было столь же неловко, как и в девять лет, когда она стояла у этого дома с родителями на горячем асфальте с новым чемоданом и ужасной тревогой.

– Вы жили здесь с девяти лет? – спросил Уилл, не как в золотой час, но все же мягче и тише. Она посмотрела на него.

Карие глаза. У него были карие глаза, на оттенок или два светлее волос и бровей. Они так сфокусировались на ней, что разглядеть оттенок было легко.

– Эм-м. Это сложно.

– Сложно, – повторил он. Ее ошеломили его взгляд и томный голос, так что на секунду она даже забыла о своей публике. И даже о том, зачем они тут собрались.

Но тут Джона закричал:

– Что они говорят?

Она снова посмотрела на своих соседей.

– Ничего. Это не важно.

Краем глаза Нора уловила движение Уилла, но не повернулась, чтобы рассмотреть, что он делает. «Он уходит», – подумала она, стараясь испытать от этого облегчение. Коли на то пошло, она по крайней мере остановила каток его шарма до того, как он тронулся. Сейчас он уйдет, а она продолжит думать, как все решить.

Она ждала, глядя вперед, что он хотя бы вскользь попрощается с ними.

Но нет.

– Мисс Кларк, – обратился к ней Уилл, прямо как в своем кошмарном письме. – Мы можем поговорить снаружи?

♥ ♥ ♥

Он не стал ее ждать.

Нет, он вышел из подвала, словно палку проглотил, что было совсем не похоже на ту расслабленную, очаровательную манеру, с которой Уилл здесь появился. Когда Нора, со вспотевшими ладонями, поднималась по затхло пахнущей подсобной лестнице, она почти надеялась, что он уже ушел.

Несколько минут ушло на то, чтобы не обращать внимания на какофонические последствия его появления в подвале: соседи разразились критикой Уилла Стерлинга («Хам!» – мнение Мэриан, с которым согласились Джона и Бенни; «Какой-то угрюмый», – предложил мистер Салас, ему возразила более приветливая миссис Салас, сказав: «Наверное, он просто нервничал!»; и наконец, «Очень высокий!» – высказалась Эмили, и, видимо, это был не комплимент). Затем все разом начали высказывать советы и напоминать Норе о личных причинах неприязни к краткосрочной аренде. Выходя с лестницы во двор, она слышала требования и увещевания:

«Нора, ты должна ему объяснить…»

«Ему надо знать, что…»

«Ему придется понять, что…»

Она открыла дверь и вышла в ясный теплый день, а Уилл стоял и ждал ее. По центру двора, скрестив руки на груди, уставившись вниз на черный кованый железный стол, бывший общей собственностью всех соседей.

Он едва ли заметил, как она подошла, и даже не дернулся, когда Нора встала совсем рядом. Нахмурившись, он не сводил взгляда со стола, как будто высматривал что-то в нем. И ей почему-то страсть как захотелось присоединиться к высматриванию. Должно быть, они выглядели, будто склонились в печали над гробом или могильной плитой, а не над столом, где Джона с Бенни на прошлой неделе устроили весьма постыдное соревнование в поедании картофельных очистков.

– Вы сказали, в прошлом году. – Он наконец нарушил молчание, Нора посмотрела на него, но он не ответил тем же. Он как-то прицепился к столу и определенной, совершенно неважной точке ее биографии.

– Это отчасти правда. Я переехала сюда в прошлом году. А ребенком я… каждый год я проводила здесь лето. И часто приезжала по праздникам. Вот что Джона имел в виду, когда сказал про двадцать лет.

Руки у него шевельнулись, напряглись. Но он промолчал.

Ее раздражало это сердитое молчание. И чего он ждал – что она расскажет ему всю биографию за несколько минут их предрассветного разговора? Хотя и сам ни словом не обмолвился об этом ужасном плане по аренде квартиры. Это ей следовало его отчитывать! Она бы начала с его выходки в подвале. Да, она хотела его ухода, но то, как он вышел, было грубо. Она бы так и сказала. Она бы указала ему на его манеры! Нонна так бы и поступила.

Но когда она повернулась к нему и открыла рот, все ее негодование превратилось лишь в…

– Я думала, вы носите очки.

Она тут же снова уставилась на стол, под который ей в этот момент очень хотелось спрятаться. Он к тому же отлично подошел бы в качестве надгробия ввиду ее преждевременной смерти от стыда.

Уилл рядом прокашлялся. Он заговорил, возможно, опять с усмешкой, – Нора не знала, она была поглощена своей новой могилой.

– Ношу иногда. Но у меня есть и контактные линзы.

– Ах да. Конечно. Наверное, очень удобно.

Повисла долгая пауза. Во время нее он, без сомнения, пытался подавить смех.

– Мисс Кларк, – произнес он наконец, и лучшим в этой фразе было то, что она подожгла в ней желание вновь заговорить; или хотя бы напомнила о его письме и о том, зачем они вообще здесь собрались.

Они повернулись друг к другу, Уилл опустил руки и сунул их в карманы. С каким бы хмурым и обескураженным лицом он ни покинул подвал, сейчас оно смягчилось. Само собой, этому помогло нелепое замечание по поводу его очков, и девушка мысленно щелкнула себя по носу за то, что дала ему такую фору.

– Необязательно называть меня мисс Кларк, – сказала она, хотя по строгости тона можно было подумать, что к ней следует обращаться именно как к мисс Кларк. – Можете звать меня Нора.

– Тогда Нора, – ответил он спустя секунду, и оказалось, лучше ей от этого не стало: во-первых, потому, что ей чересчур понравилось, как он это произнес и как посмотрел на нее в этот момент.

Словно он знал ее.

Под футболкой ей вдруг стало тепло от… раздражения? Да, она точно назвала бы это раздражением. Никакие другие варианты чувств к этому мужчине не были доступны.

– Вам надо уяснить, – начала она, потому что при мысли о советах соседей спадало… раздражение, – что это здание вряд ли подходит для организации того, что вы описали в своем письме.

– Не вижу никакой проблемы. У меня есть квартира, в которой я не намерен жить. У меня есть разрешение сдавать ее в аренду на краткосрочной основе. Здесь все подходит.

Ладно, вот теперь он раздражает, совершенно откровенно раздражает.

– Дело не в вашей… вашем помещении. – Щеки у нее загорелись. Почему слово «помещение» прозвучало так пошло? Загадка! Она поспешила продолжить:

– Дело в людях, что живут здесь. Мы не подходим для этого.

– Вам не придется ничего делать. Как и написал, я займусь уходом за квартирой и сделаю все возможное, чтобы…

– Вы не сможете этого делать. Вы живете на другом конце города и