Вследствие этого начальник штаба, не пользовавшийся достаточным авторитетом у командиров корпусов, входивших в состав армии, лишился возможности прибегать для принятия быстрых оперативных решений к авторитету уехавшего на фронт командующего армией, сношения с коим часто прерывались по причине плохо налаженной связи и постоянных его перемещений с места на место.

Между тем в той обстановке, в которой происходило наступление армии генерала Самсонова, от быстроты оперативных решений командования армией зависел не только успех наступления, но и безопасность самой армии: корпуса армии, расходясь веером и постепенно ослабляя между собой оперативную связь, быстро подвигались вперед навстречу неизвестно где находящемуся и что-то предпринимающему противнику; в таких условиях в любой момент могли внезапно создаться такие критические положения, из коих армия могла бы быть выведена без катастрофы лишь быстро действующим и твердым оперативным руководством.

Для этого, конечно, было прежде всего необходимо постоянное, ежеминутное присутствие командующего армией в своем штабе, чем достигалось бы быстрое принятие решений.

Оторвавшись же от своего штаба и переместившись на один из участков фронта, генерал Самсонов утратил возможность лично влиять на общий ход операций и оказался в конце концов в штабе одного из своих корпусов беспомощным зрителем разгрома вверенной ему армии, что и привело его к трагическому решению покончить с собой.

Между тем корпуса, полагаясь на оперативное руководство командования армией и на армейскую разведку, быстро двигались вперед, часто утрачивая связь со штабом армии и с соседями по причине некоторого недостатка средств связи, а главным образом вследствие неумения эту связь организовать. Не ведя впереди себя дальней разведки, они шли вслепую, как обреченные, прямо в пасть неприятелю.

Весь трагизм этой картины командования и оперативного руководства самсоновской армии усугублялся тем, что штабы некоторых войсковых частей, стремясь с помощью беспроволочного телеграфа восстановить утраченную связь, посылали депеши с точным указанием своих мест и оперативных предположений открыто, без шифровки, а это, как ныне известно, в значительной мере содействовало окружению и разгрому немцами самсоновской армии.

С помощью беспроволочного телеграфа был обнаружен крупный недостаток в подготовке войск к использованию современных боевых средств и низкий интеллектуальный уровень тех, кто ими пользовался.

При выяснении причин разгрома самсоновской армии Ставкой было обращено особое внимание на действия командира 1-го армейского корпуса генерала Артамонова, того самого, карьера коего была основана на ханжестве, хвастовстве и низкопоклонстве.

Этот левофланговый корпус армии генерала Самсонова играл чрезвычайно важную роль в ее наступательной операции, так как, помимо защиты ее фланга, представлял точку опоры всего ее маневра.

Войдя в соприкосновение с противником, не превосходящим его в силах, генерал Артамонов совершенно растерялся в боевой обстановке и, несмотря на то, что эта обстановка была ему благоприятна, оттянул без всяких оснований весь свой корпус на целый переход назад, не предупредив своевременно об этом ни штаб армии, ни своего соседа.

Этим он внезапно обнажил фланг армии и дал немцам широкую возможность пройти в глубокий тыл ушедших далеко вперед ее главных сил.

После самсоновской катастрофы он был уволен со службы, хотя по справедливости его нужно было бы отдать под суд, как того хотел великий князь Николай Николаевич.

Помимо вышеприведенной безотрадной картины командования и оперативного руководства, выяснился также недостаток стойкости некоторых войсковых частей под огнем немецкой тяжелой артиллерии, чему, конечно, в значительной мере способствовало почти полное отсутствие у нас соответствующей артиллерии, могущей с этой немецкой артиллерией успешно бороться.

Единственным утешительным фактом, установленным при изучении катастрофы армии генерала Самсонова, было геройское самопожертвование и безукоризненное исполнение своего долга низшим офицерским составом во главе с командирами полков и батарей.

Таким образом, изучение причин катастрофы армии генерала Самсонова выяснило неспособность большинства высших военных начальников, недостаточное ведение разведки, неумение поддерживать связь и пользоваться для этого новейшими техническими средствами, хаотические методы командования и неудовлетворительную организацию оперативного руководства войсками в штабах высших войсковых соединений.

По выяснении этого Штабом Верховного Главнокомандующего были изданы инструкции и приняты решительные меры к устранению обнаруженных крупных недостатков, и в дальнейшем ходе военных действий эти недостатки больше не повторялись.

Своим решением перебросить два корпуса из состава войск, сосредоточенных в районе Варшавы, на правый фланг Юго-Западного фронта великий князь обеспечил нам победу в Галицийской битве, следствием чего было поспешное отступление австрийской армии из Галиции за Карпаты.

Во время этого отступления австрийцы потеряли сотни тысяч пленными, тысячи орудий, неисчислимое количество боевых запасов и принуждены были сдать нам, после сравнительно короткой осады, первоклассную крепость Перемышль.

Однако это отступление не повлекло за собой полного разгрома австрийцев, как то предполагалось замыслом нашего плана войны, не столько вследствие порочности этого плана — как утверждает генерал Головин — сколько вследствие неподчинения командования 3-й армией Юго-Западного фронта в критический момент Галицийской битвы оперативным указаниям штаба фронта.

Дело в том, что в то время как Галицийская битва на северном своем фасе, где оперировала главная масса австрийских войск, достигла своего максимального напряжения, штаб фронта указал 3-й армии, наступавшей в западном направлении с целью занятия главного города Галиции Львова, оставить против Львова заслон и переменить направление наступления на северо-Запад, с тем чтобы выйти в тыл австрийцам, упорно сражавшимся на северном — главном — фасе битвы.

Вследствие болезненного состояния командующего 3-й армией генерала Рузского оперативное руководство армией находилось в руках ее начальника штаба генерала Драгомирова и генерал-квартирмейстера полковника Бонч-Бруевича, того самого Бонч-Бруевича, который после захвата власти большевиками сыграл столь гнусную роль при ликвидации Ставки.

Генерал Драгомиров считал, что главная цель армии — занятие сильно укрепленного, по мнению штаба армии, Львова, для чего упорно группировал на Львовском направлении главные силы своей армии, оставаясь глухим к указаниям штаба фронта о перемене наступления армии в северо-Западном направлении.

В этом генералу Драгомирову усердно помогал полковник Бонч-Бруевич, роль коего в этом была в высшей степени подозрительна. А именно он по собственному почину остановил движение армии вперед как раз в тот момент, когда от быстрого ее наступления зависел исход сражения на северном фасе Галицийской битвы.