– Вот видите, – радостно заявил Стивен, – всемолчат. Все боятся. А я всего лишь предлагаю совместный поход в сауну понемецкому образцу. Почему в Германии это общепринятая норма, не нарушающаяморали цивилизованного государства, а здесь, на Сардинии, это вызывающеаморальный акт?

– У каждого народа могут быть свои недостатки, –заметил Дэ Ким Ен, – и я не уверен, что нужно повторять подобныеаморальные поступки в других ситуациях.

– В чем аморальность? Люди хотят сходить в сауну иискупаться, не стесненные одеждой, – возразил Стивен, – и всепрекрасно знают, что так делают в самом центре Европы, в цивилизованнойГермании. Подобные обычаи есть в Австрии, Швейцарии, Голландии, Дании. Самыепродвинутые и цивилизованные народы Европы. Но как только вам предлагаютповторить подобный опыт, вы сразу вспоминаете Сатану. По-моему, это глупо.

– И вы тоже боитесь? – спросила Снежана Николаевна,обращаясь к Дронго. – Я думала, что вы менее подвержены такимпредрассудкам.

– Один, возможно, я бы пошел, но ходить туда парами слишкомтяжкое испытание даже для такого свободного человека, как я, – призналсяДронго.

– В таком случае я вас приглашаю. Мы можем спуститься тудавдвоем, вместе с этими парами, – сказала Снежана Николаевна, глядя ему вглаза. На мужа она даже не смотрела. Тот снял очки, протер стекла, но ничего несказал.

– Только попробуй согласиться, – гневно прошепталаДжил.

– Я вынужден отказаться, – ответил Дронго, – этослишком сложное испытание для меня.

– Боитесь, – усмехнулась Алтуфьева.

– Боюсь, – кивнул он.

– По-моему, игра слишком затянулась, – вмешалсяЧистовский, – наш тамада чересчур увлекся завтрашним походом в сауну.Может, ты наконец скажешь еще один тост для наших гостей?

– У нас есть традиционный кавказский тост, – поднялсяАвтандил. – Один человек услышал, что никто и никогда не сможет вернутьдолги своим родителям. Он был известным бизнесменом и хорошим математиком. Онпосчитал, сколько денег на него потратили родители, высчитал количествобессонных ночей, переводя их в реальные деньги, подсчитал даже взятки, которыеродители давали, когда он поступал в детский сад, школу, институт, на работу.Все подарки, которые они ему сделали. Он даже посчитал КПД материнского труда,которая носила его в животе, и стоимость молока, которым она его кормила. Послеэтого вывел общую сумму, большую сумму, принес деньги родителям и сказал им,что по-прежнему будет любить и ценить их. Но пусть никто не говорит, что он не вернулсвоего долга родителям. Он перевел всю их заботу и любовь в деньги и решилвернуть их отцу и матери.

Все молча слушали Автандила. Он продолжал говорить:

– Старый отец посмотрел на кучу денег, лежавшую перед ним, исказал, что сын все посчитал правильно. Он не сомневается, что здесь лежат вседеньги, которые сын решил вернуть родителям в качестве их долга. Но есть одиннюанс, о котором он забыл. Когда ты родился, сказал отец, первые три года мыежедневно целовали тебя в мягкое место пониже спины. Об этом ты не можешьпомнить, но мы об этом помним, и это самые лучшие наши воспоминания. Если тыхочешь полностью вернуть долг родителям, то в течение трех лет ты долженцеловать нас в те же места, и, может, тогда мы сочтем, что ты наконец вернулсвой сыновний долг родителям.

Когда Автандил закончил, все разом заговорили.Присутствующим понравился его тост.

– Выпьем за то, чтобы никто и никогда не мог вернуть своегодолга родителям, ибо его нельзя вернуть. За наших родителей. У кого их нет, мирих праху. У кого они живы, дай Бог им здоровья. Родители не умирают, не уходят.Они остаются с нами, в наших снах, в наших делах, в наших воспоминаниях. Зародителей.

– Прекрасный тост, – кивнул Стивен.

– Теперь вы слышите настоящего кавказского тамаду, –обрадовался Чистовский. – А сейчас нам подадут мясо.

Марсель колдовал над мясом, словно волшебник. Он, очевидно,решил повторить опыт бразильских поваров, которые готовят по очереди все сортамяса, чтобы клиент сам мог выбрать самое лучшее. Марсель по очереди жарилсвинину, телятину, крольчатину, оленину, говядину и ягнятину. Каждый кусокподавался отдельно, чтобы гости могли сами выбрать наиболее понравившееся иммясо, которое тут же изготавливалось на углях.

– Кажется, еще немного, и мы отсюда живыми не уйдем, –пожаловалась Изольда, – повар кормит нас просто на убой.

– Эти маленькие кусочки для дегустации, – пояснилЧистовский, – вы должны сами выбрать наиболее понравившийся вам кусокмяса. А уже затем Марсель возьмет самый сочный кусок этого мяса и приготовитего вам вместе с овощами. Пока это только дегустация.

– Слишком много порций, – вздохнула Изольда. Послеоткровенного предложения Стивена Харта и ее согласия у нее словно открылось«второе дыхание». Она чувствовала себя более раскованной и свободной.

– Это как в бразильском ресторане, – сказалАвтандил, – кушаешь, пока можешь, а потом выставляешь карточку, что ты ужеушел в пас. Иначе тебе будут приносить и приносить мясо, пока ты не лопнешь.

– Не хочу лопаться, – усмехнулась Изольда.

– Вы ничего не едите, – обратилась Гражина к ГлорииБэкман.

– Боюсь, что все это мясо в меня просто не влезет, –призналась Глория, – я больше люблю рыбу и уже вполне сыта.

– Мы видели игру вашего супруга две недели назад в финальномматче Кубка, – восторженно произнес Чистовский, – он был самойзаметной фигурой на поле. А его гол со штрафного – настоящая классика.

– Я должен был забить второй гол, когда оказался вштрафной, – признался Бэкман, – но вы видели, что меня снесли, асудья даже не свистнул, посчитав, что никакого нарушения там не было. Хотя приповторе все видели, что защитник сыграл против меня очень грубо.

– Это проблема судейства, – согласилсяДеменштейн, – она всегда была и остается. Нужно вводить в футболе такие жеправила, как и в теннисе, когда всю игру можно отследить на экране монитора иувидеть в повторе, куда именно приземлился мяч. Тогда все будет в порядке. Норуководители ФИФА и УЕФА не хотят идти на подобные эксперименты. Боюсь, что этипроблемы не спортивные, а скорее коррупционные. Ведь когда игра зависит от волиглавного судьи, всегда можно немного скорректировать результат. Вы помните, какнорвежский судья просто не пустил «Челси» в финал, откровенно подыгравбарселонцам в полуфинале Кубка чемпионов?

– Конечно, помню, – кивнул Бэкман, – это был самыйпозорный матч, который я когда-либо видел. Он не назначил по меньшей мере трипенальти в ворота барселонцев. Ничего подобного никогда раньше не случалось.«Барселона» вышла в финал за счет случайного гола, забитого на последнихминутах матча в Лондоне. А потом они еще и выиграли Кубок.

– Говорят, что судью потом эвакуировали с помощьюполиции, – вспомнил Деменштейн, – и я думаю, что это правда. Ведь он,по существу, своими некомпетентными действиями сорвал не только матч, но и весьрозыгрыш Кубка чемпионов. Не говоря уже о том, что это могла быть инебескорыстная необъективность.