Мама недоумённо переводила глаза от Ани до Саши, Жени и обратно:

— Ребят, что происходит? Вы о чём?

— Вы совсем придурки или прикидываетесь? — девушка заглянула в глаза каждому из братьев и, не дожидаясь ответа, развернулась и быстро зашагала вперёд. Всё, ей вконец надоел этот цирк! Они насильники, а не милые ребята, и не стоит об этом забывать ни на минуту.

Аня до дома добежала за считаные минуты. От волнения сердце бухало у самого горла. Было обидно и одиноко. Хотелось плакать, но решила держаться и не давать слабины. Села на лавочку у подъезда. Надо было срочно успокоиться. Зря она оставила маму одну с этой рыжей парочкой: сейчас наговорят ей всякой ерунды, навешают лапшу на уши, а она наивная и так впечатлена их игрой в вежливых мальчиков. Всё, сейчас проводят маму до дома и аривидерчи, адьос, гудбай на все четыре стороны!

Казалось, прошла вечность, прежде чем мама в окружении двух братьев появилась из-за угла дома. Аня снова успела себя накрутить до нервного состояния. Голова от переживаний гудела, и заложило уши. Хотелось полежать, отдохнуть и забыться, желательно долгим сном, до тех пор, пока ненужные мысли не выветрятся из головы. Странная реакция тела вызвала ещё большее волнение. Подскочила на ноги. Всё под контролем, ничего страшного не произошло. Бросила быстрый взгляд на часы. Они шли, оказывается, всего двадцать минут. Мама подходила, улыбаясь, братья смотрели осторожно, но взгляд от лица Ани не отводили. Гадство! Почему бед натворили эти рыжие, а в глаза стыдно смотреть ей?

— Анют! — мама подошла к двери подъезда и стала копаться в сумке в поисках ключей. — Я пригласила ребят на чай! — торжественно объявила она, открывая дверь и пропуская парней вперёд. Саша и Женя замерли в ожидании реакции Ани.

— Прекрасно! А меня спросить не надо? Хочу я видеть их или нет? Мам…

— Так, прекращай этот цирк! — громко возразила женщина и строго посмотрела на дочь.

— Это я устраиваю цирк? Это они тут разыгрывают комедию на двоих! — нет, ничего, оказывается, не было под контролем.

— Ребята ничего мне так и не сказали, что у вас там приключилось, но пообещали, что обязательно приложат все усилия, чтобы загладить перед тобой вину.

— Не надо! Самое лучшее решение — это свалить им в закат прямо сейчас!

В окне квартиры первого этажа зашевелилась занавеска и выглянула любопытная соседка баба Катя. Мама, заметив это, быстро подхватила ближайшего Сашу за локоть и потащила внутрь подъезда.

— Так, поговорим дома, а то сейчас все соседи сбегутся посмотреть этот цирк!

Саше ничего другого не оставалось, как зайти в подъезд вслед за уводящей его силком мамой.

— Анют... — Женя протянул руку, чтобы дотронуться до плеча девушки, но Аня, отпрянув, проговорила сквозь зубы:

— Не называй меня так! — резко развернулась и зашла в помещение, хлопнув перед носом парня дверью. Ребячество, но даже от этой мелочи стало чуточку легче.

В квартире, не обращая ни на кого внимания, проскочила мимо и, забежав в комнату, закрыла дверь.

“Хочется, пусть сидят, пьют свой чай, только без меня, уж увольте!” — плюхнулась на кровать и, скрестив руки, насупилась.

С мамой спорить и что-то доказывать бесполезно, уж если ей что взбрело в голову, то всё равно сделает по-своему. Да и пристанет потом с лишними расспросами, а ответить на них Аня всё равно не сможет.

Сколько времени? Аня взглянула на часы: всего три часа дня. Может, вообще свалить погулять? Ну нет, маму одну она не оставит, может, они не только насильники, но ещё и воришки? Красть в доме особо было нечего, но парни же об этом не знают.

— Нет, подожду тут, мало ли что… — легла на кровать.

Голова от боли разрывалась на части, да и есть хотелось безумно: последний раз они с мамой завтракали бутербродами рано утром.

“Что ж, обед придётся пропустить, надеюсь, за час управятся со своим чаепитием? — тяжело вздохнула и уставилась в потолок, невольно прислушиваясь к тому, что происходило за стенкой, но из-за закрытых дверей невозможно было ничего расслышать. — Ну и больно надо, даже и не хотелось!”

Пока ждала, пересчитала все пылинки на люстре, повернулась на бок, долго водила пальцем по рисунку на обоях и сама не заметила, как через время заснула.

Разбудили запахи, доносившиеся с кухни. Пахло чем-то незнакомым, но умопомрачительно вкусным, живот тут же радостно отозвался урчанием. Аня медленно поднялась с кровати. За окном смеркалось. Дверь в спальню была открыта, и девушка услышала, как с кухни доносились приглушённые голоса.

— А вот Анечка не доучилась. Поздно поступила в институт. Ей ведь уже двадцать лет было. Моя это вина всё. Сначала пропустила вступительные экзамены из-за болезни отца: надо было кому-то с ним сидеть, я-то работала, — послышался тяжёлый вздох мамы, и она через время продолжила. — Инсульт — дело такое, знаете, небыстрое. А на следующий год он умер как раз перед зачислением дочки. Она ведь сдала экзамены и поступила, но такой удар мы не смогли вдвоём перенести. Год понадобился, чтобы прийти в себя.

И в доме повисла гнетущая тишина.

“Зачем?! Зачем она всё это рассказывает?! Они ведь абсолютно посторонние люди!” — Аня от стыда не знала, куда себя девать.

— Так вы говорите, она не доучилась? — любопытный Саша вкрадчивым голосом заставил женщину продолжить.

— Ну да, там вроде Андрей, муж её, был против, я всех тонкостей уж не знаю, но на четвёртом курсе Анечка ровно перед сдачей сессии забрала документы. Ох, тяжело мне говорить об этом, вся жизнь после этого наперекосяк пошла.

И снова тишина, давящая, звенящая в ушах. Стало почему-то так стыдно за себя, хотя Аня старалась никогда не жалеть о том, что произошло в её жизни. Она просто прилагала все усилия, чтобы у них была счастливая семья. Кажется, эта жертвенность не пошла на пользу никому. К чему всё это в итоге привело? Из тяжёлых раздумий снова вывел мамин голос.

— Значит, вам двадцать шесть лет, и ты, Женя, работаешь каким-то трейдером, а ты, Саша, инвестируешь в разные прибыльные проекты?

— Угу, — что-то пробубнили братья маме в ответ. И кто-то активно застучал столовым прибором о тарелку.

Сколько вообще времени? Девушка посмотрела на часы и обомлела. Что, уже семь вечера? Вот это она поспала!

— Странная