Ниобел преподавала в университете предмет «Теоретические основы построения заклинаний».

— Они уже закончились, вернее, я отменила их.

— Почему? — поразилась Анарил.

— Я плохо себя чувствую.

Младшая оглядела сестру. В последнее время она отменяла лекции все чаще.

— Тебе так надоела твоя работа?

— А кому она не надоела? — пожала плечами Ниобел. — Я решила зайти сегодня к маме.

— Зачем? — с еще большим подозрением спросила Анарил.

— Затем, что надо ее проведать.

— Тебе опять снился он? — Оннонге выделила последнее слово.

Ниобел отвела глаза. С самого раннего детства ей с разной периодичностью снился один и тот же человек. Утонченный красавец с серебряными волосами ниже талии. Такого просто не могло существовать в их мире. В обычной жизни тонкие фигуры у мужчин воспринимаются как худые и хлипкие. Они редко бывают гармоничными, скорее, костлявыми и угловатыми. Женственные лица раздражают и вызывают сомнения в ориентации. А если по профессии или из-за пристрастий такой мужчина носит длинные одежды, то все, пиши пропало. Ниобел не любила худых, женственных и слишком красивых представителей противоположного пола. Однако уже много лет ей снился именно такой. Причем после этого она просыпалась с дикой головной болью и повышенным давлением.

В этих снах, кроме их четкости и внешности незнакомца, не было ничего необычного. В этом они не были похожи на обычные ночные грезы. Лицо мужчины, обстановка, его действия — все, абсолютно все представлялось так, будто она видела не сон, а, скажем, подглядывала в окно соседского дома, наблюдая картинку без звука. А еще эти сны не забывались через несколько часов после пробуждения. И всегда было непонятно, почему в них именно такой сюжет. Они никогда ни о чем не предупреждали, не содержали каких-либо пророчеств или посланий. Просто мужчина занимался обычными житейскими делами. Ел, читал, колдовал, общался с разными людьми, делал покупки. В общем, ничего странного, если бы это происходило в реальности. Но почему Ниобел снятся эти бытовые зарисовки из жизни человека, которого она никогда не встречала? Почему именно ей? Почему именно он? На эти вопросы не находилось ответа ни у самой девушки, ни у специалистов по сновидениям, ни у магов, ни у жрецов, ни у душеведов.

— Так он тебе снился? — с нажимом повторила вопрос Анарил.

— Да, — коротко вздохнула Ниобел.

— Что-то он зачастил, — раздраженно прокомментировала сестра. — Раньше раза два-три в месяц максимум, а сейчас уже четырежды за неделю.

— И еще несколько раз на прошлой.

— А во снах что-то изменилось?

— Трудно сказать…

— Врешь.

Ниобел отвернулась. Ей не хотелось это обсуждать. Не хотелось даже думать об этом. Но Рил права: сны изменились.

— У меня такое чувство, что он к чему-то готовится, — призналась она.

— Готовится? — Удивление сквозило в голосе младшенькой.

— Да! Да-да-да! У меня такое ощущение. Будто он чего-то очень ждет и совершает к этому приготовления. И я очень боюсь, Рил. — Девушка подозрительно оглянулась и потянула сестру с улицы в маленький палисадник. Там на лавочке она продолжила: — Может, это знак, а? Может, он какой-нибудь великий злодей, и только я могу его остановить? Поэтому мне и показывают все эти сны. И вот пришел этот момент, а я не знаю, что делать! Как мне его остановить?!

— Подожди-подожди! — замахала руками Анарил. — Тебе ясно, что он собирается сделать?

— Нет.

— Понятно. И за эти годы мы так и не выяснили о нем ничего особенного. Если не считать внешности, такой человек может жить где угодно, даже не в наше время и не в нашем мире.

— Существование параллельных миров не доказано, — словно на лекции произнесла Ниобел.

— Тем более, — отмахнулась Анарил. — Если все так, то как ты можешь его остановить?

— Не знаю. Именно это меня и угнетает.

— Нио, я понимаю, это тяжело. Но давай мыслить как-то более приближенно к реальности. Еще раз обдумай все, что ты про него знаешь, его действия сейчас, и, исходя из этого, решай, что делать. Лично я думаю, что делать особо нечего. Мы даже не знаем, существует ли этот человек на самом деле. Подсознание способно на самые оригинальные шутки.

«Вот, кстати, да. Нио этот мужик хотя бы снится. А я уже наяву вижу прозрачные стены. Может, это гормоны играют? Или мы обе безумны? Просто рехнулись. Она раньше, я позже, вот нам и мерещится всякое?»

Будто в ответ на мысли Анарил рядом с их скамейкой остановилась женщина в странных одеждах. Слишком много меха для столь теплой осени, да и украшений могло бы быть поменьше. Особенно этих длинных, грубоватых бус.

— Вы слышали, сегодня обещали дождь из цветов. Вроде как будут незабудки и лилии. Разве это не странно?

Женщина смотрела вверх. Но, задав вопрос, перевела взор на открывших рты девушек. Под ее пристальным, но пустым взглядом сестры сжались, будто перед диким зверем. Почему-то тут же вспомнились все когда-то услышанные рассказы о том, что сумасшедшие невероятно сильны, что их нападение предсказать практически невозможно.

— Что… странно? — выдавила из себя Ниобел.

— Лилии, — с убийственной серьезностью ответила женщина. — Разве они сочетаются с незабудками?

И она пошла вперед, пошатываясь из стороны в сторону и что-то бормоча.

Стоило ей отойти, как девушки, не сговариваясь, выдохнули.

— Дождь из цветов? — потрясенно выговорила Анарил.

Будто услышав ее, женщина вздрогнула всем телом и вдруг в совершенно другой тональности закричала:

— Что вы сделали с ребенком?! Что вы с ним сделали?! Ему было хорошо со мной!!! Зачем было его вытаскивать?!!

Безумная орала так, что у девушек просто закладывало уши. Ниобел вскочила и потянула сестру за собой.

— Уходим, — приняла она решение и зашагала в противоположную сторону.

В этот момент сумасшедшая повернулась. Ее глаза почти выкатывались из глазниц, правый уголок рта дергался практически непрерывно, и она дрожала всем телом, с трудом удерживая равновесие в своем состоянии.

— Вы! — Женщина указала пальцем на сестер. — Скоро вы узнаете!!! Узнаете!

Анарил почувствовала, как у нее закололо сердце. Но Ниобел решительно потащила ее прочь. Только выйдя на шумную, людную улицу и пройдя несколько кварталов, младшая пришла в себя.

— Боги, как страшно, — пробормотала она.

— Нет ничего страшнее безумия и паралича, — заметила скорее себе, чем кому-то еще, Ниобел.

— Что?

— Что хуже — когда не можешь даже шевельнуть пальцем и отлично это понимаешь или когда творишь отвратительные, мерзкие вещи и даже не осознаешь этого?