Камилла все объяснила тем, что тогда она была глупой эгоистичной девчонкой, которая легко шла на поводу у расчетливого, хитрого отца. Но единственное, чему она оставалась верна, – это любовь к Тайлеру. Все остальное и все остальные были просто фарсом. Даже в объятиях другого мужчины – Ригана или Калеба – она всегда видела только Тайлера, Тайлера, который знал ее, как самое себе, все ее достоинства и недостатки, особенно недостатки.

Тайлер знал их все наперечет и все-таки продолжал любить ее.

Камилла самодовольно улыбнулась и погладила живот. Она не беременела на протяжении многих лет, а сейчас у нее было все, о чем только могла мечтать женщина: любимый муж, ребенок, который скоро родится, свобода быть самой собой и достичь всего, чего пожелает.

В то время как Камилла прихорашивалась перед выходом к гостям, Рэн вынимала из высокого комода для белья одно платье за другим. Одно не подходило потому, что ей не очень нравился цвет, другое – потому, что не соответствовало ее настроению.

Янтарные глаза Рэн так и заискрились, когда она поймала свое отражение в зеркале в дальнем конце комнаты. Щеки пылали, отчего глаза горели еще ярче и контрастировали с рассыпанными по плечам темными волосами. Малькольм Уэзерли никогда не вводил девушку в такое возбужденное состояние, как приезд Калеба. Красавец Малькольм выглядел очень бледно на фоне Калеба.

«А почему я, собственно, об этом думаю?» – спросила себя Рэн. Малькольм являлся одним из самых красивых мужчин, каких она только видела. Его способность кружить дамам головы была очевидна. Аристократический вид Уэзерли сочетался с очарованием распутного человека. Женщины не могли устоять перед ним. Черные вьющиеся волосы, которые небрежно спадали на высокий лоб и подчеркивали томные смеющиеся глаза, придавали ему мальчишеский вид. Ничего удивительного, что женщины считали Малькольма с его чувственной улыбкой и гибким изящным телом, привлекательным. И не только молодые девушки, как сама Рэн. Женщины постарше, умудренные жизненным опытом, тоже восхищались им. Его холеный вид и манеры были безупречны, но Малькольм держался с заученным жеманством, а Калеб… Калеб просто двигался – без всяких усилий, с природной грацией атлета. Рядом с Калебом манера Малькольма держать себя казалась почти механической.

«Какая же я жестокая!» – обругала себя Рэн. Ведь Малькольм любит ее, а она – его. Неужели она зря разругалась с Сиреной и Риганом? Не лучшее время она выбрала, чтобы начать сомневаться в своих чувствах к Малькольму. Собственные гневные слова Рэн еще звенели у нее в ушах, а перед глазами стояло перекошенное от боли лицо Ригана. От таких воспоминаний щеки девушки вспыхнули огнем. «Я отвечаю за каждое слово», – старалась оправдать себя Рэн, глядя в зеркало. У Сирены и Ригана своя жизнь, а она будет жить своей, согласны они или нет. Погрозив своему отражению пальчиком, Рэн опять принялась энергично рыться в комоде. Наконец она остановилась на блестящем шелковом платье абрикосового цвета, которое усиливало ее красоту и подчеркивало сияющие глаза.

– Рэн, Рэн, я только что вернулась из сада; ты не поверишь, кого я там видела! – закричала Сара, захлопывая за собой дверь; ее глаза горели от возбуждения. – Малькольма и с ним какого-то мужчину – не чета другим! Именно о таком мы обычно шептались в академии. Великолепен! Совершенно великолепен! – она сделала вид, что сейчас упадет в обморок. – Рэн, клянусь, рядом с ним Малькольм выглядит как крестьянин!

Не обращая внимания на выражение лица подруги, Сара продолжала:

– Я должна попросить Тайлера представить его мне. Мы бы отлично смотрелись вместе, потому что у него темные волосы и бронзовая кожа. С моими светлыми волосами мы бы чудесно подошли друг другу.

Сара внимательно наблюдала за реакцией Рэн. Она прекрасно знала, что если будет подталкивать Рэн к этому незнакомцу, то девушка еще сильнее уцепится за Малькольма. Но если она притвориться, что заинтересовалась этим мужчиной сама, Рэн, вероятно, можно будет уговорить забыть Уэзерли и оставить его Саре.

Рэн резко повернулась и схватила Сару за руку. Янтарные глаза так и сверкали, на губах застыла усмешка, когда девушка яростно прошипела:

– Ты говоришь о моем брате. Нет, вы совершенно не подходите друг другу. Калеб – мужчина, а не мальчишка, а ты всего лишь глупая школьница! И если ты еще хоть раз назовешь Малькольма крестьянином, я… я вырву тебе все волосы! Ты слышишь, что я говорю, Сара Стоунхам?!

– Побойся Бога, Рэн! Что это на тебя нашло? Я только хотела подразнить тебя. Ты расстроена, потому что Сирена и Риган здесь и все твои темные делишки вышли наружу. Может, ты из тех, кого называют «в семье не без урода»? – с издевкой парировала Сара.

– Черт возьми, Сара, никакой я не урод, ты же прекрасно знаешь!

– Конечно же, нет, пташечка! Действительно, черт возьми! Если бы моя мать когда-нибудь услышала, как ты выражаешься, она бы запретила мне общаться с тобой. И, возможно, ты увидишь меня в последний раз, когда мои родители приедут спасать меня от твоего плохого влияния. Это из-за тебя меня исключили из школы, не так ли? А если ты так нежно относишься к своему брату, как ты его называешь, то ставлю перламутровый гребень против твоего серебряного браслета, что не пройдет и часа, как он будет у моих ног!

Сара отвернулась, чтобы скрыть от Рэн улыбку. Ее коварный замысел вполне мог сработать. Рэн вовсе не по-сестрински защищала брата. Или Сара ошибается? Может, таким образом Рэн подсознательно оберегает Малькольма?

– Не смеши меня, Сара! Калеб никогда не станет связываться с таким ребенком, как ты. Я принимаю пари. Через час после того, как встретишься с ним!

– Прекрасно. Я буду отчаянно флиртовать, как мы с тобой это делали в школе. Помнишь, как ты говорила, что у меня изумительные ресницы и все мужчины будут ползать у моих ног в день дебюта в обществе?

– Помню, – сквозь стиснутые зубы процедила Рэн.

Откуда такое неприятное ощущение в животе? Сара была хорошей подругой и скрашивала жизнь Рэн вдали от дома. «А теперь я обращаюсь с ней как с ненужным предметом багажа! И вообще… У Калеба могла быть женщина и похуже!» – фыркнула Рэн.

– Прости меня, Сара. Ты моя лучшая подруга, и я не должна была так гнусно обращаться с тобой. Пожалуйста, не сердись, – попросила она, касаясь плеча Сары.

– Я не сержусь, – ответила та, широко улыбаясь. – Но я не думаю, что Малькольм – мужчина твоей мечты. Калеб – сильный, бороздящий моря капитан, именно за таким отправилась твоя обожаемая Морская Сирена. Ведь он тебе не родной брат, Рэн, – отчетливо произнесла Сара, чтобы убедиться: подруга поняла, что она имеет в виду.

У Рэн сильно забилось сердце. Она и сама подумала об этом, как только увидела Калеба. Сара права: Калеб – такой мужчина, какого Морская Сирена захотела бы видеть своим возлюбленным. Рэн вздохнула. Ей нужен Малькольм. За него она хочет выйти замуж.

– Калеб – ужасный волокита. Он обожает женщин – всех женщин. Мне кажется, он задался целью проверить, сколько девственниц сможет уложить в постель прежде, чем выберет жену, если он вообще когда-нибудь женится. Не сомневаюсь, что у него полно женщин в каждом порту. Калеб не тот человек, за которого можно выходить замуж, а я хочу детей от хорошего мужа. Такого, как Малькольм, – холодно добавила Рэн; лицо ее было совершенно спокойно.