Инквизитор, – никаких писем. Артанис может ошибаться. Все нужно тщательно проверить. Допросить пленных, – Томас де Торгда устало покачал головой. Посмотрел на розовеющие облака и со вздохом добавил, – если мы отправим послания сейчас, то разбудим слишком серьёзные силы. Такие, какие не следует тревожить просто так.

– Хорошо, – склонил голову послушник, – как прикажете!

– Я поговорю с верховным канцлером. Думаю, он поймёт. Что-нибудь ещё?

– Нет… – парень смущённо повёл плечом, – только… Я хочу спросить, – он вновь принялся мять листок, – вы говорили, что с ересью почти покончено…. Что она слаба и скоро мы выжжем её. Но ведь если то, о чём здесь написано, – его рука осторожно протянула бумагу в сторону Лорда Инквизитора, – это всё правда, значит, мы ошиблись?

Тот с презрением уставился на письмо. Смерил послушника суровым взглядом и вновь уставился в окно.

– Бог защищает нас. А ересь слаба. Долгие годы она тлела в наших краях. Зато ярко пылала в других местах, – он повернулся к парню, – но Каменор уже наш. И северные королевства долго не продержатся.

– Но этот…

– Взгляни сам – как только Каменор присоединился к нам, как только Посланник Божий отправился туда – вся нечисть сразу же побежала прочь. И зря эти еретики бегут сюда. Скоро этот Чизман предстанет перед церковным судом. А потом искупит свои грехи. В ярком пламени! Не нам надо бояться их, – Лорд Инквизитор сурово взглянул на послушника, – а им нас…

Скорбная повозка. Хорошее название. Уже только от него какие-то плохие предчувствия, будто бы холодок какой-то бежит по спине.

Валера с трудом раскрыл глаза и уставился в темноту. Сделал пару вдохов через нос, чтобы понять, что он ещё жив.

Повозку сильно трясло и раскачивало на ухабах. Судя по всему, кони мчали во весь опор. Их меняли на станциях или ещё где – это было слышно. В эти редкие остановки можно было чуть-чуть отдохнуть, успокоиться. А потом всё начиналось вновь. Сколько это продолжалось, парень не знал, потому что изнутри ничего не было видно.

Где-то там, в темноте, Чизман. Кажется, зажался в другом углу. Его совсем не слышно. Даже не понять, жив ли он ещё. Тут их лихо подкинуло на кочке. Валера стукнулся головой об потолок и рухнул обратно на скамью, чуть не отбив копчик.

Просто ужас. Они вдвоём запертые во мраке. В этом узком, низком и постоянно трясущемся ящике, куда не проникает ни единого лучика света. Дышать тут почти нечем, спасает лишь слабый приток воздуха из каких-то незаметных щелей. А уж еды и воды оба пленника уже давно не видели.

Скорбная повозка оказалась большим крытым фургоном на здоровых колёсах. Стены его были надёжно оббиты железными листами. В торце узкая низенькая дверца. И всё это расчерчено всяческими символами. По углам торчали балки, на которых болтались курильницы – из них шёл лёгкий дымок с мерзким запахом. Видимо, какой-то ладан или ещё чего. От одного вида этой кареты становилось не по себе. Будто бы они попали в какой-то странный мистический фильм про ведьм. К сожалению, Валера так и не успел рассмотреть этот фургон во всех деталях. Едва тот подъёхал, пленников сразу запихали внутрь. Весь их мир сжался до темноты этой клетки, которую постоянно трясло.

Только Валера подумал об этом, как повозка сразу остановилась. Снаружи какие-то голоса, но ничего не разобрать. Что-то зазвенело, стукнуло по стенке кареты. Кажется, это лошадей меняют. А потом всё стихло. И в этой тишине разлетелся треск, будто бы ткань рвется.

– Тьфу, кхе-кхе, – зашёлся кашлем Чизман, – ух, – выпалил он, – студент! Ну-ка помычи!

– Ммм! – отозвался тот.

– Ага. Пригнись чуть-чуть вперёд.

Валера дёрнулся настолько, насколько хватило цепи. Что-то ткнулось ему в висок. Ага, это его сосед. Тот нащупал повязку зубами и потянул. Та не поддалась. Парень отшатнулся в сторону, чтобы помочь. Ткань не выдержала и затрещала. Ещё пару рывков и ему удалось выплюнуть мерзкий промокший комок, который несчастному запихали в рот.

– Ух, спасибо! – простонал он, отплёвываясь от мусора во рту.

– Угу. Было бы за что, – бросил в ответ программист, – ты как?

– Отвратительно, – протянул Валера, всё ещё наслаждаясь свободой от кляпа, – мне уже ни есть, ни пить не хочется. Я будто бы уже умер.

– Нет, – Чизман усмехнулся, – ты ещё жив.

– А что там вообще случилось? – наконец-то можно было хоть поговорить обо всём этом.

– Не знаю. Но они так перепугались этого знака, что сожгли беднягу прямо там.

– Слушай, – Валера напрягся, – он ведь был там… На той стене! В самом центре!

– Погоди, это ты сейчас про ту комнату, где нас Пьер закрыл?!

– Угу. Там такой же знак был.

– Значит, – программист слегка задумался и замолчал, а потом подавленно пробормотал, – значит, тут какая-то чертовщина творится. Тот проповедник, он вроде бы адекватный был. А потом как с катушек съехал. И вообще, эта карета… – голос у него ещё больше поник, – она явно для перевозки чего-то опасного.

– Почему?

– Ну, ты же сам видел! Надписи, символы, эти курильницы. Выглядит, конечно, красиво. Впечатляет. Но слишком уж они заморочились со всем этим.

– Стой! – парень помотал головой, – хочешь сказать, что это всё не просто так?

– Именно. Похоже, инквизиция уже не в первый раз с этим сталкивается. Более того, у них всё отработанно и заготовлено, – Чизман тяжко вздохнул в этой темноте, – так что теперь мне этот мир ещё больше не нравится. Ладно, там всякие охотники за головами. Эльфы с их деревьями, которые хотя бы можно сжечь. Даже с безумными дворфами можно справиться, – голос у него стал встревоженным, – но такое уже совсем перебор. Не хочу оказаться одержимым каким-нибудь демоном!

Их резко тряхнуло – повозка снова двинулась в путь. Пленников закачало и затрясло. Цепи зазвенели, застучали по стенам фургона.

– Опять поехали, – поёжился Валера, пялясь в темноту, – сколько ещё так будет?! Они вообще знают, что мы без еды долго не протянем?

– Пф, – фыркнул программист, – тут специалисты продвинутые. Умеют работать так, чтоб ты и не помер, но и жить не хотел. Они про всё знают.

– Ух, умеешь ты подбодрить…

– Угу. Я вот больше скажу, скорее всего, эта поездка будет потом вспоминаться, как приятное приключение. А ты будешь мечтать вернуться в эту уютную и комфортную карету, – едко начал Чизман, – наш план с побегом провалился. Теперь осталась надежда только на попаданца. Что он каким-то чудом сможет нас спасти…

– Сам-то в это веришь? – процедил в ответ парень, чувствуя, как закипает внутри злость, – ты же понимаешь, что он