Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Малыш, моя невероятная колдунья, – хрипит он, трахая меня в рот, изливаясь в меня. Я не могу так часто глотать, и струйки спермы вытекают и капают на мою грудь.
Я облизываю его головку, а его трясет от моих действий. Это непередаваемое ощущение единства зарождается внутри меня, и я не могу отпустить его, языком продолжая ласкать уже обмякшую головку.
– Иди ко мне, – шепчет он, хватая меня за руку, и поднимает на ватные ноги.
Он обхватывает мое лицо руками, смотря на меня туманными глазами. Я облизываю губы, все еще хранящие на себе его настоящий вкус.
– Колдунья, самая настоящая колдунья для моей души, – тихо произносит он, приближаясь к моим губам. Он дарит мне легкий поцелуй и тут же отстраняется, выключая душ.
Сердце на секунду испытывает укол от того, что он никогда не станет моим, он чужой, принадлежит другой. И это заставляет меня скривиться от внутренних ненужных терзаний.
Он возвращается в махровом халате и протягивает мне руку. Я вкладываю свою ладонь в его, и он помогает мне выйти из душевой кабины, надевая на меня такой же наряд.
Неожиданно подхватывает меня на руки, и я издаю испуганный вздох, хватаясь за его шею. Он проходит в спальню, аккуратно кладет меня на постель и сбрасывает халат, забираясь ко мне.
Я улыбаюсь ему, когда он раскрывает руки, приглашающие меня обнять его. Я ложусь на его грудь, и он сжимает меня в своих объятиях.
– Сегодня у меня был самый паршивый день в жизни. Ты спасла меня, малыш, спасибо тебе, ты сделала окончание его незабываемым, – тихо говорит он, гладя меня по волосам.
Я просто молчу, не желая нарушать нечто новое, кружащее вокруг нас. Мои глаза закрываются, и я слышу только биение его сердца под своей ладонью.
***
Громкие крики заставляют меня испуганно открыть глаза. Я чувствую руки Дона, обнимающие меня сзади, и он лежит рядом на постели. Мы так и заснули в одном нижнем белье, он не захотел торопить события, просто болтая обо всем. А я смеялась от его рассказов, не замечая, как погружаюсь в сон.
Новые выкрики в квартире, и я хмурюсь, вспоминая, что Мел и Филипп были в бассейне и не выходили оттуда.
За окном еще темно, я толкаю Дона и тянусь к лампе, включая ее.
– Что случилось, Хлои? – сонно спрашивает он.
– Пошли. Там что-то происходит, – я выскакиваю из постели, подхватывая халат, и вдруг женский визг разрывает тишину.
Глаза Дона округляются, и он вскакивает, на ходу натягивая джинсы. Мы с ним практически бежим вниз, спускаясь по лестнице, слыша споры и крики – Мел.
Мы замираем в гостиной, где стоит Мел в одном нижнем белье, даже не стесняясь своего вида, а Филиппа какой-то мужчина прижимает к стенке, держа за горло. Вокруг выключен свет, но мои глаза привыкают к темноте благодаря свету, исходящему из панорамных окон. Рядом с ним стоит блондинка, пытающаяся успокоить разъяренного мужчину, что-то тихо ему говоря.
– Отпусти его! Я уже взрослая девочка! Ты не имеешь права! – зло кричит Мел.
– Ты что устроила в моей квартире? Что за разврат?! – возмущается мужчина.
– Мистер Форд, Эрик, мы были в клубе, а затем приехали сюда. Вы же сами отдали распоряжение – выполнять любые желания Мел, – подает голос Дон, и мужчина разворачивается.
В этот момент я забываю, что такое дышать, что такое жить. На меня смотрят два горящих сине-зеленых глаза, разрезая меня изнутри. Мне не хватает воздуха, с губ срываются судорожные всхлипы. Меня бросает в холодный пот, и ноги просто подкашиваются, так что мне приходится ухватиться за руку Дона.
Он. Это, черт возьми, он! Теперь я знаю, что мою нечаянную фантазию зовут Эрик.
Он отпускает парня и замирает. С его лица слетают все краски жизни, а я готова упасть в обморок от этого витка судьбы.
***
Я открываю глаза, ощущая, как в моем теле приятно тянет каждую мышцу. Воспоминания о прошедшей ночи врываются в мой мозг, и я чувствую, что лежу на чем-то теплом, даже горячем. Я поднимаю голову, упираясь взглядом в загорелую спину, и не могу сдержать улыбку.
Осторожно поднимаюсь с постели, собирая свои вещи, разбросанные по полу, и прохожу в ванную. Я наспех одеваюсь, зная, что утренняя встреча – лишнее. Пусть он останется для меня прекрасным и страстным незнакомцем, подарившим себя на одну ночь.
За окном уже светит солнце, его лучи открывают моему взгляду красивое видение. Я тихо подхожу к нему и опускаюсь на колени, всматриваясь в последний раз в его лицо.
– Прощай, – шепчу я, оставляя на его щеке поцелуй, и мои глаза начинает пощипывать от отчаяния.
Но я сглатываю неприятный ком в горле, поднимаюсь и бесшумно выхожу из номера.
Должна отвести взгляд от его красивого и шокированного лица. Должна! Черт возьми!
Не могу. Я не могу шелохнуться, вздохнуть, да и вообще не ощущаю своего тела.
Я вижу только его, остальной мир просто перестал существовать. Он потух для меня.
Мое сердце болезненными ударами пытается разбить грудную клетку. Ощущение ледяных когтей, проходящих по коже моей спины, и картинки нашей единственной ночи пролетают перед глазами.
Невозможно! Это просто невозможно! Мы же не в кино. Как так получилось? Как так совпало?
Миллион мыслей и вариантов пробегают и бьются в голове, но я не могу и слова вымолвить. Но тело… Мое долбаное излишне чувственное тело помнит его! Словно его хозяин вернулся, и теперь оно трепещет в предвкушении ласки.
Я на секунду закрываю глаза, чтобы снять с себя эту невидимую нить отчаяния.
Реальность сильно бьет по моему затылку, я издаю тяжелый вздох.
– Ах да, папочка, ты еще не знаком с моей лучшей подругой. Хлои, это тот самый «донор», – ядовитые стрелы Мел обращены не ко мне, но пронзают именно меня и приносят нестерпимое чувство паники, и я распахиваю глаза.
Папочка! Он папочка Мел! Он чертовски сексуальный папочка! Он, мать вашу, папочка! Эти слова запечатлеваются с характерным скрипом на подкорке головного мозга.
Мне хочется исчезнуть, я готова улететь обратно в Даллас даже в одном халате, надетом поверх нижнего белья. Я готова выпрыгнуть из окна, только бы не видеть его. Не знать, что Эрик Форд – самый лучший кошмар моего прошлого – и есть ненавистный и безответственный отец моей подруги. Чудовищная подстава!
– Милый, давай мы разберемся во всем утром. Ребята веселились, это свойственно им в таком возрасте, – звучит мелодичный голос слева от Эрика, причиняя дискомфорт от осознания того, что это не сон, это моя паршивая реальность.
Я перевожу взгляд на женщину с завитыми белокурыми короткими волосами в элегантном платье-футляре светлого оттенка небесной чистоты. Ее лицо очень приятно для восприятия, но я начинаю неосознанно искать в нем изъяны. Не нахожу морщин, не нахожу пластических внедрений. Ничего, и это тяжестью падает к моим ногам. Вот оно – подтверждение несбывшихся фантазий. Соня.
