Я обещаю скачать и прощаюсь с мамой, как раз когды мы подходим к какому-то кафе.

Ночная столица особенно красивая. Повсюду горят огоньки, освещая все вокруг. Разные бутики, магазины, алкомаркеты, цветочные магазины, да тут даже деревья и кусты, все сверкают и блестят. Очень светло и красиво. Я зачарована, и понимаю, что здесь темноты я не буду так боятся, как в деревне.

Мелкий озноб проходит по телу, когда вспоминаю, как я ночью возвращалась домой, с разорванной душой и телом, вовсе не боясь темноты.

Глава 6

Осень — это сказочное время года, когда природа надевает свой самый лучший наряд. Согласитесь, краски осени — это бездонная палитра, в которую художник окрашивает деревья, кусты.

Я шагаю по шуршащим листьям домой с института, холодный ветер дует в лицо и брызжет дождик. Начало октября, а уже очень холодно. Хорошо, что я ношу с собой зонтик. Мама отправила мне сумку с теплыми осенними и зимними вещами попутным автобусом, вовремя. Сильней завязываю легкий шарф и шагаю быстрей, чтобы не промокнуть. Потому как дождь и ветер усиливаются. Злата наверное уже дома, она сегодня пораньше отпросилась с пар, у нее очень сильно болел живот, эти дни.

Остаток пути я бегу и только я захожу в здание общежития, дождь усиливается.

За этот месяц мы со Златой очень сильно подружились. Вместе едим, пьем, готовим, убираемся. Делимся новостями и событиями, которые у нас случаются среди дня. Некоторые пары у нас с ней совпадают, некоторые нет. Злата выбрала направление уголовно — правовой и гражданско — правовой, а отец выбрал для меня предпринимательско — правовой. Но одно у нас общее — это начало пар в 8:40, и окончание в 13:40. Просыпатся Злата так и не научилась, но для этого у нее есть я. Остаток дня мы готовим, убираемся и гуляем, если не сильно уставшие, с трудом уговорила Злату питаться дома, а не в общепитах, а то я разорюсь. Готовить она не умеет, только пожарить яичницу и сварить сосиски. Кстати, на кухне у нас постоянная чистота, все блестит и сверкает. За это вахтерша тоже на нас косо смотрит. Ей приходится выделять средства уборщице, которая держит тут все в чистоте. По рассказам девочек, второкурсников, в прошлом году студенты тут убирались сами. Не было никакой уборщицы. Но Злата у нас девочка умная, прочитала все права и обязанности жителей общежития, которые висели на стенде у входа и указала пальцем вахтеру на не соответствия. А должностную инструкцию уборщика общежития она читала вслух, в присутствии ворчливой вахтерши.

С тех пор у нас порядок, и уборщица на постоянной основе.

Забегаю в комнату и вижу Злату, корчившуюся от боли на кровати.

— Как хорошо, что ты пришла.

— Живот сильно болит? — я вешаю куртку, снимаю шарф, платок, обувь и прохожу к ее кровати.

— Очень сильно.

— Сейчас, подожди, — я включаю чайник и достаю малиновое варенье, которое варила мама. Малину я собирала с Самиром, вспоминаю тот день и улыбаюсь, тому как ворчал Самир, причитая, что это не мужское дело. Наливаю чай, добавляю малину.

— Я не смогу сесть и выпить.

— Ты так говоришь, будто тяжело больная, давай садись, — беру за локоть, помогаю сесть. Вручаю кружку с чаем, и иду к шкафу. На верхней полке которого мы храними коробочку, в которой хранятся лекарства. Мы решили, что у нас будет все свое, купили самое необходимое: обезболивающие, жаропонижающие, от поноса и запоров, и настойка валерианы, да только не смейтесь. Первую неделю перед парами мы сидели на валериане. Сильно переживали и волновались, пока не привыкли к преподам, — это тоже надо выпить.

— Что это?

— Обезболивающее.

— Думаешь поможет?

— Глотай, узнаем.

— Из тебя получился бы строгий врач, — говорит после того, как запивает таблетку.

Я помогаю ей лечь и сильней укутываю в плед.

— Сейчас ты согреешься и боль утихнет.

— У меня никогда живот так не болел во время месячных, как сейчас.

— Сказать или промолчать? — я строгим взглядом смотрю на нее и она вроде все понимает, прикрывает глаза и говорит:

— Скажи, ты же не можешь сдерживаться.

— Это все потому, что ты неизвестно где ночевала, когда не приходила домой, после свиданий со своим Валерой.

— Я ночевала у него на квартире, там очень тепло, и было это всего несколько раз.

— А ты хотела бы много раз? — смеемся. Общежития не отапливается, у них отопительный сезон начинается в середине октября. У нас свое отопление, в виде обогревателя, который привез сам Петр Михайлович, который опять уговаривал Злату вернутся домой или в свою квартиру, при этом я должна была переезжать с ней вместе. Я была категорически против, Злата тем более.

— Валера тут не при чем.

— Знаешь, не один нормальный парень не заставит свою девушку торчать на улице в такой холод! А вы очень часто, просто так, сидели на скамье в парке.

— Я знаю, что тебе не нравится Валера, хоть видела ты его один раз.

— Мне было достаточно одного раза. Ладно не обижайся, — Я может со своим воспитанием не понимаю отношений до брака, но это личное дело каждого. Мне было жаль Злату, когда она решила отдаться этому Валере. Вот не нравится он мне и все. Как можно брать свою любимую девушку, как он говорит, на капоте машины в такой холод. Вот Злата и простыла, но я молчу не усугубляю ситуацию. Да, Злата мне все рассказывала, особенно в свой первый раз. Ей так же было больно, как и мне. Хотя ее никто и не заставлял. И да, мы с ней, то есть Злата, все еще ждет, когда у нее будет тот самый оргазм, про который везде пишут и говорят, что это как полететь в космос. По рассказам Златы, ей приятно с Валерой, и только приятно. Ничего сверхъестественного не происходит, — я очень рада, что у тебя пошли месячные, сходишь к врачу пусть выпишет противозачаточные, а то я нервничаю больше тебя!

— Он не кончает в меня, — я сижу у края ее кровати, она берет меня за руку, подносит к своим губам, — мамочка, слушаюсь и повинуюсь, на этой неделе пойду к врачу!

— Дурочка! — мы смеемся, — я же переживаю, что если у тебя не пойдут месячные?

— Спасибо тебе, у меня перестал болеть живот.

— Всегда пожалуйста, — я прикрываю глаза и думаю, чтобы я сделала, если бы не Злата? Она сама того не понимая, заставляет меня меньше думать