— А сколько времени учатся на каждой ступени? — поинтересовалась Таллури.

— Сколько хочешь, — тут же выпалила Рамичи.

— Ой ли? — раздался рядом с ними насмешливый голос.

Девушки встали как вкопанные. Не смотря на дорогу и подняв высоко головы, чтобы лучше разглядеть завораживающие изображения на стенах, они обошли почти все стороны, как вдруг за последней гранью натолкнулись на двух молодых людей в студенческой одежде.

Легкие, чуть ниже колен, брюки, свободные рубахи с округлой горловиной без ворота, простые кожаные сандалии. Яркие кушаки с вышитым орнаментом — единственное украшение на фоне скромных однотонных одежд. Светло-русые волосы у обоих были длинные, но у одного завязаны в хвост, у другого — распущены. Юноши были очень похожи между собой, только у первого глаза были серые и весьма серьезные, а у второго — голубые и насмешливые.

Таллури была смущена, Рамичи же заметно оживилась:

— Климий! Вы уже приехали?

— А меня ты не хочешь поприветствовать? — голубоглазый юноша смотрел на Рамичи с лучезарной улыбкой, и они тут же принялись оживленно болтать.

Сероглазый сдержанно произнес:

— Рамичи, тебе следовало бы представить нас друг другу. А может быть, даже и поприветствовать.

Рамичи, со вздохом отвлекшись от разговора, произнесла церемонно, почти чопорно:

— Солнца и дождя, радости и покоя вам, Климий и Нэфетис! — называя братьев по имени, она склоняла голову, как бы указывая Таллури на каждого. — Я представляю вам Таллури нид-Энгиус из Тууле. Мы будем жить с ней в одной комнате и учиться вместе, начиная с первой ступени…

— …Сколько хотим, — вставил Нэфетис.

Когда все отсмеялись, Климий задумчиво произнес:

— Значит, ты — та самая девушка из Гипербореи, которую мне предназначено вести.

— В твоем голосе нет радости, — заметила Таллури. — Можешь ли ты отказаться от меня? Новичков много.

Очевидно, ее реплика удивила новых друзей — повисла пауза. Затем Климий, как бы подбирая слова, произнес:

— От решения совета наставников не отказываются так запросто. Ия должен заметить, что ты высказалась непривычно прямо. Во всяком случае — для наших традиций. Как ведущему мне позволительно сделать тебе замечание.

Таллури пожала плечами. Рамичи, ребячась, ткнула Климия в бок:

— Зануда. Я бы не хотела такого ведущего!

— О, Единый! Какие же они еще дети! — Климий завел глаза и с досадой потряс головой. — Но я хочу сказать еще, что у меня и нет желания отказываться. Просто…

— Просто со мной будет непросто? — помогла Таллури.

Климий выразительно вздохнул.

— Братцы, что за перепалка? Разве так встречаются ведущие с ведомыми? — возмутился Нэфетис. — Судьба свела нас не в зале торжеств, а так замечательно — у стен Университета. Это ли не прекрасный знак Судьбы — обещание дружбы? Приглашаем вас на первую дружескую прогулку!

— Дружеская прогулка! — захлопала в ладоши Рамичи.

Юноши направились в сторону парка, девушки последовали за ними. Рамичи тихо тронула Таллури за руку:

— Ты не расслышала, он сказал «ведущий» или «ведущие»? — ее голос был нарочито безразличен.

— Он сказал «ведущие».

— О чем шепчутся новички? — обернулся Климий.

— Э-э… — Таллури на мгновение задумалась, и Рамичи успела дернуть ее за руку. — Хотелось бы знать, — Рамичи еще раз дернула ее, — сколько все-таки учатся на каждой ступени?

Она ждала подшучиваний, но Климий отвечал серьезно:

— В чем-то Рамичи была права. Правда, высказалась несколько по-детски. Обучение на каждой ступени длится ровно столько, сколько тебе требуется для освоения знаний, преподаваемых на данном уровне.

— То есть, — сразу мелькнуло у Таллури, — мы с Рамичи можем и расстаться? То есть, я хочу сказать, кто-то может обогнать кого-то и они уже не учатся вместе?

— Так бывает. Я, например, быстро одолел первую ступень, но задержался на второй. Мой брат же, наоборот, дольше одолевал первую ступень. Зато вторую мы окончили одновременно и теперь мы вместе на третьей.

— Ух ты-ы… — восхищенно протянула Таллури, и молодые люди с улыбкой переглянулись.

— Бывает также, — произнес Нэфетис, озорно поглядывая на Рамичи, — что ведомый обгоняет ведущего.

— Да, такое бывало, — согласился Климий. — Поэтому наше старшинство условно. В общем, в учебе ни торопить, ни перегружать тебя никто не будет. Также не будут навязывать те предметы, которые ты изучать не захочешь. Не скроют, кроме того, тех наук, о существовании которых ты и не подозреваешь. И посоветуют обратить внимание на те области, где у тебя есть талант.

— Как же он откроется, талант, если я о нем и не подозреваю? — удивилась Таллури.

— Талант «прорастает» в человеке всегда, как несомненно прорастает зерно, посаженное в добрую почву.

— А Университет, — с улыбкой закончил Нэфетис, — это очень добрая почва, увидишь! Но знаете ли, дорогие мои философы, вы опять встали столбом и не сходите с места уже би— тых четверть часа. А ведь мы на дружеской прогулке! И впереди, между прочим, озеро! И очень хочется искупаться.

— Что такое «дружеская прогулка»? — спросила Таллури.

Рамичи открыла было рот, но, заметив улыбки старших, потупилась.

— Объясни же, — подбодрил ее Нэфетис, — это ты хорошо знаешь.

— В общем, — с большой охотой заговорила Рамичи, — это когда мы идем все вместе на природу и обсуждаем все, что нам интересно! Так?

— Можно и так, — Нэфетис смотрел на Рамичи, как старший брат на маленькую, несмышленую, но любимую сестренку. — Но предполагаются и ограничения: не выяснять отношений, не обсуждать учебных проблем, не демонстрировать превосходства в способностях, не медитировать.

— Идемте! — Рамичи нетерпеливо потянула Нэфетиса за руку.

Эти двое тут же убежали вперед. Молчаливый Климий остался с Таллури. «Они правда разные, — подумала она. — И дело не в том, что Климий выше, худощавее и волосы светлее, а Нэфетис ниже брата, коренастее. Очень большая разница в характерах: Климий сдержанный и серьезный, почти суровый, а Нэфетис разговорчивый, смешливый, а главное — очень открытый».

— Так, значит, мы всегда можем обратиться к вам с вопросами, за помощью и советом? — Таллури специально сказала «мы», чтобы проверить, оба ли брата становятся их с Рамичи ведущими.

Климий кивнул:

— Да. Вы обе можете. Мой брат счастлив стать ведущим Рамичи.

— А ты моим — не очень-то? — настырно уточнила Таллури.

— Прости, — сухо произнес Климий, — я был несдержан и обнаружил чувства, неприятные для тебя. Должен признаться, что мне хотелось стать ведущим подростка, а никак не юной девушки. Он был бы мне как младший брат, и я уверен, что принес бы ему пользу. Но, видимо, я настроил для себя много иллюзий, мечтая о крепкой мужской дружбе, можно сказать — братстве и тому подобном. Иллюзии — опасная стезя. Наши наставники предложили мне неожиданный путь — стать ведущим девушки из Гипербореи. Иностранки, сироты, долгое время скрывавшейся в диких горах. Здесь никто никого не заставляет, и я мог отказаться, но подумал, что в преодолении себя — больше смысла, чем в следовании иллюзиям, и согласился. Хотя я остаюсь твердо убежден, что нет ничего выше настоящей мужской дружбы.