Согласно правилам сомнение толковалось в пользу обвиняемого, а вину следовало доказать так, чтобы не было «reasonable doubt» – «разумного сомнения».

Уильям Армстронг был оправдан и освобожден из-под стражи прямо в зале суда.

III

Понятно, что не все дела юридической компании Линкольна выигрывались в таком ярком театральном стиле, как то, что было описано выше. Случалось, что они и вовсе не выигрывались, – но, тем не менее, выигрывались достаточно часто для того, чтобы к нему обращались все более и более платежеспособные клиенты. Вот их-то дела и создавали фирме репутацию – на карту, как правило, ставились существенные интересы и очень существенные деньги.

В 1851 году к услугам Линкольна прибегла компания, проложившая железную дорогу через графство Сангамон, которая включила центр Иллинойса в общую сеть железнодорожного сообщения от Бостона и до Миссисипи. Суть дела состояла в том, что один из крупных акционеров дороги, некто Джэймс Баррет, отказался выплатить те деньги, что он обещал внести, на том основании, что правление железной дороги изменило ее трассу вопреки его возражениям.

Баррет владел четырьмя с лишним тысячами акров в местах, через которые по первоначальным планам должна была пройти дорога, и он надеялся, что тогда ценность его земли сильно возрастет. Но поскольку трассу из соображений стоимости прокладки дороги сместили в сторону, он остался ни с чем и в связи с этим платить за купленные им акции железной дороги не пожелал.

Дело было действительно важным.

Как сказал Линкольн в своем общем обращении к суду: «…если мистер Баррет будет признан правым, то решение суда в его пользу установит прецедент, согласно которому акционеры будут в состоянии нарушать подписанный ими ранее контракт по покупке акций…»

Верховный суд штата Иллинойс принял аргументы Авраама Линкольна и решил, что акционеры не должны нарушать взятые на себя обязательства. Они, разумеется, вправе продать свои акции, но не вправе отказываться платить за уже купленное.

Этот успех привел к тому, что к Линкольну обратились уже из правления могущественной Иллинойсской Центральной железной дороги. У них возникла проблема, связанная с налогами. Для поощрения строительства дорог, оживлявших коммерцию, штат даровал Иллинойсской Центральной железной дороге осовобождение от всех налогов, кроме ежегодного платежа за лицензию («чартер»). Но графство Маклин оспорило это решение и в пределах границ графства обложило дорогу налогом на недвижимость.

Дело слушалось в Верховном суде штата в 1854 году. Графство Маклин представляли бывшие партнеры Линкольна по юридической практике, Логан и Стюарт, так что у него были сильные оппоненты. Спор затянулся и был окончательно разрешен только в 1856 году. Победил Линкольн, доказавший, что штат имеет право освобождать земельную собственность от местных налогов, даже если отдельные графства с этим несогласны, ибо закон штата стоит выше местных установлений. В подтверждение этого правила были привлечены примеры из юридической практики штатов Нью-Джерси, Мэриленда, Алабамы, Индианы, Миссисипи и Южной Каролины – и суд не стал дальше спорить. Дело было успешно решено, оставалось только уладить вопросы гонорара. По установившемуся обычаю, юрист имел право требовать гонорар, увязанный со «стоимостью вопроса…», и Линкольн запросил две тысячи долларов. Ему отказали.

Управление железной дороги сообщило своему юристу, что он требует ставку, не соответствующую его статусу, и попросило пересмотреть счет. Он так и сделал и представил новый счет, в котором требовал уже не две, а пять тысяч долларов. А когда ему отказали еще раз, обратился в суд. Дело слушалось в суде того самого графства Маклин, с которым управление железной дороги уже судилось, как раз пользуясь советами Авраама Линкольна. Суд рассмотрел иск Линкольна, в котором, во-первых, было документально доказано, что его услуги сберегли Иллинойсской Центральной железной дороге примерно полмиллиона долларов, во-вторых, что подобные же иски других графств штата Иллинойс разорили бы дорогу полностью.

Суд решил дело в пользу Линкольна – и управление дороги не стало это решение оспаривать в следующей инстанции. Было решено, что услуги мистера Линкольна стоят столько, сколько он за них запросил, ибо он, бесспорно, один из трех лучших юристов штата Иллинойс. И коли так, то правление будет обращаться к нему и дальше. А возникший спор, ну что же, это «strictly business, nothing personal» – «просто бизнес, ничего личного». Иллинойсская Центральная железная дорога в конце концов занимается бизнесом.

Она готова платить за высокую квалификацию.

I

Стивен Дуглас был, право же, одаренным человеком. Точно так же, как и Линкольн, он попал в Иллинойс со стороны, только что приехал из Вермонта, а не из Индианы, и точно так же, как Линкольн, начинал с низов. Положим, не лесорубом, а учителем, но, тем не менее, собственных средств у него не было никаких, и успехом он был обязан исключительно своим собственным талантам. Точно так же, как и Линкольн, он сочетал юридическую деятельность с политической, только делал это не в пример успешнее. Пиком его карьеры в Иллинойсе был пост государственного секретаря этого штата, а дальше уж его горизонты стали пошире, и он ориентировался на политику в Вашингтоне, а не в Спрингфилде. После двух сроков в палате представителей конгресса в 1846-м он был избран в сенат и сразу же оказался там влиятельным человеком. У него был редкий дар распутывать самые запутанные узлы и находить решения для не решаемых вроде бы вопросов.

Сразу после войны с Мексикой возник острейший вопрос – как организовать захваченные новые территории? Ключевым моментом тут был вопрос о том, можно ли вводить рабство в новых штатах, которые будут там образованы?

Южные штаты были категорически «за», северные штаты были категорически «против», поселенцы в Калифорнии требовали немедленного предоставления им статуса штата, при этом рабство в Калифорнии было запрещено по все еще остающемуся в силе законодательству Мексики – и получалось, что Калифорния станет новым штатом, свободным от рабства. В общем, страсти разгорелись нешуточные.

В 1847 году голосующая сила Севера в палате представителей уже сильно превышала силу Юга. Число представителей штата в нижней палате конгресса зависело от численности населения штата. Так вот, на Севере и населения было намного больше, и в зачет шли все жители штата. А на Юге полный голос имели только белые, а рабы учитывались довольно своеобразно – их владельцы получали как бы «кредит» в 2/3 голоса за каждого раба, которого они имели, и суммарное число добавлялось к населению избирательных округов. Ясно, что в этом случае южане получали в конгрессе больше голосов, чем им было бы положено по числу реально голосующих, но меньше, чем им было бы положено, если бы негров считали людьми, а не абстрактными 2/3 человека.

Таким образом, все политическое влияние Юга в спорах с Севером держалось только на том факте, что в том же 1847 году в союз входило 15 рабовладельческих штатов и всего 14 штатов, свободных от рабовладения. В сенате у Юга было большинство, и всякую попытку увеличить число «свободных штатов» там воспринимали как «агрессию Севера с целью подавить иcконные свободы…». Влиятельные сенаторы Юга заговорили об отделении от Союза, попирающего их права.