Я опять пошла к Сэму. Сначала я хотела приказать ему вернуть служанок обратно в гарем, но потом передумала. С одной стороны, я уже была рада, что он существует. Пусть пропадает там, лишь бы оставил меня в покое. Но с другой… если мне плохо, то почему другим должно быть хорошо?! Тем более что злющие женщины могут подпортить ему настроение.

Мне были необходимы сведения об окружающем мире. Когда я говорила Шерридану, что свободна, мне в голову пришла одна идея. Если уж я действительно застряла здесь, то надо бы не сидеть на заднице. Если не получится вернуться домой, то надо готовить побег и как-то организовывать свою жизнь в этом мире. Быть примерной женой и рожать детей этому жеребцу в мои намерения не входило.

Возвращаться к отцу не вариант. Если он отдал меня ему в жены, когда это было ему выгодно, то способен и вернуть меня ему в случае побега. Тем более все эти коварные замыслы по поводу устранения Шерридана уважения у меня к нему не вызывали.

Я бы и сама ему вонзила нож в грудь с большим удовольствием, да даже почти сделала это, но бить исподтишка… такие действия отдавали душком, но кто этих правителей разберёт.

Оставался единственный выход – до своего восемнадцатилетия продумать план побега и осуществить его.

Время до вечера я провела с Сэмом. Между прочим, он рассказал мне, что наложницы в шоке от нововведений, забрасывают Шерридана просьбами о встрече, но он к ним идти не спешит. Служанок из гарема он занял.

В свою очередь, я попросила организовать мне учителей, чтобы рассказали об окружающем мире. Карту земель посмотреть не удалось, как оказалось, она у Шерридана. Что ж придётся договариваться с мужем, так как без карты я далеко не уйду. Надо подумать, в какую сторону двигаться, и придумать план побега.

Я подумывала прибиться к торговому каравану, должны же торговцы приходить в город. Одной путешествовать опасно. Надо бы за это время научиться владеть оружием для самозащиты. Как вариант, можно переодеться мальчиком, хотя с моей внешностью за него я вряд ли сойду. Что ж, идей много, какая-то да выстрелит.

За ужином дневная сцена повторилась. Шерридан, увидев, что я опять не села с ним, уже молча подошел ко мне и перенес к себе. От комментариев я воздержалась. Если ему нравится перед приёмом пищи потаскать тяжести, то не буду его разочаровывать и в дальнейшем.

Ко мне подошла служанка и поставила передо мной глубокую чашу с водой. Я бросила недоумевающий взгляд на Шерридана.

– Для омовения рук, – пояснил он.

Это он зря сделал. Увидев в моих глазах опасный огонёк, он только успел сказать: – «Даже не смей!», но было поздно. Я с удовольствием надела её ему на голову. Новый головной убор был ему к лицу, даже бешеный взгляд красоты убранства не портил.

С рычанием он вскочил и, закинув меня к себе на плечо, вынес из зала.

Сгрузил он меня в своих покоях. Интересно, а иного места для разговоров он не знает? Мог бы ради разнообразия и ко мне принести.

– Так дальше продолжаться не может! – заявил он.

– Согласна! – ответила ему, отряхивая промокшее платье. Я когда его водой окатила, то не предполагала, что у меня с ним такой тесный контакт будет.

– Слушайте, а давайте вы меня по голове ударите, чтобы я сознание потеряла, – предложила я. – Может, тогда всё вернется на круги своя?

Не знаю, что хотел предложить он, но от моих слов Шерридан явно про всё забыл, такое сильное впечатление на него они произвели.

– Да ладно вам, ведь если всё началось с удара головой, то и должно им закончиться, – продолжила развивать свою мысль я. – Да я бы и сама с удовольствием себе голову разбила, если бы это помогло вернуть всё обратно.

– Ты не будешь себя бить!

– Вы правы, самой это делать не с руки. Давайте вы, только посильнее, чтобы я сразу сознание потеряла.

Я даже глаза зажмурила, приготовившись к удару. На мой взгляд, идея была неплоха. Жаль, что она только сейчас мне в голову пришла, а то можно было бы уже придумать, как сознание потерять. Вот только вместо того чтобы меня ударить, этот идиот схватил меня за плечи и встряхнул.

– Я не бью женщин! – оскорбился он.

– Вы их только насилуете? – поинтересовалась я. – Так, на мой взгляд, гуманнее бить.

Шерридан зашипел и отпустил меня.

Что ж, бить меня не собирались, и я пошла и села в кресло. Дальнейший разговор мне был уже мало интересен.

Он подошел и присел рядом со мной.

– Рия, прости меня.

Этим он меня немного удивил. Я ожидала, что он опять начнет требовать к себе уважения.

– Называйте меня Ауэрия, – попросила я. – Обращение «Рия» предполагает более дружеское общение, а нам оно с вами уже не грозит.

– Рия, прости, – упрямо повторил он. – Сожалею о каждой слезинке, что ты пролила. Прими, пожалуйста, это. – Он протянул мне цепочку, на которой в форме капли сверкал крупный бриллиант.

– Зачем он мне? – удивилась я. – Мне прекрасно напоминают о произошедшем и они. – Я разжала руки и показала следы от ногтей.

– Почему ты не обратилась к целителям? – забеспокоился он. – Они бы вылечили твои руки.

– А с чего вы взяли, что я хочу их лечить? Или думаете, что если исчезнут раны, то я так же быстро забуду обо всем? Шерридан, чего вы добиваетесь? Прощения? Так не прощу и не забуду. Никакие драгоценности здесь не помогут, можете перестать их дарить. Не нравится мое поведение? Так вам же даже приструнить меня нечем, разве что убить, а делать это до моего восемнадцатилетия вам невыгодно. Заставите обедать и ужинать в одиночестве? Так я только рада, чтобы вас больше не видеть.

– Рия…

– Ауэрия! – поправила его я. – Шерридан, оставьте меня в покое! Вам же как-то удавалось эти четыре месяца не обращать на меня внимания, так продолжайте в том же духе. Давайте соблюдать нейтралитет, сосуществовали же мы как-то раньше.

– Рия, через два месяца ты станешь в полной мере моей женой, и как раньше уже не будет, – напомнил он.

– Я вас умоляю, – усмехнулась я. – Что было в ваших планах до того, как я потеряла память? Уверена, что побыстрее сделать мне ребенка и вернуться к делам и наложницам.

По его лицу я поняла, что мои слова попали в цель. Э нет, дорогой, желание у меня к тебе пропало, так что можешь идти лесом. Видно, моё поведение пришлось ему по душе больше, чем прежней скромницы, и он уже раскатал губу на горячую жену в постели. Накось выкуси!

– Обещаю, в брачную ночь сопротивляться не буду и с достоинством вытерплю процесс оплодотворения, – пообещала ему, а его аж перекосило, но я еще не угомонилась. – Или насильников больше возбуждает сопротивление?

– Рия!

– Ауэрия! – опять поправила я. – Ладно, не важно, по ходу решим, что делать, чтобы сам процесс прошел быстрее. Но ничего, я потерплю. Как оказалось, я способна вытерпеть очень неприятные вещи. – Про себя я, конечно, надеялась, что к этому времени меня уже здесь не будет.