— Могу предположить, что смерть наступила два-три дня назад, — сказала Эмма, не глядя на своего спутника.

Дэниэл ничего не ответил. Эмма подняла голову и увидела, что он стоит на четвереньках, внимательно осматривая землю.

— С ней был ребенок.

Его взгляд был полон тревоги. Эмма посмотрела на него, и до нее дошел весь ужас этих слов.

— Взгляните! — Он указал на участок серого песка, на котором отчетливо виднелся отпечаток маленькой ножки. След был настолько четким, что Эмма даже разглядела более глубокий отпечаток на месте подъема стопы, который получился, скорее всего, в тот момент, когда девочка оттолкнулась и пошла вперед.

Дэниэл указал на еще один след неподалеку. Он открыл было рот, чтобы что-то произнести, но так и не решился.

— Что там? Что вы увидели? — настойчиво спросила Эмма.

— Здесь был лев. Теперь понятно, почему верблюды так перепугались.

— Лев!

— Ничего удивительного. Пустыня — это место обитания львов, а не людей.

Эмма пристально посмотрела на Дэниэла и спросила:

— Лев мог бы убить ребенка?

— Такое случается редко. — Он нахмурился. — Но этот лев был ранен, а раненое животное может быть очень опасно.

Дэниэл указал на единственный четкий отпечаток на небольшой полоске песка. Он выглядел как след обычного домашнего кота, с тем единственным отличием, что был размером с ладонь. Вглядевшись внимательнее, Эмма заметила, что форма следа была не совсем правильной.

— Здесь видно, что одна из подушечек повреждена. Для дикого животного это серьезная рана, потому что она долго не заживает. Как и наша верблюдица, этот лев нуждается в помощи. — Он на мгновение задумался, изучая след на земле. — Возможно, здесь были и другие животные, помельче, — но следы слишком нечеткие.

Проглотив комок в горле, Эмма спросила:

— И… где же ребенок?

Она окинула взглядом открытые просторы пустыни: повсюду был только песок и мелкая галька с редкими вкраплениями в виде груд камней и грубых валунов. Ей представилось, что где-то посреди этого безжизненного ландшафта лежит забытое всеми тельце маленькой девочки или, быть может, просто лужица крови на земле и клочок одежды.

Повернувшись к Дэниэлу, она прочитала на его лице те же самые опасения.

— Что будем делать?

Дэниэл прищурил глаза, пытаясь разглядеть что-то вдалеке. Затем он сложил руки рупором и закричал:

— Э-эй! Здесь есть кто-нибудь?

Его крик эхом разнесся по окрестности. После нескольких мгновений напряженного ожидания стало понятно, что ответа не будет.

Повернувшись к Эмме, Дэниэл сказал:

— Вы идите в эту сторону, а я пойду в противоположном направлении. Не уходите далеко от этого места. Будьте осторожны и внимательно смотрите под ноги.

Эмма взглянула на свои ноги. Ее новые матерчатые сандалии покрылись слоем пыли, так что яркие логотипы, вышитые по бокам, вообще не были видны. Джинсы внизу тоже стали серыми от пыли, а одна штанина была выпачкана чем-то вроде машинного масла. На какое-то мгновение Эмме показалось, что она смотрит на чьи-то чужие ноги.

Она зашагала в сторону, противоположную от Дэниэла, выкрикивая как можно громче:

— Э-эй! Здесь есть кто-нибудь?

За ее спиной странным эхом раздавался голос Дэниэла, который выкрикивал те же самые слова.

Дойдя до песчаного участка, Эмма наклонилась к земле в надежде что-нибудь обнаружить, но видна была лишь цепочка следов в форме звезды, оставленных какой-то большой птицей. С тоской подумав о бутылках с водой, которые остались в машине, она вытерла пот с лица рукавом своей рубашки. Как же здесь жарко и сухо! Два-три дня без еды прожить можно, но три дня без воды при такой жаре — очень маловероятно. Хотя дети часто оказываются выносливее взрослых. Дольше умирают…

Эмма продолжала шагать вперед, останавливалась, выкрикивала «Э-эй!» и все время пристально всматривалась в окрестности. Она уже потеряла счет времени, как вдруг услышала, как Дэниэл окликнул ее по имени. Она повернулась и увидела, что он машет ей рукой, призывая идти обратно к могиле.

— Вы что-нибудь нашли? — спросила она с надеждой в голосе, приблизившись к Дэниэлу.

— Нет, ничего.

— Может, ее кто-то спас?

— Сюда редко заходят люди. У подножия горы есть вода, и там находится деревня. Но здесь коровам есть нечего.

— За два дня она могла далеко уйти.

— Да, — согласился Дэниэл. — Нужно организовать поиски. Мы должны сообщить в полицию. Как только положим назад камни, сразу же поедем.

Несколько минут они оба молча стояли и смотрели на лицо женщины. Оно было настолько умиротворенным, что казалось, будто она просто крепко спит.

— Интересно, что с ней случилось? — спросила Эмма.

— Может быть, от болезни, а может, произошел несчастный случай, — отозвался Дэниэл. — Если бы ее убили, тело бы спрятали. А здесь, наоборот, кто-то хотел уберечь тело, накрыв его сверху камнями.

Эмма нахмурилась.

— Кто мог это сделать? Может быть, ее муж? Или проводник?

— Нет, здесь следы только женщины и ребенка. Маленький отпечаток ноги ребенка как раз такого возраста, что и девочка на фотографии.

— На вид ей около семи лет.

Эмма практически безошибочно угадывала этот возраст — в ее сознании навсегда сохранился образ маленькой девочки, которой она была сама, когда ее жизнь так резко изменилась. Каждый раз, встречаясь с семилетними детьми — у двоих ее коллег по институту были дети этого возраста, — она невольно ловила себя на мысли, что пытается провести связь между собой и ними. Однако они всегда казались ей младше, чем она в их возрасте, — во всяком случае такой она себя помнила. Она была уверена, что они больше зависят от взрослых и более капризны.

Эмма покачала головой.

— Я просто не представляю, как такой маленький ребенок мог кого-то похоронить, тем более свою собственную мать.

— Страшно подумать, что ребенок мог такое испытать. Кроме того, очень странно, что у европейской девочки хватило сил перетаскать столько камней. Белые дети очень медленно растут. Однако другого объяснения на ум не приходит.

— Если она смогла похоронить мать, то, скорее всего, у нее хватит самостоятельности позаботиться и о себе самой. Нужно как можно скорее отправляться на поиски.

Наклонившись, Эмма аккуратно накрыла лицо женщины платком. Затем вместе с Дэниэлом они заново положили сверху камни. С каждым новым камнем одна за другой скрывались из виду маленькие птицы, из которых состоял узор на платке. Когда они закончили, Эмма нарвала небольшой букетик цветов — таких же розовых безлистых цветов, которые она видела в лаборатории, — и положила его в изножье могилы. Пока Дэниэл собирал содержимое сумки, она стояла и смотрела на загнутые лепестки цветов, лежавших на твердом темном камне. Легкий ветерок коснулся ее лица, и она почувствовала аромат свежесорванных цветов. Где-то вдалеке послышался высокий, немного сдавленный птичий крик.