самое настоящее зло, опасное и бесконтрольное? Что если правда стоит все рассказать…

Нет! Это не выход. От злости и отчаянья я вгрызлась в уголок набитой травами подушки.

Если покаюсь перед матушкой Этерой, моя относительная свобода окажется под угрозой. С меня глаз не спустят или вообще под замок посадят, а ходить буду только с сопровождением и каждый день выворачивать душу перед алтарным камнем.

Нет уж, воспоминание о ночи и разговоре с мужчиной из Лестры я сохраню в памяти, как драгоценную искру.

Хоть ей и не суждено превратиться в пожар.

Глава 6. Уроки матушки Этеры

Рамона

Бессонная ночь давала о себе знать: я давила зевки и украдкой терла глаза. Старалась не думать о том, что в моем доме до сих пор гостят люди с равнины, не представлять, о чем сейчас говорят и чем занимаются.

Интересовал меня, по правде говоря, лишь один человек. Тот, кто посоветовал не принимать все близко к сердцу, а я, будто назло, пошла наперекор.

– Прекращайте разговоры! – прогремел строгий голос матушки Этеры, и она зазвенела бронзовым колокольчиком. – Урок продолжается.

Одной из обязанностей жриц было обучение детей родовому искусству и истории нашего народа. Сегодня здесь собрались шумные болтливые пятилетки – всего несколько дюжин. С каждым годом детей рождалось все меньше, а старики шептались по углам, что мы вырождаемся, да и вообще конец света близок.

Запылали кварцевые светильники, тени выткали на стенах узоры. При должной фантазии можно было разглядеть в них зубастых чудовищ или подгорных духов: горбатых, хромых, с длинными тонкими лапами. Когда-то я их боялась.

Детишки уселись полукругом, перед ними в каменном кресле – Верховная, и я за ее спиной. В последнее время она часто требовала сопровождать ее. С чего бы? В голове так некстати закрутились обрывки подслушанного разговора между матушкой Этерой и моим отцом. Неужели он хранил в себе зерно истины? И неужели это не просто честолюбивые мечты жадного старика?

Каждый раз, когда я об этом думала, под ногами разверзалась пропасть без дна. И я летела в нее, беспомощно размахивая руками.

Я поежилась и переступила с ноги на ногу. Показалось, будто тени вокруг стали гуще, направились ко мне.

– Миром правили древние боги, – звучал монотонный голос Верховной жрицы, – они поделили между собой реки, лес, пустыню, горы, равнины и край вечной мерзлоты. Льенна, как их называют?

Девочка с туго заплетенными косами и большими испуганными глазами подскочила как ужаленная и затараторила:

– Матерь Гор, Мать Снегов, Отец Пустыни, Отец Всех Вод, Матерь Лесов и Отец Равнин, – слова отскакивали от зубов, словно ее много раз заставляли это повторять.

– Верно, дитя, – Верховная удовлетворенно кивнула. – Потом наша светлая богиня вырастила из своей крови каменное древо, и нет на свете ничего крепче. Оно проросло глубоко под землей, ветви и ствол его удерживают Западные горы, а корни питаются подземным огнем. Кто знает, что было дальше?

Это знали все еще с колыбели, каждый родитель считал своим долгом предостеречь дитя и внушить страх и недоверие к нашим заклятым друзьям. Истории и легенды испокон веков передавались из уст в уста.

– Однажды она полюбила Отца Равнин, и силой ее любви каменное древо зацвело, – начал мальчишка с забитым носом. Он поднялся с места, шмыгнул, утерся рукавом и продолжил: – А потом из алых, как кровь, цветов появились первые искатели.

В детстве я не раз представляла себе эти события, они кружили в голове, словно цветная сказка из книги, которую мама однажды принесла с лестрийской ярмарки. Только отец разгневался, увидев ее, и куда-то спрятал. Или сжег.

– У других богов дети были?

– Да, были. Например, Отец Равнин оросил своей кровью пшеничное поле, и из него, как семена, проросли воины и землепашцы.

Верховная слушала, сложив руки на животе и милостиво кивая. Потом взяла слово.

– Но счастье нашей богини было недолгим, – Матушка Этера опустила руки на подлокотники и сжала. Голос ее наполнился осуждающими нотками. – Коварный Отец Равнин использовал ее любовь, а после разбил сердце. Матерь Гор в отместку прокляла его детей, – жрица, как коршун, оглядела собравшихся. – Они стали обычными, и очень редко в ком-то из них вспыхивал Дар. Все-таки богиня была женщиной, разбитое сердце долго болело и начало гаснуть, и однажды она не смогла вынести этой боли – ушла в земную твердь, отдав последние силы древу, растворившись в нем. Оно питает и защищает наши горы, скрывает Антрим от глаз чужаков, а в уплату жрицы постоянно делятся с ним своими жизненными силами, своим драгоценным Даром. Мы не должны допустить, чтобы жертва богини забылась, не должны повторить Ее ошибку.

Малыши слушали, затаив дыхание и даже перестав моргать. То ли история их так увлекла, то ли просто боялись главной жрицы, ее сурового тона и ледяного взгляда.

– Такова Ее воля. Мы должны остерегаться тех, кто живет вне нашего мира, кто улыбается в лицо, пряча за спиной топор.

Даже меня от слов Верховной пробрала дрожь, что уж говорить о маленьких детях!

– Они такие же злые, как их грешный бог. Если бы не защита, которую поддерживают жрицы, они давно бы извели нас под корень.

А мне верить в это не хотелось. Сердце твердило, что на равнинах есть прекрасные, добрые, милосердные люди. И как в насмешку память услужливо подкинула образ светлоглазого лестрийца.

Зверя-из-Ущелья.

Но разве назовут хорошего человека Зверем?

В раздумьях я не заметила, как закончился урок, и малышня торопливо покинула зал. Вдруг запястье полыхнуло, будто на него плеснули кипятком – серебряный браслет сообщил, что отец требует меня к себе. Сейчас же.

– Матушка, позвольте покинуть вас, – я продемонстрировала светящийся сапфир и коротко поклонилась.

– Старейшина Роран сейчас с лестрийцами, – она нахмурилась и недовольно поджала губы. – Что ему от тебя нужно?

Сердце забилось чаще. Зачем я понадобилась отцу именно сейчас? Что-то произошло? Думаю, причина серьезная, иначе бы меня не трогали.

– Я не знаю. Но ослушаться не могу.

Она понимала это. Воле старейшин не противятся. Девять мудрых мужей испокон веков управляют Антримом, как заботливые пастыри защищают и наставляют нас.

– Не нравится мне это, – она хлопнула ладонями по подлокотникам и решительно поднялась. – Вот что, Рамона. Я иду с тобой.

Матушка Этера была из тех, кто выступал против приглашения чужаков во главе с лордом Брейгаром в наш дом. «Это как запустить мышей в амбар», – говорила она.

– Вы не доверяете мне?

– Я не доверяю чужакам.

Новость не вызвала у меня восторга. Но Верховную тоже можно понять: она в