Это была их лучшая партия, с почти равными шансами на победу, но в последнюю минуту, воспользовавшись его «зевком», она взяла его ладью конем и с самодовольной улыбкой откинулась на спинку кровати.

— Боюсь, вам шах и мат, мистер Спортсмен.

— О, черт! — взревел Уилл и в отчаянии ударил ладонью по доске.

Фигурки разлетелись по кровати, упали на пол, несколько закатилось под стол.

— Типичный неудачник. Типичный мужчина. — Вэнни покачала головой. — А как, по-твоему, чувствуют себя твои противники на футбольном поле?

Оба рассмеялись и начали собирать разбросанные по спальне фигуры: ферзя из-под ночного столика, ладью, оказавшуюся на стуле, короля, спрятавшегося под тонкий коврик с имитацией восточного узора.

Ползая на четвереньках, они одновременно добрались до короля, и локоть Уилла на мгновение уперся в плечо Вэнни. Она не отстранилась. Он тоже.

Атмосфера в небольшой комнате внезапно накалилась. Уилл почувствовал, как что-то напоминающее электрический ток прошло по спине. Дыхание сбилось.

«Она хочет меня. Я был прав. Я знал».

Вэнни смотрела в его глаза. Пристально, словно хотела найти там ответ на какой-то вопрос. В спальне стало тихо. Сердце у него в груди стучало так сильно, что Уилл испугался, как бы она не услышала этот стук. Он хотел приложить ухо к ее груди и послушать ее сердце.

Не говоря ни слова, Вэнни подняла руку, и ее пальчики медленно прошлись по его щеке, спустились к горлу, взбежали на адамово яблоко.

Уилл застонал.

Вэнни подалась вперед и нежно поцеловала его. Потом легко укусила за губу. И наконец обняла за шею и прижала к груди.

Ее язык, напряженный и требовательный, проскользнул в его рот.

— Мой милый, милый мальчик, — прошептала она. — Ты не такой, как все. Ты особенный, Уилл.

Руки Уилла потянулись к ней. Сначала осторожно, как будто и сами еще не могли поверить в происходящее. Потом агрессивнее, вниз и вверх по ее на удивление упругой спине. Он трогал ее лицо, шею, плечи и в конце концов добрался до благословенных, удивительных, волшебных грудей.

«Она хочет меня. Наконец-то кто-то хочет меня».

— Не так быстро, — прошептала Вэнни. — У нас есть время, мастер Уилл.

— Знаю. Я много думал об этом.

Она улыбнулась, и ее зрачки слегка расширились от удивления.

— Ты думал? Неужели?

Его рука проскользнула у нее между ног, и платье сухо затрещало, как трещит воздух от электрического разряда.

Вэнни сама развязала узелок пояска и притянула Уилла еще ближе к себе. Он не знал, что будет дальше, что может быть дальше.

Уилл был выше ее на полфута и сильнее, хотя Вэнни тоже была сильная. Ее руки проникли к нему под пижаму, а платье соскользнуло на пол. Боже, сколько же у нее рук! И где она научилась всему этому?

Его шея и лицо горели, в ушах стоял звон, а член стал непостижимо огромным, и когда он соприкоснулся с ее обнаженной плотью, с губ сорвался возглас удивления и восторга. Не зная в точности, что именно нужно делать, с чего начинать, он быстро все понял.

Вэнни, голая, лежала на спине на его кровати, разведя ноги и раскрывая себя руками. Ее щеки были розовыми, и ему доставляло удовольствие видеть ее такой.

— Ну, Уилл. — Она протянула руку. — А теперь самое время.

Она хотела, чтобы это случилось. Она хотела его так же сильно, как он хотел ее.

Он рассматривал ее: прекрасные карие глаза; упругие, высокие груди; темный треугольник волос у развилки ног. Желание наполняло его такой силой, что он с трудом верил, что так может быть. Но самое главное заключалось в другом: Уилл знал, что надо делать. Знал, как будто это знание жило в нем давным-давно.

— Не торопись, Уилл, — прошептала Вэнни. — Не спеши.

— Не беспокойся. Я тоже не хочу, чтобы все быстро кончилось.

Тем не менее все кончилось довольно быстро, и они лежали рядом, и она поглаживала его по волосам.

— Ты очень красивый. Ты сможешь заполучить любую, кого захочешь. — Вэнни улыбнулась. — Ты просто неотразим, Уилл.

Это он уже знал, только не был уверен, что именно это значит.

Быть неотразимым. Хорошо ли это или очень, очень плохо?

Аллан Томас по кличке Капитан ничем особенным не выделялся и походил скорее на торговца, чем на тренера, но Уилл понимал, что Томас самый важный человек в его жизни.

Аллану было сорок с небольшим, и работал он менеджером футбольной команды «Хаммерсмит рейнджерс», но при этом, если верить слухам, тренировался вместе с игроками и любил заключать пари, предлагая деньги любому, кто сможет обыграть его один на один. Согласно тем же слухам, последнее не удавалось еще никому.

Мужчины, как и подобает истинным джентльменам, чинно сидели в гостиной. Элеонора и Вэнни тактично удалились, предоставив племяннику и гостю возможность поговорить о футболе.

— Я видел тебя в деле, Уилл, — сказал Томас, сразу беря быка за рога, чего и ожидал от него собеседник.

— Приятно слышать, сэр. Польщен.

Как же! Все лондонские клубы следили за Уиллом и присылали на его игры своих скаутов.

— У тебя прирожденный талант, здесь вопросов нет. Я мог бы сделать из тебя отличного игрока. Не сразу, конечно, а за какое-то время.

Уилл спокойно посмотрел на Томаса. Он вообще все делал спокойно.

— Я уже отличный игрок, сэр. И вы это знаете, иначе не пришли бы сюда.

— Тебе всего пятнадцать. В таком возрасте игроков не бывает. Ты только потенциальный футболист.

— Я игрок.

— Вижу, от скромности ты не умрешь, — добродушно рассмеялся Томас.

— Нет, сэр, не умру. Не люблю притворяться. Я — форвард, сэр. Забивной. Мне наплевать на команду, на всех остальных. Я одиночка, мое дело — гол. Я такой же, какими были Йохан Кройф, Пеле, Герд Мюллер. Я лучший из всех футболистов моего возраста в Англии. Я сильнее их всех. Так пишут в газетах.

Томас широко улыбнулся. Дерзость этого юнца забавляла его. Впрочем, парень недалек от истины.

— Так пишут местные газеты, Уилл.

— И «Телеграф». И «Сан». Послушайте, мистер Томас, почему бы нам не поговорить начистоту? Хотите, чтобы я играл за вас? Ладно, я тоже хочу играть за вас. Короче, сколько вы будете мне платить?

* * *

— Ну, давай, Уилл, обыграй меня. Если ты на это способен. Если считаешь себя вторым Кройфом. Согласен?

После тренировки Томас и Уилл остались на поле вдвоем. Это повторялось каждый вечер. Такого маниакального стремления к совершенству Капитан не видел еще ни в ком, ни в одном прошедшем через его руки футболисте. Уилл действительно был прирожденным голеадором, настоящим бомбардиром.