перевязать рану. Нужно, чтобы прошло какое-то время, пока снотворное подействует на капитана и команду.

— Хорошо, пойдем! Чем скорее «Рана» будет моей, тем лучше я буду себя чувствовать.

Калеб быстро вернулся, неся чистые полоски ткани. Когда он разбинтовал руку девушки, оба ахнули, увидев воспаленную, загноившуюся рану.

— Придется вскрыть снова, — заметил мальчик испуганно.

— Приступай.

Сирена сжала зубы, когда нож коснулся раны, но как ни крепилась она, крик боли сорвался с губ измученной девушки. Вскрыв, очистив и намазав рану темной мазью, Калеб присыпал ее сверху порошком и только после всего этого начал забинтовывать руку.