Ещё больших трудов стоило не разрядить Огненную искру в физиономию Паксуса.

Да-да — сосед так и продолжал упорствовать в преследовании. Всё это время круги у беседки наворачивал. Не сказать, чтобы сильно мешал, но постоянно слушать с разных сторон его горестные вдохи невыносимо.

Паксус явно полагал, что в уединённую беседку я забился не просто так, а именно с теми намереньями, что так сильно его интересуют. Но, наблюдая за мной час за часом, с проявлениями разврата не сталкивался, из-за чего разочаровывался всё больше и больше, что и приводило к печальным звукам.

Поднявшись, я убедился, что, несмотря на сложности с поддержанием равновесия, тело не падает и даже готово идти.

Главное, — делать это небыстро.

Попробовал шаг, другой. Да, так и есть, я в состоянии это сделать.

— Куда мы идём? — обрадовано вопросил Паксус, для которого моя затянувшаяся бездеятельность — пытка китайская.

Ответил ему мрачно:

— Лично я иду на полигон для магов, а ты идёшь куда угодно, но только не со мной.

— А если я всё-таки пойду с тобой?

Я ответил гораздо мрачнее:

— Тогда ты станешь мишенью на полигоне для магов...

Глава 4 Так себе магия и неожиданное покушение на святое святых

Глава 4

Так себе магия и неожиданное покушение на святое святых

Я, конечно, догадывался, что первый Стихийный навык вряд ли превратит меня в всесокрушающее воплощение Огня. Однако даже самый рациональный человек в глубине души чуточку верит в чудо.

Вот и я верил.

Чуда не случилось. Даже Паксус, поначалу опасливо отиравшийся вдали, быстро осмелел и начал потихоньку приближаться. Уже спустя несколько минут он принялся наблюдать за моими опытами чуть ли не в упор. За что и поплатился, когда я выпустил искру прямиком в него. Причём подгадал момент, когда сбрендивший сосед отвёрнется, дабы не успел отскочить.

Сам Паксус не пострадал, зато пострадали его штаны. К сожалению, повредило их так себе, будто сигаретой пропалило. Непохоже, что хотя бы слегка затронуло кожу под тканью.

Оценив ущерб, сосед возмутился:

— Чак, ну ты чего?!

— Это ты к чему спросил?

— Зачем в меня огнём пульнул?!

— Да ты что, у меня даже в мыслях такого не было. Я просто во все стороны эту искорку швыряю. Ты сам под неё подвернулся, потому что не соблюдаешь технику безопасности на опасном объекте. Вот же привязался ко мне... будто хвост...

— Ну так научи меня быть таким, как ты, и сразу отвяжусь.

Я горестно вздохнул:

— Паксус, ну сколько тебе можно объяснять... Да пойми ты уже наконец, мы все рождаемся разными. Да-да, с самого первого дня мы отличаемся друг от друга. И представь себе, воспитывают нас по-разному. Разные люди вокруг, разная обстановка, разные случайности. Кому-то в жизни везёт больше, кому-то меньше, кто-то становится сильнее, кто-то умнее. Двух одинаковых людей не существует, даже близнецы в чём-то всегда отличаются. Хоть сургучом ко мне приклейся, но тебе не стать моей копией.

— Так я и не говорю, что таким же стану полностью. Мне хотя бы чуточку взять от тебя.

— Паксус!

— Чак, умоляю! — сосед слёзы в голос начал подпускать, причём искренние. — Вот ты говоришь, что нас разные люди окружали. Воспитывали по-разному. Да? А я вот сам по себе, никто мною не занимался. Каким вырос, таким и получился. Вечно шутки шучу, вру направо и налево, делаю вид, что живу весело, что на душе легко. А на самом деле это вроде маски. И знаешь что под этой маской? Чак, под маской прячется ничтожный неудачник. Одинокий и никому не нужный неудачник.

— Не говори ерунду. Паксус, у тебя же родители есть, семья. Ты ведь не сам в школу попал, это они позаботились. И взнос для тебя собрали, а это огромные деньги. Твои близкие в тебя вложились не просто так, тобой занимаются серьёзно.

— Эх Чак, да ничего ты не понимаешь. Совсем ничего. Нет у меня родителей.

— Ты разве сирота? — удивился я и, напрягая мозг, вспомнил кое-какие детали из родословной соседа. В отличие от меня, его подноготная вскрылась чуть ли не в первый же день, просто меня она не заинтересовала. — Я вроде слышал, что у тебя отец есть. Да, точно есть. И он не последний в вашем клане. Наследник, или вроде того.

Паксус невесело улыбнулся:

— Ну да, наследник. Вообще-то наследников несколько, но ты прав, Чак, он не из последних. А про мать мою слышал?

Я пожал плечами:

— Извини, не вдавался в подробности. Я слышал про тебя, и знаю, что твоя семья с моей в последние пару веков сильно не конфликтовала. А я в таких случаях стараюсь глубоко не рыться. Неинтересно. Зачем, если без этого информации много, куда более важной. Если что-то нечаянно услышу, запоминаю, а специально не вынюхиваю. Так что про мать твою ничего не скажу, потому что не знаю.

— И не узнаешь. Нет у меня матери.

— Сочувствую, но какое это имеет отношение к тому, что ты ко мне прилип, как репейник к собачьему хвосту?

Паксус будто не слышал, продолжал говорить монотонно, без эмоций, не глядя на меня:

— Отец у меня перспективный альфа. Рождён с десятью атрибутами. У нас не самая древняя семья, у нас подобное редкость. И сам знаешь, перспективную кровь стараются приумножать. Берут женщин из боковых ветвей клана и подкладывают под таких, как мой отец. Обычно вдовы не самые молодые, или те, у кого мужья беспутные. Получилось, что ему женщины труда достаются, вот он себя и вообразил неотразимым. Только появилась одна проблема: дети от него не рождались, как лекари ни старались. Я единственный получился за долгое время. И хоть я не альфой родился, но за такое он приблизил к себе мою мать. Даже разговоры пошли, что их поженят. А потом к нему привели женщину. Вдову из самой захудалой ветви семьи. Уродливую и с тремя такими же страшными детьми. В ней оказалось такое сильное материнское начало, что она быстро смогла родить от него. И родила не отброса вроде меня, а приличного альфу. Мою мать немедленно задвинули, а её приблизили. И уже о другой свадьбе заговорили. Мать не выдержала такого позора и... Она была гордой женщиной, не смогла пережить. Отец, наверное, что-то к ней испытывал. Или вину ощущал,